Ни во второй, ни в третьей деревне ситуация лучше не стала. Мурийки отказывались делиться сведениями личного характера, и все как одна уверяли, что у них всё прекрасно – хотя зачастую даже поверхностный взгляд выявлял, что ничего прекрасного тут нет и в помине. Изменить ситуацию не смогло даже явление Рейна – сдавшись перед требованиями дам, он лично зашёл в пару изб, пытаясь своим авторитетом сдвинуть дело с мёртвой точки.

– Ну что ж, – хмуро резюмировала Рэми, когда в третьей деревне они остановились на обед, – думаю, само это нежелание говорить уже достаточно красноречиво.

– Согласна, – горячо закивала Элпи. – Даже не знаю, с какого бока тут подступиться.

Обе выжидательно уставились на Рейна.

Тот аж поперхнулся от требовательной настойчивости в их взгляде.

– А я тут причём? – раздражённо открестился он. – Вы это затеяли, вы и разгребайте!

– Тут с самого нутра нужно разгребать, – задумчиво вставил своё мнение Эртан. – Сам уклад жизни, мировоззрение.

Рейн с вежливой иронией приподнял брови, выражая тем, что подобной ерундой он точно заниматься не будет.

– А впрочем, – раздумчиво заявила вдруг Элпи, – ведь помнишь, Рэми, особенно натерпевшиеся мурийки постоянно попадались нам в моих краях? Нужно просто оформить это дело официально, вот и всё, – лучезарно улыбнулась она.

– Какое ещё «это дело»? – насторожился Рейн, разумно ожидая какую-то беспримерную гадость.

– Ну как же, – нежно улыбнулась ему Элпи, – наш клан просто должен официально заявить, что берёт под своё покровительство пострадавших женщин твоего клана, вот и всё.

От гнева лицо Рейна покрылось красными пятнами. Перед его внутренним взором встали вереницы женщин, нескончаемым потоком сбегающих с его земель к А-Верпам.

– Только попробуй, – прошипел он, обещая взглядом Элпи все кары небесные.

Ту такой заход ничуть не смутил.

– Это всё равно уже происходит, Рейни, – мелодично протянула она. – Мы просто…

– Никаких «просто»! – аж долбанул по столешнице кружкой он, расплескав своё пиво.

Рэми недовольно отодвинулась, опасаясь запачкаться.

Очень удачно отодвинулась – поближе к Эртану.

Тот был таким поворотом вполне доволен, и ласково её приобнял, после чего заметил:

– Дамы правы, Рейн. Это в первую очередь твоя проблема, и тебе её нужно решать.

Тот заскрипел зубами, не желая соглашаться, но и сознавая разумность приведённых аргументов.

– Я подумаю об этом, – со скрипом согласился он.

После завершения обеда было решено с опросами покончить – едва ли другие деревни отличались от уже посещённых.

С большим удовольствием проводив честную компанию до перекрёстка, с которого начинался спуск, Рейн с наслаждением распрощался с ними и отправился домой, на радостях выкинув из головы и все эти женские штучки, и невнятные заходы Эртана, которые так и не успели оформиться в дельное предложение.

Вот уж чего А-Лерси терпеть не могли – так это попыток вмешаться в их жизнь.

Обратный путь к замку А-Верпов прошёл быстрее и веселее: двигаться приходилось не в гору, а с неё. Правда, после нескольких дней дождей некоторые места основательно размыло, поэтому иногда приходилось спешиваться и вести коней в поводу – крутой спуск по грязи и лужам был достаточно опасен. Рэми уже чувствовала себя настоящей марианкой: её не страшили ни жижа под ногами, ни испачканный подол, ни даже очередное верховое путешествие.

К тому же, весьма приятна оказалась повышенная заботливость Эртана. Он всякий раз помогал ей спешиться (дело непременно растягивалось в полноценные объятия), потом подсаживал обратно (тоже хороший повод недолго подержаться за руки), стряхивал пыль и сор с её костюма, предлагал попить воды из его фляги… Рэми жадно упивалась всеми этими нехитрыми знаками внимания.

Не то чтобы на пути к А-Лерси дело обстояло как-то иначе. И тогда Эртан вёл себя так же; так же – да не так. Возможно, дело было в том, что сама Рэми стала это ощущать иначе? Сама задерживала прикосновение, сама ловила взгляд, сама начинала перестрелку быстрых улыбок…

Только к концу пути Рэми заново открыла обстоятельство, которое уже как-то царапало её наблюдательность. При всей своей любезности Эртан умудрялся напрочь игнорировать Элпи – даже в тех ситуациях, когда помощь ей откровенно не помешала бы. По дороге туда Рэми списывала это на вражду между родами; кто знает, каковы марианские традиции в таком контексте. Может, он бы смертельно оскорбил её, если бы предложил помощь?

Но теперь-то стало очевидно, что дело не в этом: многочисленные А-Лерси, несмотря на очевидную вражду, были с Элпи неизменно галантны и оказывали ей все подобающие знаки внимания. Даже явно не расположенный к вежливым реверансам Рейн, и тот выдавал по отношению к Элпи весь джентльменский минимум, щедро снабжая его, впрочем, острыми и язвительными комментариями.

Здесь явно крылась какая-то загадка, и Рэми попробовала решить её самым простым способом. Улучив момент, когда Элпи немного отстала, она прямо поделилась с Эртаном своими наблюдениями. Но тот в ответ только свёл брови и вяло заявил:

– Это некрасивая история, да и говорить не о чем.

Смириться с такой неопределённостью Рэми, конечно, не могла. Сочетание «некрасивая история»  сильно раззадорило её любопытство, и, улучив другой момент, она отделилась от мужа и завела неспешную беседу с Элпи. Потихоньку подобравшись к сути своего вопроса, она словно невзначай поинтересовалась, в чём причины такой странной вражды.

Элпи сперва удивилась:

– Как, а тебе он не рассказывал? – потом бросила в спину Эртана гневный взгляд и резюмировала: – Вот не трепло вроде, нет же распустить язык, где хуже всего было!

Разговорить Элпи не получилось; она явно не горела желанием делиться подробностями и лишь отметила:

– Дело давнее, и толку говорить о том нет.

Рэми пришлось проглотить своё любопытство и заняться выстраиванием собственных теорий, что именно могло произойти.

Несмотря на то, что ей в голову приходили весьма занимательные мысли, к истине она не приблизилась, хотя, собственно, зная характер предприимчивой красотки, догадаться было несложно. В один прекрасный день Элпи пришла в голову мысль, что неплохо бы подмять под себя не только южные земли, но и весь Мариан. Способ для этого она изобрела быстро: стать женой ралэса. Отличный и надёжный план, в том только беда, что главному кандидату на должность повелителя она так и не сумела понравиться. Но Элпи и не подумала опускать рук, и решила задействовать старый, как мир, трюк: соблазнить Эртана, предъявить ему погубленную невинность и затребовать компенсацию в виде честного брака.

Этот проверенный временем план мог бы, пожалуй, и сработать, но Эртану несомненно повезло: в самый ответственный момент Элпи вдруг обнаружила, что не обладает необходимыми для соблазнительницы навыками. Мастерица флирта и кокетства, умеющая вскружить голову любому мужчине уже на первой минуте знакомства, – Элпи, при этом, весьма смутно представляла себе дальнейшее развитие флирта и перевод его в горизонтальную плоскость. Ей чаще приходилось отбиваться от мужчин, которые уже возгорали желанием взять инициативу в свои руки и довести дело до горизонтали; что делать, если мужчина как раз не стремится к такому развитию событий, она попросту не знала, поэтому Эртан отбился от её нежданной атаки без особых затруднений.