вместо того чтобы забеспокоиться, буквально взвыл от радости и впервые за долгие недели молчания подал голос:

«Мы летим, — орала улиточка, — Летим!»

Я забыла Целеса, императрицу, Вашвиль и темную магию. Я летела! Со всей силы вцепившись в Теофаса, развернула собственные слабые крылья, лишенные опоры и цвета, и наслаждалась ночным ветром, бьющим в лицо, поднимающим юбки до головы.

Это было волшебно. Пока Теофас не спикировал в заросли голубых гортензий, идущие живой изгородью вдоль императорского сада. После магии полета я просто рухнула в пушистый цветочный сугроб, обмякнув на груди у Тео. В последний момент он стремительно извернулся, давая мне возможность приземлиться на мягкое. В смысле, на него.

— Ты… идиот! — выдохнула с запоздалым страхом.

Эйфория полета уже стихла и осталось только холодная хронология совершенной глупости. Воплотиться с крыльями, запачканными темной магией на глазах у всего императорского двора, схватить пусть даже и собственную жену против ее воли и выволочь с балкона, а после брякнуться оземь, как в маминой сказке про ясна сокола. Хорошо, что Теофас дракон, а не сокол, не то схрумкала бы я его от злости, что он присоединил меня к собственному позору.

Я буквально подскочила вверх, седлая его бедра, поерзала, устраиваясь поудобнее для лекции, и ткнула пальцем в грудь:

— Зарубите себе на носу, Ваше Величество, нельзя хватать меня без разрешения, нельзя тащить меня в полет, а после бросать на землю, нельзя вмешиваться в мои разговоры с другими драко…

— Я буду делать с тобой, что захочу, а если ты не остановишься, буду делать это прямо сейчас, — холодно отрезал Теофас, положив руки мне на бедра.

Несколько секунд мы словно играли в переглядки, пока я поочередно не осознала, с кем я, где я, и в какой позе. Коленями в мокрую траву, ладонями по обе стороны головы Тео, со сбившимся в жгут на талии платьем. И если нас застанут, Теофас-то император, а меня заклеймят.

Отчаянно приподнялась в попытке ускользнуть, выбраться из амплуа развратной наездницы, но мне не удалось даже мускулом двинуть. Руки у него железные, что ли.

Теперь, когда гнев сошел, реальность обрушилась на меня со всей неприглядной правдой. Я все еще хотела его получить. Животную, древнюю связь, давним-давно разорванную, еще дергало остаточной болью.

Теофас мягко, не отводя потемневшего до цвета королевских опалов взгляда, провел рукой по моему бедру выше, смещаясь на спину, вдоль выгнувшихся от ласки позвонков, и смял мои полупрозрачные слабые крылья.

— Я могу помочь, — сказал он хрипло. — Сделать их полноценными.

Несколько сладких секунд хотелось закрыть глаза и кивнуть. Хотелось сказать «да, сделай, прямо здесь, сейчас», опрокинуться в снег цветов позволяя себя подмять и присвоить. Тело прошило крупной дрожью, передаваясь Теофасу.

Нет, больше я на это не куплюсь.

— Ты можешь сделать их темными, — усмехнулась невесело, а после рванулась из его рук с новой силой, рассчитывая не столько на силу, сколько на эффект неожиданности.

Не получилось. Теофасу словно запер меня в себе. Я не могла пошевелиться, могла только чувствовать: вечерний холодок по коже, жар, гнев, горечь, желание. Эти чувства делали меня уязвимой, откатывали в прошлую, бракованную версию себя, в беззащитную доверчивую девочку, которая вышла замуж за прекрасного принца.

— Я все еще контролирую тьму, поэтому смогу разбудить твою драконицу окончательно. Я слышу, как бьется ее магия, запертая в тебе…

Словно вторя словам его руки скользнули вверх по стану, ложась на грудь, а после чуть сжимая ее. Наверное, я снова задрожала, потому что Тео мягко привлек меня к себе, вынуждая окончательно упасть на него. Руками в траву, макушкой под его подбородок, все еще сжимая коленями его бедра.

А после куст гортензии, худо-бедно служивший нам защитой от чужих глаз, буквально испепелило. Передо нами стоял Целес с горящими взглядом и активированным огненным шаром в ладони. А за ним… За ним стояла примерно вся танцевальная зала в полном составе, включая императрицу, совет, главного мага и мою семью.

«Мы облажались, дорогая», — скорбно сообщила улиточка.

Дорогие читатели! Большое спасибо за ваши звезды, комментарии и награды! Это очень-очень приятно и мотивирует писать лучше ))

23. Ночная прогулка

От шока я просто окаменела

— Ты в порядке?

Я уставилась на Целеса, как на умалишенного. В порядке? После того, как ты притащил весь двор посмотреть на мои голые ножки? Этикет Вальтары сложен и мудрен, то, что простят жене и мужу в спальне, никогда не простят супругами в кустах. Пусть даже это кусты роскошных королевских гортензий. Вот только Тео-то император, поэтому весь гнев знати и тяжесть разрушенной репутации падут на меня одну.

— Я волновался, что он убьет тебя, — Целес размашисто подошел к нам, а после вздернул меня вверх, с колен Тео и тут же обнимая. — Ты просто не представляешь, как я… боялся.

Ну да. Зато теперь боятся уже нечего. Репутация моя стремительно теряет накопленную годами горького труда карму.

Зло, с неожиданной, удивившей меня саму силой, оттолкнула Целеса, а едва он сделал ко мне новый шаг, отпрыгнула.

«Обнимают тут всякие, — брюзжала улиточка, неурочно очнувшаяся от четырехлетнего сна. — Щупают нежные места, самца нашего отпугивают…»

Так называемый самец к тому моменту вскочил на ноги и вклинился между нами, автоматически закрывая меня спиной от Целеса. Оба агрессивно уставились друг на друга. Но стоило Целесу сделать новый шаг вперед, Теофас ударом одной только ауры откинул его в ствол мандаринового дерева, которым так гордилась императрица.

— Отцепись от него! — вдруг крикнула какая-то совсем юная вейра. — Все знают, что ты недостойна быть императрицей!

Наверное дебютантка. Пять лет назад при дворе ее не было. И что-то мне подсказывало, что до такой глупости, особенно сказанной вслух, она не сама додумалась.

— Молчать, — тяжело обронила императрица. — Уведите.

Подвывающую девушку подхватили двое стражников, но это только ухудшило ситуацию. Со стороны это выглядело, как попытка защитить развратную меня силой императора. Десять лет рабского труда при дворе, пять лет Ленхарда обесценились в один миг.

Равнодушие больше не защищало меня. Ужас коснулся сердца. Мне никакой круг Истины не поможет после сегодняшней выходки.

— Закрой глаза, Эль, — спокойно сказал Теофас и мягко положил ладонь мне на веки.

Почти против воли я прижалась напряженной спиной к его груди и замерла, чувствуя давление императорской ауры, напористое и в то же время мирное,