Утром четвёртого дня мне было сказано, что если я добровольно не открою это чёртову дверь, её выломают.

Пошатываясь от слабости, я заставила себя встать с кровати и еле дошла, чтобы открыть замок.

– Что тебе ещё нужно от меня?

Вошедший Серджо обвёл взглядом комнату, словно ища что-то.

– Рада! Хватит мучить себя! Что за детские выходки? Посмотри на кого ты стала похожа!

Прислонившись к стене, я равнодушно слушала его.

– Прекрати вести себя, как ребёнок! Его уже похоронили, так что тебе спешить некуда.

Мне стало очень больно от его слов, но, сжав зубы, я продолжала молчать.

– Чёрт тебя побери, Рада! Чего ты хочешь?

– Верни мне паспорт, Серджо.

– И куда ты пойдёшь?

– Это уже не твоя забота!

– Дура! – обозвал он меня и выскочил из спальни, оглушительно хлопнув дверью.

Пожав плечами, я ответила в пустоту:

– Что же, возможно, ты и прав.

Оказавшись в ванной, я присела без сил на край джакузи, чтобы заново обдумать случившееся и пришла к тому же выводу, что и Серджо.

Приняв решение, я запретила себе сомневаться. Контрастный душ придал бодрости. Подсушив волосы, перевела взгляд на зеркало. Их его глубины на меня смотрела оглушённая потерей, заплаканная девушка с потухшим взглядом зелёных глаз. Горе столь очевидно сквозило в каждой ее черте, сложно было удержаться от новых рыданий. Отвернувшись от собственного отражения, я оделась и, обнаружив на кровати брошенные документы, вышла из комнаты.

Вызвав такси, мне пришлось спуститься в холл, где уже ожидал чемодан с вещами. Подхватив его и сунув паспорт в сумку, я вышла из дома, не позволяя себе оглядываться. Слава богу, такси уже оказалось на месте.

Водитель поинтересовался маршрутом.

– В аэропорт, пожалуйста.

Пока ехала, обдумывала, куда направиться. В Италии не хотелось оставаться, в Москву нельзя, хотя и очень рвалась туда. Тогда куда? Подальше от всех: друзей, врагов, доброжелателей, знакомых. Нужно начинать жизнь заново с чистого листа. Это не в первый раз, когда я ехала в неизвестность.

Зарезервировав по мобильному билет с пересадкой в Москве, я вытащила симку и сломала её. Новая жизнь начиналась с разрыва всех связей, чтобы уберечь себя от соблазна сорваться. В памяти телефона остался лишь один номер Игоря.

Я прибыла в аэропорт как раз вовремя, успела к вылету. Сдав багаж и пройдя таможню, наконец, расслабилась в самолёте…

Три месяца спустя

Тихий, провинциальный городок, затерявшийся на бескрайних просторах средней полосы. Спокойная, размеренная жизнь без потрясений, нервов и стрессов. Как раз то, что мне сейчас нужно. Небольшой уютный домик старой постройки с мебелью, который я удачно купила у прежних хозяев. Они торопились с переездом и хотели быстро его продать.

Я остановилась в этом месте совершенно случайно. Поезд дальнего следования, в котором мне предстояло ехать, по крайней мере, неделю, сломался на маленькой станции. Куча возмущённого народа высыпала на перрон, ругаясь за долгий простой. Людям сообщили, что проблема серьёзная и ждать придётся часов шесть, не меньше. Не желая сидеть в вагонах и ждать, пока устранят неполадки, народ решил немного размяться и посмотреть, куда их забросила судьба.

Решив подышать свежим воздухом, я вышла из надоевшего вагона и направилась по тенистой улочке вниз, с любопытством рассматривая старинные дома с резными наличниками на окнах.

Пройдя немного, случайно наткнулась на споривших незнакомых людей. Они громко выясняли отношения.

– Я сказал свою цену. Хочешь, бери, а не хочешь – иди своей дорогой!

– Федя! Чё ты мне башку морочишь? Кто тебе такую цену даст? Совсем совесть потерял, буржуй! Здесь таких развалюх, как твоя халупа, миллион! И никто не покупает! А ты хочешь втюхать хату, и цену заломил.

– Так я же с мебелью продаю. Ты сам захотел, а теперь кочевряжишься. Не нравится – не бери.

– Федь, не наглей! Скинь хотя бы тысяч на двадцать!

– Не! Ну вы только посмотрите на него, люди добрые! – мужчина от возмущения всплеснул руками. – Миша, ты жлоб! Вначале соглашался, а как дошло до дела, ему, видите ли, дорого!

– Ведь всё равно никто не купит. Будет хата стоять, пока не развалится.

– Тебе-то какое дело, иди отсюда по-добру по-здорову! Не доводи до греха, Миша!

– Ну и чёрт с тобой! Буржуй! – плюнув в сторону продавца, мужчина сердито зашагал по дорожке.

Прислушиваясь к спору, я между делом рассматривала домик, о котором шла речь. Аккуратный, с затейливым кружевом резных наличников, ухоженным палисадником, с осенней порыжелой травой в саду и низким заборчиком.

– Добрый день, – поздоровалась я с хозяином дома.

– Для кого как! – буркнул он.

– Извините, но я невольно услышала ваш спор. Вы действительно продаёте дом?

– Да, продаю.

– Посмотреть можно?

Мужчина оживился и окинул меня взглядом.

– Конечно, можно. Только зачем городской девушке дом?

– Может, я жить здесь останусь, – неожиданно для себя самой ответила я…

Спонтанно, ни о чем не думая, я решилась на перемены и осталась жить в городке. Ближе к зиме всё-таки позвонила Игорю.

Услышав мой голос в телефонной трубке, он принялся меня отчитывать по поводу сумасшедшего поступка и пенять на мои умственные способности в частности. Терпеливо переждав бурю, спросила, где похоронили Северского. Кондрат уклончиво ответил, что приедет и лично отвезет меня на могилу к Славе.

Игорь тянул, откладывал нашу поездку, ссылаясь на неотложные дела. Живя уединённо, я, не спеша, разбиралась в себе. С удивлением и растерянностью ловила себя на мысли, что почти не вспоминаю никого, кроме Славы, и всё больше тоскую о нём.

Я жалела, что нельзя вернуться назад и побыть с другом подольше. Глупая увлечённость красивым итальянцем, которую я приняла за любовь, теперь казалась миражом в пустыне, за которым я упорно гналась, ничего не замечая вокруг.

В самом начале весны выдались тёплые деньки, птицы приветливо щебетали. На чёрных прогалинах появилась чахлая, редкая травка. Природа оживала после зимнего сна, а вместе с ней постепенно стала оживать и я. Впервые за эти долгие месяцы, захотелось глубоко дышать, говорить.

Вот в один из таких дней и позвонил Кондрат.

– Алло! Рада, привет!

– Игорь?! – обрадовалась я. – Привет, сто лет тебя не было слышно. Как дела?

– Спасибо, всё отлично.

– Голос весёлый, прямо слышно твою радость. Я-то думала, ты про меня забыл.

– Ну нет, что ты! Звоню как раз по этому поводу. Ты ещё хочешь поехать на могилу к Славке?