Ни я, ни заклинательница не обладали должной реакцией, чтобы дать отпор взбесившейся нечисти, а она опознала самой опасной меня. Прыгнула стремительно, но не долетела. Патологоанатом угадал движение, опередил, оказавшись рядом, и человеческим ударом кулака отправил «кошку» на пол, в сторону «паучьей» лужи.

— Марусь, взрывай!.. — крикнул мне и бросился на нечисть.

Взрывай… «Кошка», прижатая к полу, шипела и извивалась, но Анатоль Михайлович держал ее крепко. А глаза его стали почти человеческими, то есть… Взрывать, да. И быстро. Вскинув левую руку, я всадила в «кошку» с десяток серебристых искр и ускорила в ее теле всё — обменные процессы на клеточном уровне, кровоток, сердечный ритм, рост давления… «Кошка» хрипло визжала, чадя тьмой, впитывала заклятья, усваивала мою силу… и разрушалась. Пожалуй, это единственный способ…

Звук взрыва был тихим, как от детской хлопушки. Я нырнула под одну каталку, заклинательница — под вторую, а «ящерица»… Посчитав до пяти, я выглянула из своего убежища, но обнаружила лишь второе неприятное пятно на грязном полу. Анатоль Михайлович… кажется, не успел. И отчего-то стало… обидно.

— Он жив, — уверенно изрекла Динара Сафиулловна. С трудом встала, вытерла пот со лба и привалилась к каталке. — Жив, Маргарита. Хвост сбросил и уполз. Я его и сейчас чувствую, — поймав мой недоуменный взгляд, она устало усмехнулась: — Я больше сорока лет изучаю повадки таких, как он. Бежать бессмысленно — далеко бы не ушел, и он дождался подходящего случая. А я загодя нацепила на него маяк.

Заклинательница замолчала, поискала что-то во внутреннем кармане плаща и вздохнула:

— Наводку с радаром стащил, умник… Отойдет от города, сорвет маяк и пропадет бесследно…

— Однако в вашем голосе нет ни капли сожаления, — я улыбнулась.

Быстро оглядела поле боя, нацарапала остатками мела на полу проверяющие символы, но всё было тихо. Закончилось. Достав рюкзак, я повернулась к Динаре Сафиулловне:

— Предлагаю пойти на свежий воздух.

Она кивнула и, пошатываясь, пошла первой — к подвальной двери, чтобы выйти сразу в парк. Я достала зачищающий порошок и распылила его по помещению. Звуки боя вряд ли кто услышал, а о том, куда подевался высококвалифицированный патологоанатом и один из лаборантов, руководству больницы придется поломать голову. Да, и надо будить Стёпу и обламывать с отпуском. Пора работать, раз заменять его теперь некому.

Заклинательница ждала меня у ворот парка, держась дрожащей рукой за чугунное плетение.

— Провожу, — я легко коснулась ее измученного организма, расслабляя сведенные усталостью мышцы и одновременно передавая немного своих сил. — Идемте.

Она не стала спорить. Оправив плащ, пошла рядом, чуть сутулясь. И после минуты молчания вдруг сказала:

— Я смогла бы его защитить, Маргарита. Достать патент и помочь устроиться в любом городе.

— Верю, — отозвалась я мягко. — Знаете, я никогда не одобряла тотальный средневековый геноцид. С любой опасной тварью можно договориться, если у нее есть мозги, чувство самосохранения и инстинкт продолжения рода. С десятым, двадцатым, тридцатым, сотым — но можно. По своим колдунам знаю.

…и по прародительницам наблюдательских палачей.

— Да, это будет нам уроком, — кивнула Динара Сафиулловна задумчиво. — И я этого так не оставлю.

Чего именно — уничтожения опасной нечисти или бегства Анатоля Михайловича, я уточнять не стала. Шла к гостинице, но мыслями находилась в другом месте. Ловушка, расставленная утром на крыше высотки, мерцала и двумя яркими, видимыми лишь мне «прожекторами» указывала на новые цели.

Перевести дух, перекусить — и за дело.

Время на исходе.

Как всегда: когда ждешь, изнывая от безделья, время тянется бесконечно долго — и час похож на день, а когда действуешь, его катастрофически не хватает, и день пролетает как один час.

Шабаш — это минимум три ведьмы.

А две ведьмы — это свара.

Терри Пратчетт «Маскарад»

На вежливый звонок в дверь никто не открыл. Я развернула обертку и откусила от мороженого. Как некрасиво… Впрочем, я и позвонила-то для проформы. Чтобы с мыслями собраться и обдумать развитие событий. Конечно, потом всё пойдет не по плану — как обычно, но с парой-тройкой различных вариантов действий мне проще.

Солнце клонилось к закату, и снова собиралась гроза. И снова — со стороны гробниц. Я отступила от двери и посмотрела в грязное подъездное окно. Тревожное солнце пробивало в черных тучах редкие багровые окна, и над городом сгущался карамельно-красный сумрак. Ночь будет непростой… И, наверно, мой «пациент» очень кстати пытается покончить с собой, бегая по крыше. Предчувствует.

На метле летать рановато, и я пошла пешком. Понялась на пятый этаж, вкарабкалась по облезлой металлической лестнице и выбралась через открытый люк на крышу. Снова откусила от мороженого и посмотрела на сутулую фигуру у края. Благословить или пусть дальше мучается — вот в чем вопрос… Снова откусив от эскимо, я решила понаблюдать. Жалко парня. Встрял в магические разборки, сам того не желая.

Тело-портал для Нимфы было очень… очень и очень. Высокий, спортивный, с прекрасным видом сзади. Да и спереди. Смуглый, чернявый, глаза под темными бровями светлые, прозрачные. И сопротивляемость магии повышенная, что среди людей редкость. Нимфа жаждала избавиться от «хвоста», а он сопротивлялся. Упирался, из последних сил цепляясь за жизнь. И за антенну. Если выживет и найдет такую же сильную девочку, может родить мага, кстати. Да, если. Сгинуть-то надумал. Вредничает, не хочет у ведьмы на поводу идти. Но только она отстанет — сиганет, по обреченным глазам видно. Устал слишком. Но пока хочет решать за себя сам.

Доедая мороженое, я сосредоточенно вспоминала, как вести себя с самоубийцами. Одни ведьмы советовали во всём потакать и соглашаться с любой глупостью, другие — наоборот, рявкнуть, выбить почву из-под ног. Я выбрала второй вариант, ибо потакать идиотам не умела и не считала нужным.

— Слышь, парень, ты от антенны-то отцепись, сломаешь, — посоветовала негромко. — Тебе она на том свете не понадобится, а тут людям пригодится. Представляешь, вечер, футбол, пиво, включил телевизор — а там облом. Впрочем, тебя и это волновать уже не будет, — добавила со вздохом. — В общем… отцепись.

— Не подходи, ведьма! — предсказуемо напрягался он. — Брошусь!

— А я и говорю — отцепись, — кивнула я, а сама уже просчитывала наперед, как парень упадет, что сломает, порвет и отобьет. И прорабатывала страховочный вариант спасения несчастного.

Парень глянул растерянно.

— Давай, — подбодрила я, разворачивая остатки мороженого. — Умирать не так страшно, как жить. А с высоты это быстро и захватывающе. Дорога на тот свет всегда без пробок.

— Отвали! Дорога на хрен тоже всегда без пробок! — огрызнулся он, судорожно вцепившись в единственную опору, а я ощутила рядом биение сразу двух знакомых сердец.