Вдруг окаменевшие пальцы в моей ладони едва заметно дрогнули. Меня словно ведром ледяной воды окатили. В голове сразу прояснилось. Но чертова ведьма, кажется, как-то повлияла на меня. Двигаться удавалось с большим трудом. Тело словно налилось свинцом и стало непомерно тяжелым. Колени дрогнули и подкосились.

– Отпусти, или умрешь, – напомнила о себе ведьма.

– И как ты объяснишь мою смерть? – выдавила я из непослушного горла, понимая, что мой единственный шанс – тянуть время.

– Никак, – она широко улыбнулась. – Ты напала на людей, а я всех спасла. Они поверят, никуда не денутся. Разве что удивятся, мол, надо же, как ловко ты всех обманула.

«Они поверят… И ведь правда поверят… Уж Луиза об этом позаботится…»

Чувствуя, что вот-вот упаду, я сильнее сжала руку Ворона в попытке удержаться. И, к собственному удивлению, ощутила исходящее от него тепло. Оно дарило уверенность и силу. Наведенный Луизой паралич стал отступать. Но слишком медленно! Ведьма была уже рядом. «Еще секунда, и она просто оттолкнет меня в сторону», – поняла я.

А дальше сработало подсознание. Или это подействовало странное колдовство, которое предки Ворона наложили на крепость. Додуматься до такого я бы просто не успела.

Моя рука словно сама собой дернулась, и пальцы разжались. Я успела увидеть, как вспыхнули торжеством глаза Луизы. А в следующее мгновенье взвыла от боли, изо всех сил сжимая проклятое кольцо.

– Ах, ты… – завизжала ведьма.

Но как она меня обозвала, я так и не узнала. Серое кольцо с громовым треском лопнуло под моими пальцами, заглушив истеричный выкрик Луизы, и развалилось. Комнату заволокло неизвестно откуда взявшимися дымом и пылью.

Я почти ничего не видела, но поняла, что улыбаюсь. Что бы ни накрутила на колдовской перстень заморская ведьма, больше оно ей точно не поможет. Где-то в сером мареве кашляла Луиза, которую отшвырнуло в сторону взрывом. Я чихнула и нашла глазами копошащийся на полу силуэт ведьмы.

– Похоже, это тебе пора уходить.

– Еще чего, – прохрипела она, поднимая на меня озлобленный взгляд. И серая муть взорвалась грязно-зелеными молниями.

– Даже не думай! – громовой голос Ворона легко перекрыл треск электрических разрядов.

А я вдруг поняла, что каким-то непостижимым образом переместилась ему за спину, а передо мной кроме Ворона стоят еще и волхв со Светланой. И вид у этой торицы был весьма недружественный.

– А тебе предлагали удирать, – хихикнула Леля и, подхватив кувшин, из которого мы совсем недавно наливали травяной настой, метко запустила его ведьме прямо в голову.

Луиза охнула, подавившись каким-то заклинанием, и мешком осела на пол.

– Здорово! – с восхищением выдохнула Василиса.

– Давно собиралась это сделать, – скромно улыбнулась Леля.

Глядя, как она разве что не ковыряет носочком сапожка коврик, стыдливо глядя в пол, я расхохоталась. Следом за мной хохотнула Светлана, а за ней сухим каркающим хохотом разразился волхв. Минуту спустя смеялись уже все.

В дверь сунулся взъерошенный стражник в съехавшем на сторону шлеме:

– Чечилось?!

– Что случилось? Ничего, на что бы ты не опоздал, – усмехнулся Ворон, кое-как подавив смех, и обнял меня, привлекая к себе. – Выбрал я себе княгиню, другой не требуется. Завтра свадьба. А эту – в подвал. Там разберемся, зачем она сюда явилась.

Он поцеловал меня в макушку и внезапно отпустил. Я даже не успела стереть с лица счастливую улыбку, как обнаружила, что осталась в комнате наедине с подружками.

– А куда это они? – только и смогла проговорить я.

– Ну так обсудить дела свадебные, – пожала плечами Василиса.

– В каком смысле «обсудить»? С кем? – нахмурилась я.

– Бабуля, как твоя опекунша, Ворон – жених. Ну и волхв… Он за духов говорить будет.

– А я?

– А что ты? Тебе положено сейчас слезы лить, с девичей долей прощаясь, – со знанием дела ответила царевна, а Леля согласно закивала.

– Кем положено?

– Ну так… всегда так делали, – пожала плечами степная княжна.

– И в книжках так написано, – поддакнула Василиса, сунув мне в руки толстый фолиант.

– «Песни жалобные, невестины», – прочитала я вслух и скривилась. – Вот еще.

– Про слезы мы, кстати, правильно вспомнили, – закивала царевна. – Говорят, чем больше слез прольешь перед свадьбой, тем слаще замужняя жизнь будет. Так что, давай, лей.

– Бред какой! А если я не хочу плакать?

– Могу лук принести, – предложила Леля. – Я на кухне видела, когда мы угощение для Ворона готовили.

– Лук? – вытаращилась я. – У меня завтра свадьба, а я буду народ пугать красными глазами и распухшим носом?

– Традиция такая, – развела руками Василиса.

– Ужасные традиции, – я покачала головой. – Мало того, что меня даже ради приличия не спросили, а согласна ли я замуж идти, так еще и…

– А ты не согласна? – с интересом перебила Леля.

– Конечно, согласна, – отмахнулась я. – А вот то, что моим мнением не интересуются – не согласна. Я не чурка деревянная: хочешь – взял, не хочешь – в угол поставил, и пусть стоит.

– В какой угол? – княжна склонила голову на бок.

– Ну в башню какую-нибудь.

– Все так делают, – пожала плечами царевна. – Или ты хочешь башню сама выбрать? Ну, может, Ворон позволит… Хотя это не по традиции.

Про башню я просто так ляпнула, ради красного словца, но после спокойного ответа Василисы в памяти тут же всплыли все страшилки о средневековом бесправии женщин.

– А может, и не позволит. Мало ли что у него там, в башнях…

Меня передернуло, и я решительно направилась к двери.

– Эй! Ты куда?

– Башнями поинтересуюсь, – буркнула я, пытаясь унять взбунтовавшуюся фантазию.

– А песни жалобные когда петь будем? – приподняла бровки Леля.

– Да хоть прямо сейчас, – нежно улыбнулась я через плечо, открывая дверь. – Только без меня.

Вышла и, прижавшись спиной к створке, глубоко вздохнула. Перед девчонками легко было хорохориться, но вот наедине с собой я предпочитала не фальшивить. Перспектива оказаться запертой в какой-нибудь башне меня ничуть не прельщала. Хотелось верить, что Ворон не из таких. Поблагодарил же он меня за идею с крепостной стеной. Да и победа над подкопавшимся в баню басурманом вроде его впечатлила. Но, с другой стороны, кто знает… И в наше время мужчины после свадьбы часто кардинально меняются. Что уж говорить про средневековье.

Что буду делать, если подтвердятся мои худшие опасения, я не знала, но решила, что разбирать проблемы надо по мере поступления. И первым делом выяснить: а есть ли они вообще? Эти самые проблемы?