В день приезда в «Александрию» мне передали письмо от мисс Мод Фили – знаменитой актрисы, которая блистала на сцене вместе с сэром Генри Ирвингом и Уильямом Джиллеттом. Она приглашала меня на обед, который давала в честь Павловой в среду в отеле «Голливуд». Конечно же, я обрадовался этому приглашению. Я никогда до этого не встречался с мисс Фили, только видел ее на открытках, которыми был буквально усыпан Лондон, и восхищался ее красотой.

За день до обеда я попросил своего секретаря позвонить мисс Фили и уточнить, в какой одежде приходить на обед – в неформальной или же при черном галстуке.

– С кем я разговариваю? – спросила мисс Фили.

– Это секретарь мистера Чаплина, я звоню по поводу вашего с ним обеда вечером в среду…

– Да-да, конечно, – как-то неуверенно ответила она, – ничего официального, просто обычный обед.

Мисс Фили встречала меня на ступеньках отеля. Выглядела она просто прекрасно. Мы проболтали полчаса, и я уже начал думать, когда же придут остальные гости.

Наконец мисс Фили спросила:

– Не пора ли нам пообедать?

К моему великому удивлению, мы обедали вдвоем!

Мисс Фили была не только очаровательна, но и весьма сдержанна, именно поэтому, глядя на нее, тихо сидевшую за столиком напротив, я задумался о причине нашей встречи тет-а-тет. В голову лезли всякие чересчур смелые и даже недостойные мысли, но они явно были плодом исключительно моего воображения – мисс Фили была слишком утонченной для таких моих подозрений. Тем не менее я начал осторожно пробираться сквозь чащу собственных догадок.

– Как здорово обедать вот так, вдвоем!

Она слабо улыбнулась в ответ.

– А может, придумаем, чем заняться после обеда? Можем поехать в ночной клуб или еще куда-нибудь?

Я опять увидел выражение легкого беспокойства на ее лице, она явно соображала, что сказать в ответ.

– Боюсь, что мне придется лечь отдыхать раньше, чем обычно, завтра утром начинаются репетиции «Макбета».

Мои мысли зашли в тупик. Я отказывался понимать, в чем дело. К счастью, официант подал первое, и какое-то время мы были заняты едой. Что-то было не так, и мы оба хорошо знали это.

– Боюсь, вы провели довольно скучный вечер в моей компании, – сказала мисс Фили.

– Наоборот, это прекрасный вечер.

– Жаль, что вас не было здесь три месяца назад на обеде, который я давала в честь Павловой, она ведь ваш хороший друг. Но я знаю, что вы были в Нью-Йорке.

– Извините, – сказал я, быстро достал из кармана приглашение и впервые взглянул на дату. После этого я протянул письмо мисс Фили.

– Простите меня за трехмесячное опоздание, – засмеялся я.

Для Лос-Анджелеса 1910-е годы были концом эры пионеров Запада и первых магнатов. Мне тогда довелось познакомиться с самыми известными.

Одним из них был покойный Уильям А. Кларк – мультимиллионер, железнодорожный магнат и медный король, а также музыкант-любитель, который каждый год выделял сто пятьдесят тысяч долларов Филармоническому симфоническому оркестру, где был второй скрипкой.

Скотти Мертвая Долина был еще одним загадочным персонажем – веселого нрава, с одутловатым лицом, он носил широкополую ковбойскую шляпу, красную рубашку и рабочие брюки и каждый вечер тратил тысячи долларов в пивных и ночных клубах на Спринг-стрит, а также на вечеринках. Это он раздавал официантам стодолларовые бумажки на чай, а потом исчезал, чтобы появиться через месяц или позже и закатить еще один свой праздник. Он проделывал это годами, и никто не знал, откуда у него берутся деньги. Многие утверждали, что у него была секретная шахта в Долине Смерти, и пытались выследить Скотти, но тот всегда ловко уходил от слежки. И по сей день никто не знает, в чем был его секрет.

Миссис Крэйни-Гаттс из Пасадены владела состоянием в сорок миллионов долларов. Эта сорокалетняя женщина слыла активной социалисткой и оплачивала юридическую защиту множеству анархистов, социалистов и членов ИРМ[24].

Гленн Кёртисс[25] работал в то время у Сеннетта, выписывая в воздухе фигуры высшего пилотажа, и искал деньги, чтобы основать свою знаменитую авиастроительную компанию.

А. П. Джаннини управлял двумя небольшими банками, которые позднее переросли в один из самых мощных финансовых институтов Соединенных Штатов – Банк Америки.

Говард Хьюз получил богатое наследство от отца – изобретателя современных бурильных установок, и приумножил свой капитал, инвестировав в авиационную промышленность. Хьюз был очень необычным человеком, управлявшим своей промышленной империей по телефону из третьеразрядного отеля, да и вообще он не любил показываться на публике. А еще он успел поработать в кино, и его художественный фильм «Ангелы ада» с Джин Харлоу был очень популярен.

В те времена список моих ежедневных развлечений включал: бои Джека Дойла[26] в Верноне по пятницам, музыкальные постановки в театре «Орфей» по понедельникам, спектакли в театре «Мороско» по вторникам и симфонические концерты в Филармоническом зале Клуна время от времени.

* * *

Лос-Анджелесский спортивный клуб был местом, где представители местной элиты и делового сообщества собирались во время коктейля, и клуб напоминал иностранное поселение.

Одним из «поселенцев» был молодой человек, время от времени игравший в кино, он в одиночестве проводил время в гостиной клуба. Как и многие другие, он приехал в Голливуд попытать счастья, но дела у него шли не очень хорошо. Звали этого молодого человека Валентино. Его как-то представил мне еще один актер, исполнявший маленькие роли, по имени Джек Гилберт. После этого я не видел Валентино около года, и за этот период ему удалось сделать очень большой скачок вперед. Когда мы с ним снова встретились, он казался робким и застенчивым, но только до момента, пока я не произнес:

– За время, пока мы не виделись, тебе удалось влиться в славную когорту бессмертных.

Валентино засмеялся, сбросил с себя защитную маску и оказался вполне нормальным и дружелюбным парнем.

Этот человек был окружен непонятной аурой грусти и печали. Он очень изящно нес свой успех, показывая всем, как он устал от него. Валентино был образован, спокоен, совсем не тщеславен, и его просто обожали женщины. Увы, с ними-то ему и не везло. Все, на ком он успел жениться, поступали с ним нечестно и непорядочно. Так, например, одна из жен завела роман почти сразу после свадьбы. Ее любовником стал инженер из лаборатории, с которым она уединялась в темноте проявочной комнаты. Я не знал ни одного мужчины, который бы так привлекал женщин, но и никого из мужчин женщины так не обманывали, как Валентино.