собирались толпами, заполняя тротуары плотными толпами пешеходов. Машина свернула на узкую боковую дорогу, пронеслась мимо застроенных старых кирпичных зданий, похожих на лоскутное одеяло, и припарковалась на небольшой стоянке позади того, что выглядело как разрушенная пожарная часть.

Оттуда до магазина было рукой подать. Уайатт крепко вцепилась в руку Питера, увлекая его за собой сквозь разноцветную толпу. Вокруг было шумно, как в кино, и все происходило с голливудской скоростью, и он то и дело спотыкался о собственные ноги. Питер чувствовал себя рыбой, у которой внезапно отросли ноги, будто до этого он только мельком видел внешний мир сквозь стеклянную чашу.

На углу стояла женщина с ярко-желтым плакатом, на котором было написано «Покайтесь! Конец близок!». На другом — склонившийся мужчина с седеющими волосами выкладывал колбасные рулеты из кильбасы. Пройдя еще несколько кварталов, они наткнулись на мальчика, который сидел под развесистым тисом и бешено барабанил по куче перевернутых ведер. Посмотреть на это собралась толпа, и несколько прохожих опустили в кепку монетки.

— Пошли, — сказала Уайатт, потянув его за руку. — Это всего лишь уличный музыкант.

Он не сдвинулся с места.

— У меня нет денег.

— Все в порядке. Тебе не нужно ничего оставлять.

— Как и всем остальным. — Он высвободил свою руку из ее, роясь в карманах. Он вытащил почти ничего, если не считать растаявшего шоколадного батончика в ярко-оранжевой обертке. Бросив его в шляпу, он уступил настойчивым подталкиваниям Уайатт.

— Он этого не хотел, — заверила его Уайатт, потянувшись к нему и переплетая их пальцы. — Кстати, где ты взял батончик?

— У них в больнице были автоматы с закусками.

К тому времени, как они добрались до витрины магазина «Беккет», Уайатт снова оперлась на него, ища поддержки. Когда они переступили порог, над головой зазвенел колокольчик. Внутри магазин был заставлен всякими диковинками, на полках расставлены магические стекла и целебные кристаллы, ароматические палочки и гладкие колоды Таро. В глубине были целые круглые стойки с футболками с различными надписями. Питер взял розовую футболку и развернул ее перед собой, как флаг. «Мы дочери ведьм, которых вы не сожгли» — было написано на хлопке густыми черными чернилами.

— Положи на место. — Уайатт выхватила футболку у него из рук и запихнула обратно на полку, не складывая. — Ни к чему не прикасайся.

— Нет, если только ты не планируешь купить, — рассеянно ответила Теодора. Она стояла у открытого шкафа с антиквариатом, перебирая висевшие на крючках яркие ожерелья с подвесками. Она не смотрела Питеру в глаза с тех пор, как впервые появилась в больнице и увидела, как он расхаживает по коридорам, злой и испуганный, готовый выпрыгнуть из кожи вон. Теперь, взволнованная, она захлопнула шкафчик. — Мне нужно подняться наверх и кое-что взять. Тетя проводит сеанс гадания. Ты же знаешь, как она относится к шуму в квартире, когда наедине с клиентом. Вы двое останетесь здесь?

— Конечно, — сказала Уайатт, хотя вид у нее был подозрительный.

— Не нарывайтесь на неприятности.

— Никогда.

Теодора приподняла бровь, но придержала язык. Схватив несколько предметов из-за кассы, она скрылась из виду через дверь в задней части магазина. Где-то, невидимая, мяукнула кошка.

Питер взял свечу и понюхал ее.

— Ты позвонила кузине?

— Пока нет. — Уайатт забрала у него свечу и поставила ее обратно на полку. — Во-первых, я хочу, чтобы ты пообещал мне, что мы вернемся в Уиллоу-Хит вместе.

Он стиснул зубы и не ответил. Улыбка стража смерти снова промелькнула в его сознании.

Звякнул колокольчик, возвещая о прибытии клиента. Уайатт заметила вошедшего на мгновение раньше Питера. Она замерла, как олениха, вся кровь отхлынула от ее лица. Оглянувшись, Питер увидел на коврике у входа парня. Широкоплечий и краснолицый, он стоял между двумя стеллажами с обожженными в печи кружками и глянцевыми бумажными календарями. На нем были шорты и бейсболка, рубашка потемнела от пота, будто он только что вернулся с пробежки.

— Привет, Уэстлок, — сказал он, словно остолбенев. — Нат сказала, что ты вернулась в город.

Уайатт, стоявшая рядом с Питером, вообще ничего не ответила. В ее молчании он почувствовал это — легкое волнение в воздухе. Магия, грубая и неочищенная, вытекала из нее, как воздух из проколотого воздушного шарика. Из-под полки с воем выскочил черный кот и скрылся из виду. Парень, казалось, не заметил внезапного потрескивания энергии в воздухе.

— Слышал, ты была в больнице, заходила проведать Мику, пока была там?

— Нет. — Ответ Уайатт прозвучал неуверенно.

— Да, я так и думал. — Он подошел ближе, теребя козырек кепки. — Он все еще на вентиляции, ты в курсе? Его интубировали. Держу пари, тебе повезло.

Ответ Уайатт был едва слышен.

— Я бы не назвала это везением.

— Врачи сказали его родителям, что у него в легких растут споры и прочая дрянь. — Парень указал на свое горло, и солнечный свет пробился сквозь закаленное стекло у него за спиной. — Они никогда не видели ничего подобного. Говорят, что он, должно быть, утонул.

— Это ужасно, — сказала Уайатт, хотя слова прозвучали ровно.

Парень издал смешок, жесткий и горький.

— По крайней мере, скажи это так, как будто тебе действительно жаль.

— Мне правда жаль. — Глаза Уайатт наполнились слезами, и она быстро смахнула их. — То, что с ним случилось, ужасно.

— Ты говоришь так, как будто это был несчастный случай, — выплюнул парень. — Но что Мика скажет копам, когда проснется, Уэстлок? А?

— Хватит.

И Уайатт, и парень удивленно уставились на Питера, первая, будто только что вспомнила, что он здесь, а второй, будто вообще не знал, что у них есть зрители. Парень снова рассмеялся, потирая нос большим пальцем.

— Ты рассказала своему парню, что сделала с последним? Ты сказала ему, что ненормальная?

Питер встал между ними.

— Уайатт, иди наверх.

Она посмотрела на него снизу вверх, широко раскрыв глаза и насторожившись. На тыльной стороне ее ладоней вздулись вены, толстые и темные.

— Не думаю, что мне стоит это делать.

— Да, чувак, не вмешивайся, — сказал парень. — Мы с Уэстлок улаживаем кое-какие личные дела.

Питер проигнорировал его, опасаясь тока, который все нарастал и нарастал под кожей Уайатт. Давление, которому некуда было деваться, кроме как наружу.

— Уходи, — сказал он ей. — Сейчас же.

***

Он нашел ее несколько минут спустя — не наверху, а съежившейся на кафельном полу в подсобке на заднем дворе, зажатой между стеллажами с товарами. Рядом стояло желтое ведро для швабр, на боку которого была выбита соответствующая надпись «Мокрый пол». Уайатт сидела, обхватив себя за талию и раздвинув ноги. На полу под ней из разбросанных бумажных пакетиков с семенами высыпались