ал-Фадл б. Йахйа сказал, говоря об их положении:К Аллаху о том, что нас поразило, подаем жалобу.[Ибо] в воле Его избавить нас от бед и несчастий.Вышли мы из мира сего, жители его.Мы не среди мертвых в нем и не среди живых.И если зачем-то приходит к нам порой тюремщик,Мы удивляемся и говорим: «Он пришел к нам из иного мира».

После падения Бармакидов ар-Рашид часто произносил:

Унижение их, если произойдет оно,Поистине, соразмерно возвышению их.И если появятся у муравья крылья,Чтобы он летал, то приблизилась его погибель.

Сказал Мухаммад б. 'Абд ар-Рахман ал-Хашими: Вошел я к родительнице моей в день жертвоприношения[831] и обнаружил, что она разговаривает с почтенной женщиной в оборванных одеждах. И [матушка] сказала мне: «Знаешь ли ты ее?» Я сказал: «Нет». Она сказала: «Это 'Аббада[832], мать Джа'фара б. Йахйи». Тогда я повернулся к ней и стал с ней разговаривать, оказывая почет. Затем я сказал: «Матушка, что самое удивительное из того, что ты видела?» Она сказала: «Сыночек, наступил праздник, подобный этому, и была я во главе четырехсот рабынь и считала сына своего непокорным. И вот [теперь] наступил этот праздник, и не мечтаю я ни о чем, кроме шкуры двух овец, [чтобы] одну постелить, а другой укрыться». [Мухаммад б. 'Абд ар-Рахман] сказал: Я дал ей пятьсот дирхамов, и она чуть не умерла от радости, [получив] их. ['Аббада] захаживала к нам, пока нас не разлучила смерть.

Рассказано [со слов] одного из дядьев ар-Рашида, что он пошел к Йахйе б. Халиду, когда ар-Рашид к нему переменился, до [того], как [халиф] поразил [Бармакидов], и сказал ему: «Повелитель Верующих полюбил собирать богатства. Умножились сыновья его, и он хочет обеспечить их землями. [Богатства и земли], по его мнению, скопились у тебя и сподвижников твоих, и если бы ты подумал о землях их и богатствах их, отдал бы их сыновьям Повелителя Верующих и приблизился с их помощью к нему, [тогда], думаю, был бы ты в безопасности и обратился бы к тебе Повелитель Верующих». /393/ [Тогда] сказал ему Йахйа: «Клянусь Аллахом, любезнее для меня, [если) окончится мое благоденствие, нежели [если] отниму его у людей, причиной благоденствия которых я был».

Упомянул ал-Халил б. ал-Хайсам аш-Ша'би, которого ар-Рашид приставил к Йахйе и ал-Фадлу в заточении. Он сказал: Пришел ко мне Масрур ал-Хадим, а с ним сообщество слуг. И у одного из [этих] слуг был сложенный платок. [Тогда] пришло мне на ум, что ар-Рашид смилостивился над ними и послал им [знак своего] благоволения. И сказал мне Масрур: «Выведи ал-Фадла б. Йахйу». Когда [же] он предстал перед ним, [Масрур] сказал ему: «Повелитель Верующих говорит тебе: «Я приказал тебе пожертвовать мне твои богатства. Ты утверждаешь, что уже сделал это, я имею достоверные сведения о том, что ты оставил у себя богатства. И я приказал Масруру дать тебе двести плетей, если ты ему не укажешь, где они». [Тогда] ал-Фадл сказал ему: «Пропал я, [клянусь] Аллахом, о Абу Хашим». И сказал ему Масрур: «О Абу-л-'Аббас, я вижу, что ты не предпочтешь имущество жизни своей. Ибо боюсь я, что если исполню приказанное относительно тебя, то погублю тебя». [Тогда] ал-Фадл поднял голову свою к небу и сказал: «О Абу Хашим, не солгал я Повелителю Верующих. И если бы мир сей был мой и меня поставили перед выбором: уйти из него или быть битым кнутом, я бы выбрал уход из него. Повелитель Верующих знает и ты знаешь, что мы оберегали честь нашу имуществом нашим. И как же теперь стали [бы] оберегать имущество наше от вас душами нашими? Если тебе что-либо приказано, так исполняй». [Тогда Масрур] приказал развернуть платок, и из него выпали плети со свинчатками. [Ал-Фадлу] дали двести плетей. Его били те [самые] слуги. Они били его так сильно, [как только можно бить] без навыка, и чуть было не покончили с душой его, так что мы испугались, что он умрет. [Тогда] ал-Халил б. ал-Хайсам[833] сказал помощнику своему, известному как Абу Йахйа: «Здесь в темнице был человек, искусный во врачевании этого или подобного [недуга]. Ступай же к нему и проси его исцелить [ал-Фадла]». [Абу Йахйа] сказал: «Я сообщил об этом [врачевателю], и он сказал: «Может быть, /394/ ты хочешь вылечить ал-Фадла б. Йахйу. Известили меня о том, что с ним сделали». [Тогда] я сказал ему: «Да, этого я хочу». Он сказал: «Пойдем [же] к нему, чтобы я уврачевал его». Когда [же врачеватель] увидел его, сказал: «Полагаю, что ему дали пятьдесят плетей». [Абу Йахйа] сказал: «Ударили его двести раз». [Врачеватель] сказал: «Не думаю, вот след пятидесяти плетей. Однако ему следует спать на тростниковой циновке, и я некоторое время потопчу ему грудь». Ал-Фадл опечалился, потом согласился, и [целитель] сделал с ним это. Он топтал ему грудь, взял его за руку и потянул на себя, так что поднял с лежанки, и к ней прилипло много мяса с его спины. Потом [врачеватель] стал заходить и лечить его, пока однажды не посмотрел на него и не простерся ниц. И я сказал: «Что с тобой?» [Тогда] он сказал: «О Абу Йахйа, выздоровел Абу-л-'Аббас. Приблизься ко мне и посмотри». Сказал [Абу Йахйа]. Я приблизился к нему, и [врачеватель] показал мне на спине у [ал-Фадла] растущее мясо. Потом он сказал мне: «Помнишь ли слова мои [о том, что] это ему [от] пятидесяти плетей?» Я сказал: «Да». Он сказал: «Клянусь Аллахом, если бы ему дали тысячу плетей, то след их не был бы сильнее этого следа. Я сказал [о пятидесяти], чтобы душа его укрепилась и пособила мне исцелить его». Когда [врачеватель] вышел, ал-Фадл сказал мне: «О Абу Йахйа! Мне понадобились десять тысяч дирхамов. Ступай же к [человеку], известному как ан-Наса'и и сообщи ему о моей потребности в них». Сказал [Абу Йахйа]: Я принес ему послание, и [ан-Наса'и] приказал отнести деньги к [ал-Фадлу]. [Тогда] он сказал: «О Абу Йахйа! Я хочу, чтобы ты пошел с ними к этому человеку, врачевателю, извинился перед ним и попросил принять то, что я ему посылаю». Сказал [Абу Йахйа]: Я к нему пошел и нашел его сидящим на циновке. [На стене] висела лютня, рядом стояли бутылки с вином. Обстановка была ветхой. И он сказал: «В чем дело, о Абу Йахйа?» [Тогда] я стал извиняться за ал-Фадла, говоря о скудости его обстоятельств, и сообщил ему о том, что он послал ему. [Врачеватель] возмутился и зарычал, так что испугал