Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Аромат малины и вереска наполнил его лёгкие. Как же вкусно от неё пахнет.
Когда-нибудь няня расскажет их детям сказку: «Жила-была прекрасная графиня. Она была не такая, как все её подруги. Вместо того, чтобы вышивать платочки, она любила охотиться. И однажды она подстрелила жирного гуся прямо над головой непроявившегося дракона».
В какой момент всё вышло из-под контроля? Да почти сразу же. Роану пришлось уехать с до сих пор непонятной для него самого миссией. Берн пытался уберечь Тэффи от обручения, а в итоге попал вместе с ней в смертельную ловушку. И, погибая, остатками магии прикрыл её. В печаль, которая после потери близкого человека все эти месяцы не оставляла Роана, вплелась благодарность за спасение любимой.
Фрея намекнула, что именно защита Берна, разбудила магию его истинной. Несомненно, для этого кто-то из далёких предков Тэффи должен был быть магом, иначе этого не произошло бы.
Но вот что удивительно: дар проявляется во взрослом возрасте в редчайших, уникальных случаях. А тут сразу у двоих, причём по-разному. У него дар отреагировал на истинную пару, а у неё на опасность. Две невозможности, не связанные друг с другом. Так бывает? В этом только Совет Высших магов сможет разобраться.
Что же ещё говорила Фрея? Почему у него осталось ощущение недосказанности?
Он просто устал? Или магистр намеренно умолчала о чём-то, давая ему возможность подготовиться, привыкнуть к какой-то мысли?
— Что-то она недоговаривает, — вслух прошептал Роан. — И это связано с Берном.
«На магии Тэффи отпечаток с-стихии Бер-рна?» — прошелестело в голове.
«Ты же знаешь, до академии я так и не добрался. Я, конечно, что-то чувствую, но в выводах не уверен. Возможно, так и должно быть, ведь именно Берн разбудил её стихию. А ты, что думаешь?»
«Чес-стно? Тож-же не знаю, — признался Ррагх, — возмож-жно её р-родовая магия ещё с-слаба, пока я чувс-ствую только Берна.
«Завтра ещё расспрошу Фрею» — Роан зевнул.
Сил размышлять по поводу этой загадки у него не осталось. Столько событий произошло за неполные сутки, пожалуй, больше, чем за последний месяц, или даже за два.
Через небольшое окошко в комнату уже проникал слабый предутренний свет. И Роана неудержимо клонило в сон. Уйти и оставить Тэффи было выше его сил. Слишком долго он жил без неё, а сегодня, едва найдя, чуть не потерял.
Вроде у стены есть широкая лавка, надо бы подняться и перелечь на неё. Иначе Тэффи проснётся… испугается…
Роану снова снился аромат малины и вереска… на этот раз его истинная пара оказалась совсем рядом, и из опасения, что она опять может исчезнуть, он обнял её и крепко прижал к себе.
* * *
* Историю родителей Роана императора Рэйнара и принцессы Алексии можно прочитать в книге «Истинная для дракона. Меч трёх стихий»
** каганец — масляная лампа; светильник, работающий на основе масла или жира.
Глава 25. Непростительная ошибка. Джерлал
Злость на самого себя мешала Джерлалу думать. Он всегда считал себя умнее многих, умнее даже своего старшего брата.
Без сомнения, Скайрусу досталось больше магических способностей, зато Джерлал наверстывал хитростью и сообразительностью, и это было его главным оружием. Как иначе он с его в общем-то средними способностями смог бы обыграть и уничтожить Высшего мага Империи?
Джерлал заслуженно гордился своей победой. И, надо сказать, Керуг после убийства Берна начал ценить его по-настоящему. Но, если шаман узнает, какую ошибку, точнее, какой ряд ошибок он допустил полгода назад, то от сегодняшнего уважения мало что останется.
И что было особенно обидно, Джерлал проигрывал на своём поле, на том, где считал себя сильнее и умнее всех. Он лучше других был способен уловить намеки богов, сделать правильные выводы, найти верное решение. И вот нынче получил хлёсткий удар по самолюбию.
На заставу Джерлал проник без труда, используя завесу невидимости, и почти сразу же учуял в одном из шатров знакомый рисунок магии Берна.
Вот только близко подобраться не мог. В сидящем возле входа воине он с удивлением признал наследника императора Рэйнара. Опять их пути пересеклись. Уже в третий раз. Пришлось набраться терпения и выжидать на расстоянии. К тому же в шатре, он ощутил, как минимум, ещё двоих целителей с огненной стихией. И одним из них была та женщина — Высший маг, о которой они говорили. Он лишь коснулся её ауры и разорвал связь, надеясь, что его не успели почувствовать. От такого мага никакой завесой не прикроешься.
Ждать пришлось долго, до темноты. Но терпеливым везёт. Наследника позвал один из воинов. И едва он отошёл, полог откинулся, и из шатра вышла женщина. Сердце Джерлала стукнулось о рёбра, подсказывая, что это и есть та самая цель, ради которой он пришёл. Джерлал видел только контуры её фигуры, но женщина остановилась, подняв лицо к небу, и в это мгновение на её лицо упал свет от костра. Джерлал задохнулся. Где-то за край его сознания зацепилось известие о рыжей целительнице, но мало ли рыжих? Как могла выжить, обрести магию, от которой несло Берном, и оказаться здесь та самая девчонка, которую он уложил рядом с проклятым Высшим? Что за шутки богов?
Девушка постояла всего несколько мгновений и свернула во тьму. Джерлал пошёл следом недоумевая, плохо осознавая смысл того, что происходит.
А потом завертелось. На его глазах произошло нападение на девушку. Джерлал к этому времени уже пришёл в себя и с исследовательским интересом ожидал включения её магической защиты. Но этого не произошло. Три озабоченных мужлана просто уволокли девчонку в лес, и Джерлал даже испытал чувство досады, не понимая, как с таким магическим уровнем можно быть столь беспомощной. Он не вмешивался. Суждено девице погибнуть сейчас, значит, всё-таки боги на его стороне. Очень уж непонятно и тревожно было ощущать в ней отпечаток стихии Берна.
А потом из мрака появился получеловек — полудракон, в котором Джерлал едва узнал наследника. И вот это стало наибольшим потрясением.
Уже занялась заря, а он всё ещё не готов был возвращаться в лагерь. Прежде чем идти с новостями к Керугу стоило подумать, что именно он ему готов рассказать сейчас, а что лучше припрятать на потом, или вообще навсегда.
А для этого сначала самому бы не мешало понять, собрать воедино известные ему детали, чем он и занимался уже пару часов. Но картина разваливалась.
Тогда в Арле Джерлал слишком увлёкся своей основной задачей — уничтожением Берна. И пропустил более серьёзную опасность — пробуждение