он теряет сознание, потому что приток крови к сердцу блокируется большим сгустком крови, называемым тромбом.), если бы ты увидел.

Возможно, он прав, но я также знаю, что он пытается отвлечь меня.

— Брэй, сделай мне одолжение и пришли мне фотографию этого листка бумаги. Держи её, мать твою, поближе, клянусь, если с ней что-нибудь случится… — я позволил своему предложению оборваться, потому что мысль о том, что с ней может что-то случиться, просто немыслима.

— Хорошо, я пришлю фотографию. Увидимся, когда ты приедешь, брат, — он бросает трубку прежде, чем я успеваю ответить.

Брэй сразу же отправляет фотографию. Как только я увеличиваю изображение, моя кровь стынет в жилах. Там два надгробия, одно более старое, я едва могу разобрать имя на нем — София Саммерс. На другом надгробии, новом на вид, написано имя Алиссы. Её имя и дата рождения.

— Зак, мы здесь, чувак, — Дин выводит меня из оцепенения.

Осмотревшись, я замечаю, что мы находимся на парковке торгового центра. Я не помню, как сюда добрался. Как долго я смотрел на эту фотографию? Я собираюсь убить её на хрен. Я никогда раньше не убивал женщин, даже не думал, что смогу это сделать. Но женщина, которая угрожает жизни Алиссы? Я буду наслаждаться, наблюдая, как жизнь уходит из нее, пока я перекрываю ей поступление воздуха.

— Зак, отвлекись, мать твою. Ты не можешь войти туда в таком виде. Ты напугаешь свою девочку еще больше, чем уже есть.

Дин прав, я знаю, что он прав, но он не видел фотографию. Он не знает, какой ад только что разгорелся внутри меня. Я сожгу весь этот чертов город, пока не найду эту суку.

— Дин, мне нужно, чтобы ты снял копии со всех камер в магазине "Victoria's Secret". Узнай, на каком кладбище похоронена биологическая мать Алиссы, и пошли туда кого-нибудь. Я хочу знать, была ли эта фотография просто ловко отредактирована, или эта психопатка установила там надгробие.

Дин нахмурил брови.

— Надгробие? Какое надгробие?

— Кто-то подсунул лист бумаги под дверь примерочной, пока Алисса переодевалась. Это была фотография надгробия. Надгробия с гребаным именем Алиссы на нем, — я достаю свой телефон, чтобы показать фотографию.

Дин кивает головой.

— Пришли мне копию, я займусь этим.

— Спасибо, чувак. Возьми машину, нас подбросит Брэй. Встретимся у меня через несколько часов? — спрашиваю я.

— Да, конечно. Не хочешь ли ты рассмотреть вопрос о найме личной охраны для Алиссы? Это может быть хорошей идеей. Мы не знаем, насколько далеко готова зайти Кейтлин.

Я не уверен, как Алисса отнесется к тому, что у нее будут телохранители.

— Я подумаю об этом. В любом случае, не планирую снова спешить выпускать её из виду.

Войдя в "Бочку", новый винный бар, куда Алисса решила пригласить Эллу и девочек, я сразу же замечаю её столик. Слышу её смех, он отзывается глубоко в моей душе. Я стою на месте некоторое время, рассматривая помещение. Оно оформлено в деревенском стиле: старые винные бочки, беспорядочно расставленные по центру комнаты, служат барными столиками. По краям комнаты расставлены коричневые кресла-шезлонги и кресла с мягкой спинкой.

Алисса сидит в шезлонге рядом с Брэем, этот ублюдок расположился слишком близко к моей девочке. Я продолжаю наблюдать за ней в течение некоторого времени, как бы мне ни хотелось подбежать к ней и заключить в свои объятия, мне нравится наблюдать за ней в такие моменты. Она беззащитна, румянец окрашивает её щеки. Она смеется над тем, что говорит Рейли, в то время как Брэй хмуро смотрит на огненно-рыжую.

Я наблюдаю, как она подносит бокал с вином к губам и делает глоток, пробежавшись языком по нижней губе, и отставляет бокал. Черт, сейчас не время для стояка. Как раз в тот момент, когда она собирается снова поднести бокал ко рту, она смотрит прямо на меня. Она как будто чувствует, когда я нахожусь в одной комнате с ней, я никогда не смогу долго оставаться незамеченным.

Огромная улыбка украшает её лицо, глаза загораются. Кивком головы я показываю, чтобы она подошла ко мне. Мне нужно побыть с ней наедине, вдали от любопытных ушей нашей семьи и друзей.

Поставив свой бокал на низкий центральный столик, она что-то говорит Брэю, прежде чем встать. Он смотрит на нее и кивает головой в знак согласия. Я бросаю на него пристальный взгляд, потому что, откровенно говоря, он выглядит слишком комфортно рядом с моей девочкой. Брэй ухмыляется в ответ, ублюдок.

Я смотрю, как Алисса идет ко мне в этих чертовых шортах, ее длинные ноги выставлены на всеобщее обозрение. И прямо сейчас я могу назвать как минимум пятерых мужчин, которые позволили своим взглядам задержаться на ней слишком долго. Я окидываю их всех взглядом, в результате чего они отводят глаза.

Как только она оказывается на расстоянии вытянутой руки, я притягиваю её к себе и прижимаюсь к ней губами. Она мгновенно тает в моих руках. Вкус сладкого белого вина сохраняется на её языке, когда она встречает мой, удар за ударом. Я настолько растворился в этом моменте, что забыл, где мы находимся, забыл о фотографии, от которой у меня кровь стыла в жилах. Я забываю обо всем этом, пытаясь выразить в этом поцелуе, как сильно ее люблю.

Отстранившись, она улыбается мне.

— Ммм, привет.

— Привет, солнышко. Как ты себя чувствуешь? — спрашиваю я, не желая портить этот момент, но и нуждаясь в том, чтобы знать, действительно ли она в порядке. Я пригвождаю её взглядом, ожидая ответа.

— Теперь, когда ты здесь, мне лучше, — отвечает она, хлопая ресницами. Я смеюсь, и, черт возьми, это приятное чувство — смеяться.

— Как ты себя чувствуешь на самом деле? Я видел фотографию, Алисса. Тебе не нужно притворяться или скрывать от меня свои чувства. Ты ведь знаешь это, правда?

Я чувствую, что мне нужно заверить её, что, несмотря ни на что, я никуда не уйду. Я знаю, что в её жизни было не так уж и много, она постоянно переезжала из одной приемной семьи в другую, и ее постоянно подводили люди, которые должны были заботиться о ней.

— Я немного испугалась, когда увидела фото. Но я приняла решение не позволять этой сумасшедшей психопатке портить мой или твой день. И я не позволю никому отпугнуть от меня тебя, Зак. Ты мой, не её, мне все равно, что будут говорить остальные, ты мой, — она замолкает, переводя дыхание.

— Мне нравится быть твоим, солнышко. И мы