– У вас есть клизма? - Мужик отпихнулбабулю от прилавка.

– Конечно, - ответила продавщица, - вотна витрине.

– Во, блин! - моментально возмутилсяпокупатель. - Кто только такие цены придумывает? Большая стоит десять рублей, амаленькая двадцать. Наоборот должно быть!

– Вы для кого берете кружку? - решилауточнить провизор.

– Офигеть! - обозлился дядька. - Я некружку хочу, а клизму.

Фармацевт покрылась румянцем.

– Мы, медики, так говорим - кружкаЭсмарха. Это правильное название, как вы выразились, клизмы.

Мужик вскинул брови.

– Чей стакан?

– Кружка Эсмарха, - терпеливо повториладевушка.

– Ну сколько можно возиться? - послышалсясердитый голос, и к аптечному ларьку подошла полная женщина с ярко накрашеннымлицом. - Вань, тебя только за смертью посылать! Взял спринцовку?

– Хрень какую-то предлагают, - растерянноответил Иван, - чужую кружку.

– На фига нам посуда? Клизма нужна.

– Успокойся, Нин, - попытался купироватьситуацию Ваня. Но жена уже оттеснила мужа от прилавка и улыбнулась провизорше:

– Здрасти! Мне нужна… эта… ну… снаконечником.

– Кружка Эсмарха, - не меняясь в лице,подсказала продавщица.

– Нет, нет! - замахала руками Нина. -Чужую посуду не надо, использованное мы никогда не покупаем! Может, оно идешевле, зато противно, мало ли кто в руки брал.

Я хихикнула и тут же начала кашлять. Нинапокосилась на меня и продолжала:

– Есть дома из чего чай пить, дайтеклизму.

– Размер?

– Чего?

– Кружки Эсмарха.

– Сказано же! Не надо чашек! - взвизгнулаНина. - Ты, девка, совсем тупая? Клизму дай! Для задницы!

Провизорша потеряла ангельское терпение.

– Объем скажите, - рявкнула она.

– Чего? - тупо спросила Нина.

– Задницы, - съязвила фармацевт.

Я снова издала смешок, но Нина воспринялавопрос всерьез и развела руки в стороны.

– Вот такая, ну, типа с небольшуюподушку.

Провизор выложила на стол нечто темно-синее изаявила:

– Сорок два рубля.

– Минуточку, - ожил Ваня. - Во народ!Каждый облажать норовит! Вона на витрине почти такая же тридцатку стоит.

– Вам эта больше подойдет, - посоветоваладевушка.

– Че, подороже скинуть хочешь? -нахмурился Вася.

– Точно, - уперла руки в боки Нина. - Исмотрится гадко, та, которая подешевле, розовенькая, симпотная. А эта черная идорогая.

– Хозяин - барин, - сердито откликнуласьпровизор. - Но в витрине кружка Эсмарха без наконечника…

– Вот ё-моё! - побагровела Нина. - Тебяпереклинило? Сказано сто разов: мы не хотим посуду, да еще чужую!

– Может, энтот Эсмарх чем плохим болел, -подхватил Ваня. - Попользовался кружечкой и вам сдал. Нам клизму! Новую!

– Розовенькую, покрасивше, - приказалаНина.

– Вы ее в буфет хотите поставить? -заорала провизор и швырнула на прилавок клизму цвета поросенка, заболевшегокраснухой.

– Хамье, - резюмировала Нина, - пока изсебя не выйдешь, будут барахло всовывать.

Фармацевт набрала полную грудь воздуха,раскрыла рот… и в эту самую драматическую минуту из моей сумочки понесся звонокмобильного. Я схватила трубку.

– Вилка, - закричала Майя Филипенко, - тыгде?

– В магазине.

– Скорей приезжай сюда!

– Куда? - резонно поинтересовалась я.

– Домой! - истерически орала Майка. -Живей!

– Извини, - я попыталась привести вчувство Филипенко, - но я не знаю твой адрес и…

– Вали к Терешкиной! - завопила Майя. -Тут такое…

– Какое? - испугалась я.

– Увидишь, - пообещала Майя иотсоединилась.

В квартире у Ники царил полный бардак. Путаясьв расшвырянных тряпках, я дошла до большой комнаты и громко спросила:

– Что происходит? Тут Мамай прошел?

– А-а-а! - разом заорали стоявшие ко мнеспиной Филипенко с Верой.

– О-о-о! - невольно присоединилась к нимя.

– С ума сошла? - топнула Майя. - Прекратиголосить.

– Вы первые начали, - возмутилась я, - уменя машинально вышло.

– Как ты сюда вошла? - насела на меняФилипенко.

– Через дверь, она открыта.

– Вер, запри, - распорядилась Майя, идочь Ники послушно пошла в прихожую.

– Тут снимали кино «Взятие Гудермеса»? -спросила я. - Или Федор Бондарчук решил «Девятую роту»-два выпустить? Подходящее,однако, место нашел. Осталось только окошко разбить да люстру снять. О, кстати,где светильник? Вы его уже срезали?

– Прекрати ёрничать, - устало отозваласьМайя. - Вера надумала навести порядок, вещи собрать, что не надо, выбросить илив церковь отнести, бедным людям.

– Бедным людям… - эхом повторила я. -Дочь избавляется от одежды покойных родителей?

– Ну да, - прозвучало за моей спиной, -не хранить же ее.

Я обернулась. Вера прошмыгнула в комнату иплюхнулась на диван.

– Квартира у нас небольшая, - сказалаона, - моя комната из чулана сделана, вот я и захотела в родительскую спальнюперебраться.

– Чулан? - изумилась я. - Что за ерундуты несешь!

– Разве ты не знала? - хмыкнула Вера. -Апартаменты получал папа как передовик производства. Родителям дали двушку, нокогда они в нее въехали, то обнаружили, что при спальне имеется кладовка -нечто вроде встроенного шкафа, а в большой комнате два окна. Мать тогдаперенесла стену, вышла третья каморка. Незаконное, между прочим, дело, нополучилось вроде хорошо: у меня спальня, у всех гостиная, и еще комната дляродителей. Была двушка, стала трешка.

– Да, отлично, - одобрила я.