– Здесь ключевое слово – «быть». Тебя-то нет ни рядом с Кростом, ни рядом с Бастианом.

– Однажды, – я наклонилась к демонице, чтобы каждое слово она услышала хорошо и отчетливо, – все закончится и Акорион отправится в хаос. Если я выживу, Яспера, то поверь, ритуал обращения в демона покажется тебе детской вечеринкой по сравнению с тем, что я устрою, если ты не оставишь меня в покое.

– Вот видишь, как легко перестать притворяться хорошей девочкой? – рассмеялась она. – Приятно, правда? Жаль, что тебя не видит ди Файр. Ты так стараешься снова ему понравиться… спасаешь его бедную сестренку.

Иногда Яспера кажется мне нормальной. Обычной девицей с не слишком простой судьбой, заносчивой и высокомерной сучкой, но не исчадием тьмы, место которому в хаосе. Но ощущение быстро проходит, когда она открывает рот в моем присутствии.

Какого хрена они все ее защищают?!

– Мои мотивы довольно прозрачны. А что насчет твоих? Зачем ты помогаешь сейчас? Пускаешь меня в свою голову? Неужели чтобы похвастаться дополнительными обязанностями у Бастиана на службе? Думаешь, меня впечатлит секретутка?

– У любой помощи есть цена, Деллин.

Я прищурилась.

– И что за цена?

Двери зала для собраний распахнулись, впуская Кеймана. Яспера снова улыбнулась.

– Сейчас увидишь.

Кейман мрачно и с подозрением на нас посмотрел. Явно не ждал, что в его отсутствие мы будем обсуждать погоду или последние новости. Смотрел долго, то ли надеясь, что мы расколемся, то ли пытался развить в себе телепатические способности. Помня, что они у него все же были, я на всякий случай делала абсолютно непроницаемое лицо. Подозреваю, что оно получалось максимально тупым.

– Хорошо. Это не самая приятная тренировка, но без нее не обойтись, у нас не будет второй попытки. Если у Деллин не получится, Брину казнят. Поехали.

– А… – растерялась я. – Что делать-то?

Похоже, с лицом перестаралась.

– То же, что и всегда. Заставь ее что-нибудь сделать.

– А я думала будет вступительная речь. Что-нибудь типа «Дорогая Яспера, ты помогаешь спасать мир. Дорогая Деллин, ты…»

– Слишком много болтаешь, – закончила за меня «дорогая» Яспера.

Очень захотелось заставить ее убиться о стену. Но Кейман вряд ли одобрит.

– Как скажете, господа магистры, – буркнула я.

Встала напротив демоницы и посмотрела ей в глаза, готовясь к привычному соприкосновению сознаний.

Но привычно не получилось. Я как будто пыталась нырнуть в слишком соленую морскую воду. Едва удавалось провалиться в чужое сознание, как неведомая сила тут же выталкивала меня наружу.

– Не могу, – наконец сдалась я и вернулась в реальность. – Не получается. Что не так?

Кейман улыбался.

– Хорошо. А теперь Яспера не будет тебе сопротивляться.

– Она еще и сопротивляется?! Зачем?

– Я все тебе расскажу, когда попробуешь второй раз. Давай же, иначе я подумаю, что тебе нравится.

Скорчив рожу напоследок, я вернулась к Яспере. Интересно выходило, значит, разумные темные могут сопротивляться? Уж не поэтому ли разорвалась связь с Баоном?

Во второй раз все получилось проще и легче. Рывок – момент темноты и ощущение, будто из-под ног уходит опора. Знакомое осознание себя в чужом теле и… эпизоды-вспышки, воспоминания, лежащие на поверхности.

– Адептка Ванджерия, немедленно ко мне в кабинет!

Кейман зол, а у меня сильно болит нога. Водник, стоящий рядом, зажимает нос, из которого хлещет кровь.

– Яспера… – звучит усталый голос директора. – Ты не можешь решать проблемы кулаками.

Картинка меняется, и вот я стою в библиотеке, сжимая в руках папку с документами.

– Поздравляю, – улыбается Крост, – теперь у тебя есть диплом Высшей Школы Темных.

– И можно забыть о том, что ты мой преподаватель?

– Яспера…

– Что?! Четыре года! Четыре года мы держимся друг от друга подальше, а теперь я должна у тебя работать и продолжать делать вид?!

Тянусь к нему, вдыхая знакомый и ставший родным запах парфюма. Терпкого и свежего одновременно.

– Подожди…

Губы успевают поймать только мимолетное прикосновение.

– Ты должна кое-что знать.

Воспоминание сменяется следующим, и все они – как слайд-шоу. Мир Ясперы, кажется, сошелся на Кросте. У меня ощущение, будто я листаю их альбом, их моменты, которые стоило бы сохранить в тайне от посторонних.

Потом я оказываюсь в его кабинете в одиночестве. Смотрю на стол, где на идеально гладкой поверхности с отблесками пламени камина лежит небольшая открытая коробочка с кольцом.

Кажется, я никогда не чувствовала себя такой счастливой. И это счастье нужно держать внутри, старательно делая вид, что я не обратила никакого внимания на кольцо с большим черным опалом. Словно понятия не имею, для чего Кейман вызвал меня к себе.

Но впервые за много лет мне спокойно. И неосознанно я поглаживаю безымянный палец с тонким белым шрамом. Больше всего на свете я хотела закрыть вырезанный Ванджерием символ другим кольцом, но для этого подошло бы только его кольцо. Человека, который дал мне шанс. Могут ли вообще боги любить темных созданий и жениться на них?

Он заходит в кабинет, и я улыбаюсь. Знаю, что от волнения чужое сердце в груди колотится неимоверно быстро, но не могу ничего с собой поделать. Жадно всматриваюсь в черты Кеймана.

– Что-то случилось? Секретарь передал, что ты просил зайти.

– Да.

Он задумчиво берет коробочку и долго смотрит на кольцо. Так долго, что мне кажется, словно Кейман забыл, что он не один. И я решаюсь напомнить:

– Красивое.

– Да. Это ее кольцо.

– Что?

Я еще надеюсь, что ослышалась, но робко выстроенная башенка из надежды и приятного предвкушения уже неумолимо качается, готовая рассыпаться.

– Таары. Ее кольцо, которое она всегда носила. Это чистая темная магия. Я сохранил его, не знаю, зачем. Вряд ли оно ей понадобится.

– Ей?

– Она возвращается. В конце лета я должен забрать ее с Земли, отвести на инициацию. Есть маленький шанс, что в ней не так много силы осталось после перерождения, но в то же время она, возможно, будет учиться здесь. Сейчас ее имя Деллин Шторм и…

Он невесело смеется.

– Деллин. Это очень злая ирония.

– Значит, твоя жена возвращается.