— Вы на меня колдовали? — чтобы хоть как-то разрядить обстановку, я выдала им в ответ на вопрос о моем понимании.

— Можно и так это назвать. — Лер прищурился, глядя мне прямо в глаза. — Это неважно, главное, ты с собой сделать этого не позволила.

— Я антимаг же. Как мне тут сказали. — Это если вдруг кто не понял, решила я им пояснить.

— Ходишь порталами, украшена брачной магической татуировкой, видишь потусторонние сущности. —Лер загибал свои пальцы, а я снова прилипла к ним взглядом. Меня рука эта прямо-таки завораживала, причем, именно правая. — Я все перечислил?

— Еще… я заразный какой-то антимаг. В смысле…

— Мы знаем. Чудушки чудные вы мои. Оба, дуэтом. — Он лениво потянулся, притянул к себе чашку с бодрящим напитком, хлебнул усмехнувшись. — А вот что с этим делать, — не знаем. Совсем.

Оптимистично-то как. И удобно: не знаем, и даже не будем пытаться.

— Похоже, она антимаг на доверии. — Ди побултыхала остатками зелья в чайнике, поставила его очень громко на стол и изящно рядом с ним приземлилась. На стул уже, правда, совсем не на стол. — Кошка верит Коту и магии его совершенно не сопротивляется.

Кажется, меня окончательно произвели в почетное звание “Кошки”. Из мышек, и так неожиданно… карьеру делаю головокружительную, надо признать.

— Плохо. Малышка у нас ведь доверчивая? — Лер опять усмехнулся, а меня вдруг что-то торкнуло.

Ручка моя шаловливая вдруг потянулась к нему через стол и кончиком пальца я совершенно бесцеремонно потрогала Лерову правую руку.

И тут же отдернулась, будто обжегшись. Конечность бессмертного была совершенно и безнадежно мертва.

На его месте я бы решительно возмутилась подобным вторжением в личное пространство. По голове бы нахалке дала, говоря откровенно. Но он лишь улыбнулся мне, совершенно не злясь.

— Это протез. Совершенный во всех отношениях и укрытый магической иллюзией. Видишь, ты мне не доверяешь, и на тебя она не подействовала. Простой человек ничего не почувствует и не заметит. Понимаешь?

Тут я действительно поняла. Он нарочно внимание мое обратил на свою руку сейчас, за столом. Аргумент вполне безобидный, но очень наглядный.

38. Контраргументы

В каждом приличном любовном романе обязательно должен быть подвиг. Совершить его непременно обязан самый главный герой. Потом он красиво приходит к принцессе, или что кто там у нас за нее по сюжету, признается в любви, (если еще не успел) и делает предложение.

Красиво.

Я мало читала любовных романов и, наверное, зря. Мироздание мне отомстило, и теперь я сижу с этим самым героем, типичным красавцем, почти принцем даже, на чужой кухне, посреди белой ночи, пью горячий напиток с лимонником и разглядываю чужие протезы.

Подвиг был, но отчего-то пока только мой. В любви мне признались, хотя я до сих пор в это не верила, потом скоропостижно женились, (меня не спросив).

Все, как всегда в моей жизни: словно взяли приличный сюжет, шмякнули его сильно об стенку, а потом из осколков собрали уже, ну... что смогли, то и собрали. Я давно уже как то привыкла к подобному, надо заметить.

Не жить, видимо, мне нормально и по-человечески.

— Скажи, малышка, — выдержав долгу паузу, Лер прервал мои невеселые размышления. — Когда ты впервые увидела Марка, ничего странного не произошло?

О! Вопрос был забавным, конечно, но отчего каждый раз воспоминание о нашей первой встрече меня очень больно царапало?

— Я сбежала. — Ответила, покосившись на Марка.

— И далеко убежала? — Лер снова фыркнул, и все рассмеялись.

Ну да, от такого поди, убеги.

— Это то, что я думаю, Лер? — над головой раздалось.

Они думают тут все, а я болтаюсь в полнейшем неведении. Только подвиги совершаю. По будням и выходным.

— Я мысли твои не читаю, коллега. — Лер перевел на меня свой строгий взгляд и продолжил: — А скажи-ка мне ты теперь, дорогуша. В какой именно момент один из лучших моих сотрудников сорвался? Вашу встречу я ведь ему не разрешал.

И тут я занервничала. Чуяла пятая точка моя неприятности, ох чуяла.

Хозяйка дома осторожно положила тонкую руку на плечо сурового мужа и осторожно погладила, тихо при этом сказав:

— Лель, они уже встретились. Наломали кучу дров, но сами пытаются разобраться. И заметь: у них даже почти получаются.

— И помощи мы не просили. — Это я уже брякнула. Как обычно: своевременно и по адресу, да.

И не надо на меня так иронично смотреть. Я так точно ее не просила.

— А я уже дважды практически потерял одного из самых своих ценных резидентов, во многих вопросах незаменимого. И тут сижу строго по этой причине.

— Когда понял, что больше не могу быть подружкой для женщины, которая мне с каждым днем все больше нравится, — прозвучало за моей спиной очень тихо. Так проникновенно, что я даже вздрогнула.

— Хотел посмотреть на нее и сбежать? Надеялся разочароваться? Ну и как, получилось?

Не нравился мне этот их разговор, совершенно не нравился. И больше всего, — не осознание цели всей нашей беседы. А она точно была. Но какая? Поссорить нас? Пф! Не получится. Я понятия до сих пор не имела, почему мы с ним вместе. Любила, тянулась, наслаждалась каждой минутой с ним рядом и не понимала. А подобное не поддается логически обоснованным манипуляциям, нет.

— Нет, как видишь. — Тут Марк меня крепче прижал, совершенно уже никого не стесняясь.

— Послушайте, — свой голосок подала я. — Мы же не малые дети. Что за странные разговоры, вы еще нас обоих отшлепайте, право же. Что происходит?

— То, моя золотая, что сотрудник одной из самых секретных спецслужб этого мира, работающий с инспекцией в Инквизиции откапывает “совершенно случайно”в недрах заброшенных дел твою карточку и молчит. Потом зачем-то берет себе в дело проверку расследования о покушении на тебя. Затем куда-то срывается, и обнаруживается уже нерушимо женатым, после двух покушений, еще и преследуемый кучей мстительных “доброжелателей”. На моем месте, что ты бы подумала?

У меня за спиной зарычали. Отчетливо так, угрожающе.

— На вашем месте я бы решила, что это подстава. Только вот подставляют — меня.

Все присутствующие за этим столом затаили дыхание, включая меня. Мне так показалось. Но выжидательно промолчали. Тогда я продолжила.

— Сами подумайте: получается, что