и на нём до сих пор лежит некоторый отпечаток тех времен. Что уж там говорить: у магов проклятого мира Содома имеется некоторый вкус в плане строительства величественных зданий и привычка к комфорту и роскоши… Но теперь бывшему хозяину этого поместья не надо уже ничего, ибо ни один хоть сколь-нибудь высокопоставленный содомитянин, в силу преступности самой своей жизни, не имеет шанса пережить встречу с нашими воительницами, по большей части бывшими рабынями таких же магов. И даже если остроухие валькирии не станут марать руки об эдакую погань, бывшего хозяина забьют насмерть его же бывшие рабочие лилитки, просто потому, что стало можно. В обычных случаях я являюсь противницей такого классового подхода (главным образом, потому, что сама от него немало пострадала). Но в этом мире правящий класс представляет собой абсолютное богопротивное зло, так что мне нет дела до судеб содомитянских магов, гори они огнём. Главное, что освобожденные нами рабочие остроухие и служанки служат мне истово, и в их взглядах я вижу обожание и даже любовь.

После того, как прежний хозяин перестал существовать, в его бывших владениях кое-что претерпело изменения, а потому вид поместья стал значительно веселей — в первую очередь, за счет цветников и зелёных насаждений, что появились вокруг здания, когда тут обосновалась наша Магическая Академия. Впрочем, тут у нас только часть территории, где расположены администрация, бухгалтерия, а также курсы переучивания и повышения квалификации для бывших британских колдуний, обосновавшихся по соседству в так называемой Медовой Долине. У себя в долине эти распутницы щеголяют исключительно в костюмах Евы, а привилегия носить одежду у них дома распространяется только на лиц мужского пола… Поэтому, если мне понадобится посетить их владения, делать это придётся так же, как и всем, то есть голышом. Официально исключение сделано только для Кобры и госпожи Струмилиной, ибо две этих великолепных женщины, каждая по-своему, сами решают, какие правила они соблюдать будут, а какие нет. Кстати, обе они ведут у нас в Академии факультативы для особо способных учениц, ибо так решил Серегин. Он считает, что каждый в нашем кругу обязан делиться тем, что знает и умеет, внося свой вклад в общее дело.

Все прочие факультеты располагаются в отдельных поместьях поменьше. И везде первым делом пришлось провести работы по благоустройству и достройке новых помещений, ведь в ближайшем будущем здесь будут получать знания несколько тысяч человек одновременно, а всего в бывшем Царстве Света количество потенциальных магинь, взрослых и почти девочек исчисляется миллионами!

Когда я впервые сюда попала, то поразилась тому, насколько огромно это поместье. За целый день мне не удалось осмотреть его полностью. Но я уже примерно знала, где что будет находиться: библиотека, администрация, кабинеты и квартиры преподавателей. Колдуны этого мира имели пристрастие к большим помещениям, и это пришлось очень кстати. Комнаты эти довольно быстро были переделаны под аудитории, нашлось место и для кухни со столовой, правда, пришлось кое-что перепланировать. Правое крыло здания отдано под общежитие, и там уже стоят двухъярусные кровати по числу студенток-колдуний, среди которых встречаются леди весьма почтенного возраста. Но тут у нас все студентки между собой равны, делиться по стратам они будут уже потом, после выпуска.

Все предварительные работы по благоустройству поместья велись при помощи строительной техники (теперь это не дефицит), магии (куда же без неё в этом мире), тевтонских артелей отходников (повадились тут некоторые жить в мире Подвалов, а на заработки мотаться в наши владения) и неутомимых рабочих лилиток. Так что весь комплекс довольно быстро приобрел то состояние, когда можно было начинать учебу… Никаких вступительных экзаменов, разумеется, не проводилось, ведь сюда принимают только тех, у кого имеются магические способности, а дать эти девочкам знания — уже наша забота.

И вот — мой первый день на ректорской работе… Понимаю, что будет нелегко. Ведь мои студенты — они такие разные… Большая часть — это девочки из бывшего Царства Света мира Мизогинистов. Чуть меньшая часть — из Британии того же мира. Остальные студенты — это молодые люди из самых разных миров. Всем им — от тринадцать до пятнадцати лет, и, разумеется, девочек раз в двадцать пять больше, чем мальчиков… И ещё в качестве наших рядовых студенток числятся две других меня… это Анастасии из четырнадцатого и восемнадцатого годов. Но я к своим близняшками уже давно привыкла.

Что касается преподавательского состава Академии, то он набран из расстриженных жриц амазонских храмов — тех, кто, когда пришёл срок, не смог перевестись на высший уровень и был вынужден эмигрировать. Таких в мире Подвалов превеликое множество, поэтому Академия не испытывает недостатка ни в маститых деканшах, ни в рядовых преподавательницах. Есть ту у нас и лаборантки из бывших жриц низшего разряда — они, помимо прочего, призваны следить, чтобы обучающиеся не навредили сами себе. Впрочем, недовольных среди преподавательского состава нет. Все они знают себе цену (пять солидов), а также то, что их не купили, а выкупили, что означает возможность делать карьеру и жить вольной жизнью, при условии невозращения в родной мир, который теперь не желает их знать.

Между прочим, мисс Зул тоже трудится в нашей Академии на преподавательской работе. Она заведует кафедрой искусства магических пакостей и сексуального соблазнения. Она настаивала, чтобы её направление назвали именно так, хотя то, чему она будет учить, можно назвать искусством магически-психологической деморализации. Я уверена, что наша блистательная деммка станет одной из любимейших преподавательниц — разумеется, после того, как у юных студентов, ещё не знакомых с ней, пройдет шок от её вида. Впрочем, вид тоже играет роль — и, возможно, её полюбят именно за это.

У меня теперь личный кабинет — в левом крыле здания. Просторный, светлый. Я все тут обставила на свой вкус. Ничего тёмного и мрачного, а также лишнего — только пастельные оттенки, воздух и простор.

В тот день, когда я должна была первый раз выступить перед студентами, я пришла в свой кабинет очень рано, и первым делом открыла окна. Утренний свежий ветерок вздувал голубые занавески. Восходящее солнце бросало на стены яркие блики, оживляя картины на стенах. Это были пейзажи… Тихие и умиротворяющие. Море, лес, равнина, горы… Все эти картины выражали то состояние моей души, которого я достигла и намеревалась больше никогда не терять. Вся моя жизнь предстала перед глазами… Кто я была? Царская дочь, последняя из четырех сестер… Но разрушительный вихрь низверг всех нас — моих родителей, брата и сестер — вниз, в страшную бездну, в смерть.