У берега было неглубоко, но удерживать равновесие в экзодоспехе было непросто: ноги так и норовили соскользнуть с какого-нибудь неровного камня на дне.

Пока я шёл, сирена почти не двигалась. Она была уверена, что я тороплюсь на зов её песни.

Ветер, тем временем, усиливался, и волны становились выше. Вода вокруг меня бушевала, словно сама стихия противилась моему присутствию.

Наконец, пришло время включить аква-режим и продолжить путь вплавь. Так дело пошло быстрее. Уже через десять минут я оказался в десяти метрах от рифа, на котором устроилась сирена. Разглядеть её подробно было непросто, ибо вокруг каждые две секунды волны взрывались фонтанами брызг, скрывавших чудовище чуть ли не целиком. Солнце скрылось за тучами, и теперь её тело не блестело и выглядело, скорее, свинцовым, чем серебряным.

Высунув руку из воды, я выстрелил сетью. Естественно, не обычной, а рассчитанной на охоту за подобными тварями, из прочного алхимического состава.

И всё получилось бы, не соскользни сирена в волны.

Вот скотина! В последнюю секунду успела среагировать!

Сеть оплела риф, но толку от этого уже не было.

Но я не сомневался, что монстр не удрал. Сирена не оставит добычу. Только не теперь, когда она в её родной стихии.

Ещё несколько метров, и я почти добрался до торчащей среди волн скалы.

Опустив взгляд, увидел сквозь толщу серой воды скользнувшую подо мной тень.

Чудовище, словно акула, заходило на атаку!

Глава 25

Я вытащил из Кармана самосек. Нельзя было просто плыть и ждать: нужно было действовать, пока сирена не напала. Так что я нырнул ей навстречу. Почти вертикально устремился вниз, сокращая расстояние между нами.

Сирена сразу заметила мой маневр и изменила траекторию движения. Теперь, вблизи, она выглядела куда больше. Больше человека.

Мускулистое тело, покрытое чешуёй, длинные пальцы с когтями, шевелящиеся тонкие щупальца на голове, которые издалека так легко принять за волосы. И полные голода глаза.

В одно мгновение сирена рванулась ко мне, и я ударил мечом вниз, её навстречу. Чудовище резко метнулось в сторону, избегая удара. Толчок, и мощное тело оказалось прямо передо мной. Когтистые пальцы схватили державшую клинок руку.

Я ударил сирену кулаком. Попал в лицо. Вода тут же окрасилась красным.

Чудище разинуло полную треугольных зубов пасть, издавая звуки, которых я не слышал. Оно так и не понимало, почему противник ей не подчиняется.

Я схватил её за щупальца и оторвал от своей руки. Занёс самочек и вонзил его в покрытый чешуёй живот.

Сирена дёрнулась, оставив в моём кулаке часть щупалец, и помчалась прочь.

Проклятье!

Врубив двигатели, я ринулся за ней.

На дне было множество скал, некоторые торчали из воды, другие почти достигали поверхности. Мы лавировали между ними. Я старался не потерять сирену из виду. Но она оставляла такой кровавый шлейф, что скрыться ей было почти невозможно.

Пару раз я едва не врезался в торчащие скалы, и вот мы добрались до места, где рифов уже не было. Чудовище торопилось в сторону открытого моря.

Здесь она уже не петляла, лишь набирая скорость. Но и я — тоже. Пару минут казалось, что мне её не настигнуть, но затем чудовище начало терять силы, и расстояние между нами стало сокращаться.

Спустя некоторое время я понял, что могу схватить её за хвост. Вытянул руку и сомкнул пальцы. Мимо!

Следующая попытка тоже не увенчалась успехом.

Зато на третий раз я схватил чудовище! И сразу же притянул к себе, выключая двигатели, чтобы затормозить наше движение. Сирена развернулась и принялись лупить меня по броне когтями. Наверное, они издавали жуткий скрежет, но я его не слышал.

Самосек вошёл между рёбер. Если я верно запомнил анатомию сирен — а в этом не было сомнений — клинок должен был рассечь сердце чудовища.

Сирена неистово забилась, нас окутало красное облако, и на несколько секунд я даже потерял добычу из виду. Но держал я тварь крепко, так что волноваться было не о чем.

Сирена ещё около минуты билась в агонии, но затем затихла и начала плавно опускаться на дно.

Включив двигатели, я вынырнул на поверхность и поплыл назад, к берегу. Тащить за собой тушу было нетяжело, но следовало торопиться: в море обитали и другие хищники, которые уже, конечно, почуяли кровь.

До берега оставалось около полусотни метров, я плыл между рифами, когда заметил стремительно приближавшиеся треугольные плавники. Акулы мчались по кровавому следу. Я насчитал три плавника, но ещё немного — и их станет больше.

Я не мог позволить терзать мою добычу. Так что свернул к ближайшей плоской скале, выбрался на неё и вытащил сирену. Извлечение придётся проводить прямо тут. Так сказать, в полевых условиях.

Пока я вырезал гортань, похожую на причудливый, словно вырезанный из кости, музыкальный инструмент, меня окружило не менее десятка акул. Они высовывали из воды головы, разевая полные зубов пасти, и сверлили меня голодными взглядами. Терпение, ребятки! Скоро вы всё получите.

Убрав гортань сирены в Карман, я спихнул её тело в воду. Акулы мгновенно набросились на неё. Они отрывали куски и отплывали, чтобы спокойно их заглотить. Я же прыгнул в волны и направился к берегу.

* * *

Олег Усов скромно сидел на общей трибуне, держа в одной руке сложенную программу скачек с котировками, а в другой — бинокль. Следил за забегом.

Телохранителей у него не было. На ипподром пришёл один. Ни жены, ни детей. Дворянство получил от отца, который выслужил его на посту статского советника в министерстве юстиции, и быстро приумножил полученное наследство, занявшись поставками оружия. Пятьдесят один год, но выглядел Усов подтянутым и прямым. Пожалуй, возраст выдавала лишь лёгкая седина на висках. А так можно было дать максимум сорок два — сорок три года ему.

Я не сомневался, что торговец оружием — Жнец, как и Хомяков, похороны которого состоялись вчера. Я даже сходил. Постоял в сторонке. На церемонию пришли разве что сослуживцы и коллеги, всего семь человек. Усов не явился. А я ведь ради него и приходил — хотел поглядеть на врага.

Теперь вот смотрел на него через бинокль. Ипподром был чуть ли не единственной отдушиной Усова. Местом, куда он периодически выбирался сделать пару ставок — пощекотать себе нервы. Впрочем, выглядел он совершенно спокойным, хотя уже дважды продул. Я знал об этом, потому что Василиса подслушала, как он делал ставки и донесла мне, на каких лошадей рассчитывал Усов.

Остался