В апреле Хейман Солт, подобно марсианскому парикмахеру, заплетал срезанные листья нарциссов в венки. В Гроув Гарденс зацвели ранние кустарники. Богатый аромат азалий призывал посетителей присесть рядом и предаться грезам. Галантусы Хеймана высоко держали свои желтовато-белые бутоны.

Солт привносил в садоводство плоды научных изысканий и наблюдений. Возьмем, к примеру, улиток: часто наблюдавший за ними Солт знал все о том, как они впадают в спячку, об их полуночных привычках и удивительной продолжительности жизни (существа, чьи раковины Солт пометил краской, когда еще сам был молодым человеком, все еще ползали — вот уже более двадцати лет). Фангин рассказал ему, что улитки обладают зрением и слухом и находят пару для размножения, несмотря на то что являются гермафродитами. К наступлению ночи Солт собрал с городских клумб все четыре вида вредоносных слизней и вынес паразитов за пределы Айленд Филда, оставляя прочие двадцать видов трудиться на благо садов.

Слизни — это улитки без панциря. Мысли об эволюции постоянно приводили его к Лост Акру.

По ночам он регулярно наведывался к белой плите, но ее поверхность никак не реагировала на прикосновения. Человек-горностай верил в появление спасителя, но как тот придет, если портал закрыт, а Ференсен, единственный владеющий ситуацией человек, относится к этому месту с удивительным равнодушием? Ференсен метался между желанием разрушить Лост Акр и страхом перед последствиями, которые могли возникнуть в этом случае.

Солт приподнял головку подснежника кончиком мизинца: цвети, отдыхай и перерождайся.

Saeculum.

Облонг несколько раз записал придуманное им название — «Баллада о ярмарке летнего солнцестояния», — меняя нажим и почерк, но никак не мог приняться за настоящую работу. Начальные строки звучали плоско и бесцветно. Он опасался, что учительская деятельность активизировала рассудок, подавив более глубокие чувства, а ведь именно из них рождалось вдохновение. Памятуя о Томасе де Квинси[29], он нагрянул к мисс Тримбл в тот редкий момент, когда в привратницкой никого не было.

— Как поживает профессор Болито?

— Он — как ночная сова. Его никто не видит.

— А я бы хотел с ним повидаться. Не отказался бы сейчас от фирменного коктейля.

— Многие бы не отказались, только когда Болито изучает небесные просторы, он становится совсем другим человеком. Я отношу ему еду и предметы первой необходимости, но профессор почти ничего не замечает; такая у него сейчас фаза работы. — Тримбл бросила на Облонга твердый взгляд. — Я встречаю здесь множество учителей, среди которых нет ни одного исследователя. Болито для нас — редкий дар.

Ответ мисс Тримбл изменил прежнее поверхностное мнение Облонга о ее характере.

— Мне ненадолго, к тому же у меня сейчас нашлось немного свободного времени.

На самом деле у Облонга был свободен весь календарь.

— Если хотите повидаться с Болито, сходите в школьный лекторий. Чтение лекций входит в число его профессорских обязанностей. И я бы вам советовала прийти туда пораньше.

Облонг не пожалел, что последовал совету мисс Тримбл. Самая большая аудитория Ротервирдской школы была битком набита — здесь были представлены все факультеты и все классы. Удивленным перешептыванием сопровождалось появление в зале Валорхенд — присутствие ученого из Северной башни на лекции Южной стало случаем беспрецедентным.

Болито погасил свет, и его мелодичный голос прозвучал из усилителей, спрятанных высоко под перекрытиями крыши:

— В далекой древности, задолго до начала времен…

По потолку забегали белые пятна.

— Протон… электрон… нейтрон…

Внезапно появились темные частицы и начали преследовать белые.

— Антипротон, антинейтрон и антиэлектрон — частицы с такой же массой и равными по значению, но имеющими противоположный знак электрическими зарядами. Соедините их вместе, и они друг друга уничтожат. Представим себе этот примитивный поединок.

Под кафедрой Болито раздался большой взрыв — а вернее, тот самый Большой Взрыв. Протон с антипротоном исчезли, возникла новая галактика, которая закружилась над головами изумленной аудитории в виде созданной самим Болито голограммы.

— Сперва считалось, — продолжил профессор, — что материя и антиматерия присутствовали в равных пропорциях. Эта теория кажется довольно-таки нелепой, потому что в таком случае они просто уничтожили бы друг друга, не оставив никаких следов. Позже ученые предположили, что материя имела минимальное преимущество, а значит, крошечная первичная вселенная была… Какой она была, Саймс?

Каждое представление Болито прерывалось внезапными опросами, что способствовало концентрации внимания слушателей.

— Асимметричной, сэр, — промямлил шестиклассник.

— Не такой светлой, как голова Саймса. Нам кажется, что материя победила — но так ли это? — Болито сделал краткий экскурс в описание сложных физических процессов, а затем внезапно перешел к астрономии. — Я хотел бы затронуть проблему комет. А ну, мальчишки и девчонки, расступитесь. Самое время спроектировать Солнечную систему, в которой я буду выполнять роль сил природы.

С помощью длинной указки Болито отобрал несколько разнополых учеников и назначил их на роли Солнца и планет. Сделал он это с той самой безупречной решительностью, которой так не хватало Облонгу при подготовке к спектаклю. По всей очевидности, это упражнение выполняли не впервые. В считаные минуты центр зала превратился в человеческую астролябию: планеты вращались вокруг стоявшего в центре Солнца.

— Для непосвященных напомним их порядок… А?

Ученики постарше начали читать речитативом необычную считалку Болито: «Моя Версия Змеи Мешает Юному Сильному Уверенному Неучу Прославиться».

Меркурий, Венера, Земля, Марс…

Облонг присоединился было к аплодисментам, но тут же увидел, как к нему устремилась указка Болито.

— Мистер Облонг исполнит роль штатного чужака в нашей системе: он будет шаром из грязного льда и космической пыли. Подходи ближе, парень! Ты будешь в афелии, самой отдаленной точке от Доусона-младшего (он же Солнце). Твой хвост тянется на миллион миль. На планете Земля египтяне пытаются постичь основы астрономии, а наш Британский остров представляет собой первобытное болотце. Вообразите, какие силы может высвободить комета Облонга!

Пока Облонг медленно шагал в направлении «Солнца», из аудитории до него донеслась волна приглушенных смешков. Болито вызвал двух девочек и одного парня следовать за ним в качестве фрагментов хвоста, и те принялись метеорами крутиться вокруг Земли.

— Предположим, что Облонг состоит из темной материи. Что могло бы произойти в таком случае? Что бы случилось? — Хихиканье возобновилось с новой силой, когда Облонг добрался до Земли. — В это самое время саксы воюют с данами, а англы даже обучились письменности! — провозгласил Болито.