– В комнате я не одна, там еще Кэтрин.

– Поверь, я сумею найти пустую комнату.

И вдруг совсем неожиданно для себя ощутил дикое желание, которое ошеломило его самого, на мгновение замер, он давным-давно научился контролировать свою страсть, и эту любовную игру сейчас затеял, лишь желая поближе узнать свою невесту, не более того, понимая, что ему пора уже свыкнуться с мыслью, что свадьба неизбежна, а он до сих пор в душе своей кроме симпатии и трогательной заботы, как ему казалось, ничего к ней не испытывал. Седрик едва заметно усмехнулся, мысленно укорив себя, почти беззвучно прошептал:

– Доигрался как юный паж.

Бренда вероятно подумала, что он шепчет ей какие-то ласковые слова и плотнее прижалась к нему, слегка прикусив нижнюю губу, пристально посмотрел в ее лицо, полуоткрытые чувственные губы призывно манили, грудь трепетно вздымалась, переведя дыхание уверенно и непринужденно, словно его телом управлял кто-то, посторонний прижал ее к себе, одним легким прикосновением в мгновенье спустил послушно скользнувшее платье, которое незаметно для нее уже успел расшнуровать и страстно целуя, припал к ее груди. Его близость и пламенные поцелуи взволновали ее, пробудив новые еще неизвестные, но такие приятные ощущения, его пылкая страстность, вначале напугавшая ее, в тоже время только сильнее распаляла, прикосновения мужественного рыцаря были невероятно нежны и буквально опаляли, ей даже почудилось, что ее тело горит и плавится. Наслаждаясь новизной чувств, она почти потеряла рассудок, но от досадной мысли пронесшейся в этот момент в затуманенной страстью голове в миг отрезвела. Голос разума одержал верх, очнувшись, резко отстранилась, в смущении поправляя платье. Ее разозлило ни его желание, а то, что он так и не понял, чего же она ждет от него, ведь он до сих пор даже не обмолвился и словом, что любит ее, да похоже даже и не собирался этого делать. Спросить самой не позволяла гордость, откинув его руки, придерживая платье, проворно соскочила.

– Уже давно пора спать и я замерзла.

Седрик слегка насмешливо прищурился, прекрасно понимая, что сотрясающая девушку дрожь вызвана совсем не вечерней прохладой, прикусив нижнюю губу, беспечно пожал плечами, пытаясь догадаться, чем же именно вызвал в ней такую злость.

– Мне холодно – Настойчиво повторила Бренда, в ее голосе уже явно прослушивался намек на слезы.

Седрик торопливо встал, сокрушенно соображая про себя, если ее реакция от неопытности, то это еще, куда не шло, но если девушка холодна и бесчувственна, хотя ему так вовсе не показалось, то это уж точно его не радует. Непонятные слезливые ноты в ее голосе вообще неприятно насторожили его, он иронично подумал, только не хватало еще начать ее утешать, объясняя, что жених имеет право целовать невесту, и в этом нет ничего предосудительного. Еще какие-то секунды внимательно всматривался в ее лицо, затем спокойно встал, бросив косой взгляд на скамейку, равнодушно согласился:

– Идем.

Озабоченно думая о чем-то своем Бренда на ходу, машинально поддергивала сползающее платье как бы даже забыв, что его просто нужно зашнуровать. Седрику безумно хотелось выяснить, что же, в конце то концов, ее так потрясло, придержав ее за руку повыше кисти, предложил:

– Подожди, я затяну.

Она послушно остановилась, подождала пока он приведет в порядок ее платье, затем молча отправилась дальше. Ночь была необыкновенно теплой и безветренной, на усыпанном звездами небе не было видно ни одного облака, тонкий аромат цветов, усиливающийся в это время суток, дурманил, пролетающие мимо ночные бабочки придавали всему окружающему какое-то необыкновенное волшебство. Возвращаться совершенно не хотелось, но уговаривать и спорить было не в его правилах, они шли рядом и напряженно молчали, проходя мимо заросшей аллеи, ясно расслышали доносившиеся из глубины зарослей характерные страстные стоны.

– Счастливчик – Подумал про себя Седрик, пытаясь сообразить, кто же там.

Не сговариваясь, прибавили шаг и быстро прошли мимо, уже на пороге он неожиданно резко схватил ее за руку, решительно развернув к себе, требовательно спросил:

– Может, все-таки объяснишь, что происходит?

– Я хочу, чтобы ты сам это понял, честно говоря, для этого и не надо слишком много думать.

Вырвав руку, девушка забежала внутрь, рыцарь задумчиво поднял голову к небу, он так старался разобраться в происходящем, что стал сам с собой разговаривать в слух:

– И что интересно я должен понять, что дама еще слишком мала, чтобы играть во взрослые игры?

Он усмехнулся у него были любовницы и помоложе не думает же она, что они всю оставшуюся жизнь, сидя рядом будут срывать цветочки и вместе наслаждаться их запахом. Мысль, что девушка ждет от него объяснений в любви, даже не пришла ему в голову, за последние годы он ни разу, и вскользь, не произносил это слово и как-то прекрасно обходился без него умело, заменяя менее возвышенными словами, более того его даже коробило, когда дамы в минуты страсти шептали ему о любви, он не мог говорить о том чего не испытывал. Он не чувствовал за собой никакой вины, ведь он же не собирался соблазнить и бросить ее, ясно, что вопрос о свадьбе уже решен, да и надо отдать ему должное, он никогда и ни кому ничего не обещал и даже особо не пытался обольщать, наоборот все дамы сами страстно желали его, и он просто привык к этому, воспринимая как должное.

Теперь же не мог понять, что именно сделал не так, да она юна и неопытна, но не настолько же, чтобы ее пугали поцелуи жениха. Протяжно вздохнув, вслух признался сам себе:

– Похоже, я действительно чего-то не знаю.

* * *

У Кэтрин и Рейвена не возникло романтического желания подышать свежим воздухом, прогуливаясь под луной, прошло всего несколько часов после сытного ужина, а они уже оба почувствовали, что дико проголодались и теперь сидя за столом с удовольствием уплетали принесенную для них слугами еду.

– Я не думала, что наша поездка настолько затянется.

– А мне понравилось.

– Что? – Изумилась Кэтрин, на минуту прекратив жевать.

Рейвен простодушно улыбнулся:

– Ну, конечно, не сидеть в подземелье, я рад, что Уэйкфилд и леди Ингрид теперь вместе, даже страшно подумать через что им пришлось пройти.

Кэтрин согласно качнула головой:

– Я когда увидела ее впервые, была уверенна, сумасшедшая, и совсем старая, а теперь вижу она настоящая леди и очень даже красивая.

Рейвен сокрушенно вздохнул:

– Да, горе и переживания никого не красят.

– То, что ей удалось выжить и все так закончилось просто чудо.

Вспомнив, каким опасностям за все это время подвергалась любимая, рыцарь болезненно скривился, приложив ладонь к груди, пожаловался:

– Птичка моя, я так за тебя переживал.

– Я тоже думала, сойду с ума – Хитро улыбнувшись, добавила – Выходит, не зря я лечила Уилла – Понизив голос искренно поделилась – Он мне очень нравится, гораздо больше, чем этот красавчик.