— Мы пришли к выводу, что их вера сформировалась еще до того, как Кинэн был создан, — ответил Ваэль. — А потом они нашли способ связать Единого и Кинэна с помощью образа-медальона. Видели у него на шее ариад с фигуркой?

Гевор, общавшийся с Коллегиумом и с его главой чаще всех, энергично закивал.

— Тогда, — голос Ваэля перешел в шепот, — я отнесся скептически, сочтя его желание стать частью Анг Миртовского пантеона проявлением комплекса неполноценности. Его всегда раздражала его небольшая, статичная ипостась и замершее в мальчишеском образе тело. Маленький, юркий зверек, вечный мальчишка, едва вышедший из подростничества. Он не любил оборачиваться, потому что ему казалось, что он смешон. При мне какая-то из женщин, увидев его в облике, воскликнула — ах, какая чудесная зверушка… Он отомстил ей потом. Он практиковал разные техники, перерывал библиотеки, ища способ усилиться и усилить свой вечный облик. Как вы думаете, кто из Вечных вызывал у него самую большую зависть и, следовательно, ненависть?

Мне стало неуютно под взглядами присутствующих, опять обратившимися на меня.

— Да, Хэйген. Огромный домен, фактически единоличный, несмотря на присутствие Даллаха, который мудр и редко вмешивается в политику. Физически сильная ипостась, способная менять размер по желанию и которой покоряется небо. Популярность у местных жителей. Интерес женщин. Независимость. Кинэн, по его словам, сильно не сошелся с Антом, они открыто враждовали, а ты, Рессер, когда вошел в силу, проигнорировал его попытки сблизиться.

Я пожал плечами. Манера поведения Кинэна выведет из себя даже самого терпеливого, а мой предшественник терпением не отличался. А я его не понимал — несерьезный, взбалмошный, он казался мне поверхностным и слишком уж непредсказуемым.

— Он делал все, чтобы его никто не принимал всерьез, — раздраженно проворчал Реваль.

— Тем не менее, он переиграл всех нас. Он настаивал, что Хэйгена надо убрать любым способом, и чем скорее, тем лучше. Но Рессер выкручивался и возвращался с еще большим упорством. В конце концов, желание избавиться от него дошло у Кинэна до маниакальной идеи… — Ваэль посмотрел мне в глаза, и я поежился. — Будь осторожен, — предупредил он с холодной усмешкой. — Не надо его недооценивать.

Я вернул ему такой же холодный, высокомерный взгляд. Любопытно, как он дальше собирается выстраивать отношения со всеми нами? После этой исповеди…

— Когда он похвастался мне своим новым обликом, я пришел в ужас, особенно от способа, которым он его обрел. Его ипостась-двойник в Мааре успешно связался с обликом Единого с помощью образа-медальона и все казни, моления и прочие ритуалы Единому в Анг Мирте теперь шли ему. Он часто использовал Анг Мирт, пустоши и отдаленные северо-восточные территории, где есть не только многоярусные города, но и равнинные поселения, чтобы там охотиться и осваивать новый облик. Здесь он совершал вылазки в Ар Шамале и в Шеннон Аре, подальше от обитаемых мест. Вот тогда я и решил разорвать с ним союз, пригрозив, что если он не прекратит эти эксперименты, я перестану его поддерживать. И сразу получил отравленную стрелу в бок. Дальнейшее вы знаете и без меня.

— Почему он вдруг так резко решил избавиться от Алекса? — спросила Ширин.

— Не знаю, — Ваэль еще раз скользнул по Саше взглядом. — Я был в шкуре в этот период. Возможно, познакомившись поближе, он понял, что взять его под контроль не удастся, а попытка управлять им с помощью образа провалилась. Скорее всего, когда погиб Рейнард, он запаниковал.

— Лануэль— третий участник вашего заговора? — еще раз уточнила Ширин.

— Да, — кивнул Ваэль. — С той же мотивацией, что и у Кинэна.

— Дура, — буркнул Даллах. — Не ожидал.

— Можете судить меня, — он обвел нас глазами, каждого по очереди. — Я допустил ошибку. Я признаю ее. Я приму ваше решение, но мне не хотелось бы умирать. Я считаю, что я понес наказание, пробыв почти два месяца в полубеспамятстве. Я сделал выводы.

Мы переглянулись

— Убери участников заговора из своего окружения, и полностью — из нашего, — сказал я. — Нам нужны все имена, во всех доменах.

— Не всех, — возразил он. — Есть такие, кто хоть и участвовал, но ни в чем себя не запятнал. Если дать им шанс продолжить работу, вреда от них не будет.

— Мы должны знать обо всех, — раздраженно вступил Гевор. — И обо всех местах, где велись эксперименты.

Ваэль упрямо поджал губы.

— Пусть дополнит список Вейдра, — предложила Ширин.

Он посмотрел на меня с удивлением.

— Как ты его вычислил? Он был абсолютно уверен в себе и очень осторожен.

— Его, как и тебя, опознали наши люди в Анг Мирте. А в остальном он признался сам. Хочешь знать, как? — усмехнулся я, чувствуя нарастающее раздражение.

Он посмотрел на меня со странной тревожной заинтересованностью.

Я достал из кармана визор, включив запись с середины.

— Хватит, — оборвал меня Ваэль через минуту. — Я понял ваш намек. Я не собираюсь доводить дело… до этого. Я назову всех, кого знаю, и тех, кого предполагаю замешанным со стороны Кинэна и Лануэль.

— Мы обсудим наше решение, — сказала Ширин, переглянувшись с Даллахом и Ревалем. — И поставим тебя в известность. Я бы предложила арестовать тебя, пока мы решаем, но не хочу поднимать волну слухов. Так что сделай милость, не вздумай бежать. Сам знаешь, найдем мгновенно и… — она кинула мимолетный, но многозначительный взгляд на Сашу, и лицо Ваэля, и без того малоподвижное, окаменело. Потом он медленно кивнул.

— Я останусь здесь, — пообещал он твердо.

Когда мы вышли, Реваль пригласил нас отобедать в его рузаннской резиденции.

— А он не сбежит, пока мы тут… дегустацией занимаемся? — спросил меня Саша шепотом, нервно потирая перчатку.

— Он же знает, как легко Вечным кого-то найти, если среди них есть единство, — я хотел улыбнуться, но понял, что улыбка выходит у меня слишком уж циничной. — И я думаю, он хорошо помнит свой испуг, когда над ним в небе кружили две… твари. А тут еще и третья на подходе, союзничек бывший.

— Я бы все-таки его сменил, — с брезгливостью заявил Реваль, когда мы расположились в гостиной в ожидании обеда, потягивая вино. — Его высокомерие мне не нравится. Дурак он, хоть и прикидывается умным.

— Давай не сейчас, — Ширин успокаивающие погладила его по плечу. — У нас Анг Мирт на шее и Кинэн-переросток. Этого-то точно придется менять.

Гевор рассмеялся.

— Что ж вы так… откровенно, — с иронией спросил он, и Реваль, похоже, стушевался.

— Никуда он не денется, — заговорил я. — Он зажат с двух сторон — между нами и старыми союзниками. Ему выгодно проявить покорность, в надежде, что мы защитим его