Конечно, позаботятся. Только совсем о другом.

Он шагал и шагал, подкрепляя силы одним-двумя глотками воды да парою сухарей. Припасов достаточно, ибо, как известно, «идёшь на день – еды бери на неделю».

И наконец…

«Матфей! Впереди – ты видишь что-нибудь?»

«Ничего не вижу, госпожа. Межреальность как она есть. Деревья какие-то… высокие, очень. С веток словно бы сети свисают и какие-то крылатые вдобавок…»

«Отлично! – прервала его Царица. – То, что надо. Иди теперь прямо на них, но только прямо по тропе и ни шагу в сторону, понял? Иначе тебя не удержу здесь даже я».

Это, конечно, не очень хорошо. Однако он как раз рассчитывал, что твердыня Царицыной родни будет окружена чем-то подобным, скрытыми ловушками, капканами, замаскированными ямами, провалами и так далее – и подготовился.

«Мне отсюда одному будет не выбраться», – жалобно прохныкал он.

«Не волнуйся, – покровительственно обронила Царица. – Мы проводим тебя до любого места в пределах этой Вселенной. Кстати, можешь уже меня выпустить. Мы в безопасности, если только… Опиши мне эти деревья, во всех подробностях, скорее!»

Матфей повиновался.

«Эти крылатые… Здоровенные летучие мыши, а пасти у них – ого! – как у демонов», – отчего-то Матфею стало очень неуютно.

«Не на зубы смотри! На крылья! Что видишь?»

«Алый знак… круг и в нём словно бы руна…»

«То, что надо, – с облегчением объявила Царица. – Иди смело. Но только по тропе!»

Вскоре Исидорти уже шагал по узкой – едва две ладони шириной – извилистой тропке, пролёгшей через дремучий лес. Между ветвей и свисавших с них сеток парили летучие твари, их резкие крики оглашали воздух, кожистые крылья шуршали над головой Матфея.

Тропа неожиданно оборвалась, упёршись в нечто, выглядевшее словно комель поваленного дерева. Паутина корней поднималась на высоту пяти человеческих ростов.

«Госпожа, дальше дороги нет!»

«И не надо! Подними меня повыше, пусть видят! Ещё выше! Ещё!»

Матфей вытянулся, пытаясь выполнить приказ. Вместилище Царицы закачалось, кристалл в нём вдруг засветился, и лес вокруг Исидорти мгновенно изменился. Прямо из-под ног начинался широченный тоннель, а в нём – беломраморная лестница с вычурными перилами; застыли в напряжённых позах золотые статуи воителей и воительниц, танцовщиц, невиданных зверей…

А глубоко внизу что-то мягко сияло тем же розоватым светом, что лился из его собственного устройства.

«Спускайся, – устало распорядилась Царица. – Мы дома».

* * *

– Пахнет у них тут вкусно, Фредегар.

Старший половинчик, однако, не ответил. Они с Робином стояли в самой гуще торговых рядов – рынок в Хедебю, столице Торговой Республики, что на самой полуденной оконечности Восточного Хьёрварда, не затихал до поздней ночи.

Оба невысоклика одеты и снаряжены были как для боя, и обычного, и магического. Под просторными плащами прятались доспехи гномьей работы, защищённые самолично Учителем наложенными чарами; за спиной луки в колчанах, на поясах короткие мечи.

Подмастерья Хедина, едва спустившись в Хьёрвард, разделились, прочёсывая окрестности Хедебю и сам город. Учитель щедро наделил их кристаллами собственной работы, так что теперь при словах «Эритовый Обруч» они могли смело пожать плечами: «Экая древность!»

Они искали. В точности как в сказках – «принеси то, не знаю что». Хорошо ещё, что «пойди туда» было более или менее ясным.

– Вкусно пахнет, говорю! Смотри, сосиски жарят!.. Фредегар, а, Фроки! Чего молчишь-то?

Товарищ Робина только покачал головой под низко надвинутым капюшоном.

– Не нравится мне тут.

– Скажите, пожалуйста! Мне тоже не нравится, но это не повод отказываться от сосисок!

– Да помолчи ты! – яростно зашипел вдруг на спутника Фредегар. – Не чувствуешь ничего, что ли?! Как… как сердце колотится. И где-то совсем рядом!.. Как тебя, глухаря этакого, Учитель вообще взашей не вытолкал?!

Аэтерос никогда и никого бы не вытолкал взашей, и Роб был не только отличным лучником, смелым и хладнокровным бойцом, но и умелым чародеем, упрёки были несправедливы, однако, глядя на исказившееся вдруг лицо сотоварища, Робин враз посерьёзнел, даже и не думая вступать в пререкания.

– Точно. Как сердце бьётся, да быстро как!.. Как будто бежит куда-то, нет?

– Бежит и задыхается, – мрачно добавил Фредегар.

– Чепуха какая-то… – Робин вслушивался, прикрыв глаза. – Сила пульсирует, никогда такого не ощущал…

– И я тоже нет.

– Пошлём весть остальным?

– Погоди ты, торопыга! Они, может, и сами всё ощутили; только на смех нас поднимут. Нет, сперва поймём, что это за штука такая, а уж потом всем скажем.

Они покружили по рынку, надеясь ощутить, что приближаются к источнику странных биений; но нет, напрасно. Всюду всё оставалось одинаковым.

Какой-то подвыпивший эльдринг, чьё празднование удачного похода явно затянулось, двинулся было на них, пошире растопырив ножны.

– С дороги, мелюзга!

Невысоклики, казалось, не сделали ни одного лишнего движения, не посторонились, но вояка-дружинник пролетел мимо них, никого не задев широко расставленным оружием, и недоумённо заморгал.

Ученики Аэтероса не тратили время на подобного рода драки.

– Та-ак… – сквозь зубы процедил Фредегар, едва они оторвались от подгулявшего молодца, растерянно таращившегося на то место, где они только что были. – Весть, от Александроса, – и он полез за пазуху.

То же самое проделал и Робин.

«Время, – зазвучал в сознании холодный и правильный голос крылатого змея, совершенно не похожий на его речь вживую. – Поток времени, узкий, но во множество раз быстрее остального. Завязанный на кого-то. На кого – пока не знаю. Ищем».

– Время… – прошипел Броди, невольно хватаясь за меч. – Кто мог ускорить время?!

– И отвести поток от главного русла, – мрачно добавил второй невысоклик. – И замкнуть на кого-то!..

– Правильно нас Аэтерос сюда отправил… – пробормотал его спутник.

– Вот когда найдём, тогда и будет правильно, – Фредегар подвигал плечами, проверяя, быстро ли достаётся лук из саадака. – Фокусы с временем нам с тобой так просто не заметить…

– Заметили бы, просто специальные руны надо, и весы, и балансиры, и…

– И весь арсенал Учителя в придачу. И знания, что именно нужно искать. Повезло, что змей с нами.

– Повезло…

– Покайтесь! – вдруг возопил невдалеке чей-то пронзительный голос. Деловито спешащие по своим делам почтенные обыватели и купцы славного града Хедебю не обратили на выкрик никакого внимания, надо полагать, уличными пророками и проповедниками тут было никого не удивить. – Покайтесь, гнусные грешники, во прелюбодействах погрязшие, чреслами да срамными удами думать только и могущие!..