– Вот что, Гарри, убирайтесь с наших глаз. И клянусь Богом: если вы хоть кому-нибудь заикнетесь, что мы с Белл уцелели после взрыва, я вас разыщу!

Гарри не понадобилось повторять дважды. Он стремглав понесся к выходу.

– Но мы ведь все равно должны пойти в полицию? – спросила Белл, которую и сейчас еще трясло после взрыва.

– Напрасная трата времени, – поморщился Оливер.

– Почему?

– Полиция подкуплена. Если за попытками тебя запугать стоит отдел разведки, а в этом я склонен верить Гарри, ниточки тянутся очень далеко.

– Оливер, ну зачем они это делают? Я не понимаю. Зачем им нужно, чтобы я пострадала?

Голос Белл дрожал, лицо исказилось. Она едва сдерживала слезы и не могла взять себя в руки. Белл хотелось вообще перестать думать – настолько страшной оказалась действительность.

Оливер обнял ее за плечи:

– Если говорить без излишней деликатности, они, любовь моя, пытались не просто тебя напугать. Они пытались тебя убить.

По глазам Оливера было видно, насколько он тревожится за нее.

– Знаю, – прошептала она. – Я знаю… Но они хотели убить и тебя.

Оливер презрительно пожал плечами:

– Сопутствующие потери. Но эти мерзавцы хотели расправиться не со мной. С тобой. И это как-то связано с твоей сестрой. Понятно, что твоя мать совершенно непричастна к исчезновению младенца, а вот у кого-то из здешних англичан рыльце в пушку.

Белл глубоко дышала, стараясь успокоить нервы.

– Правильно ли мы поступили, отпустив Гарри?

– Гарри Осборн – всего лишь пешка. Есть фигуры намного выше.

– Кто?

– Есть у меня догадки, но я подожду их высказывать. Посмотрим, не появится ли у нас зацепки.

– Боже мой, какую же тайну они так ревностно оберегают?!

– Не знаю, – вздохнул Оливер. – Но они пойдут на все, только бы не допустить ее раскрытия. А ты для них – угроза.

Белл массировала гудящие виски. Напрасно она вообще затеяла эти поиски. Подумать только: покушение на ее жизнь! Кто-то хотел ее смерти. Эта мысль прошибла ее до самых глубин, вызвав тошнотворное ощущение. Но состояние беспомощности было недолгим. Нахлынувший гнев заставил ее сжать кулаки. Ей захотелось наброситься на тех, кто устроил все это. Как они смели?! Кто дал им право?

– В Рангун мы вернемся не сразу, – сказал Оливер. – У меня в Мемьо есть друзья. Город находится в двадцати пяти милях к западу от Мандалая. Точнее, к северо-западу. Мы отправимся туда и спокойно обдумаем дальнейшие действия. Мои друзья живут на холмах. Там прохладнее. Мы получим передышку от изнуряющей жары.

– И как мы туда доберемся?

– На поезде. Как ты думаешь, тебе нужен врач?

Белл покачала головой:

– Мне нужно хорошенько отмыться. А ссадины я залеплю пластырем. У меня в номере есть.

– Хорошо. Отмывайся, собирайся, но не затягивай сборы. Нам лучше как можно скорее убраться из Мандалая.

– Они придумают что-нибудь еще? – с нескрываемым страхом спросила Белл.

– Сказать тебе правду? – (Она кивнула.) – Придумают.

Через час они уже были на вокзале, где поспели к отходящему поезду. Состав тронулся. Белл смотрела из вагонного окна на обсаженные деревьями улицы и большие английские особняки. Довольно скоро пейзаж сменился. Теперь вдоль путей тянулись пыльные улицы с деревянными хижинами. По улицам двигались воловьи повозки, торопясь до вечера покинуть Мандалай. Рядом, в пыли, дремали собаки. Миловидные бирманские девушки с цветами в волосах несли на голове кувшины с водой. На тряских велосипедах ехали мужчины. Постепенно равнины сменились холмами. Оливер сказал, что у Джереми и Бренды, его друзей в Мемьо, есть небольшой отель, который они называли гостевым домом. Он заранее позвонил им, чтобы сообщить о приезде. Белл успела лишь отмыть лицо и руки и переодеться, не став тратить время на мытье головы. От корки грязи кожа на голове зудела. Ехать до Мемьо часа три. После всего, что она пережила и услышала от Гарри, ей очень хотелось забыться сном.

Белл прижалась к окну, но вагон трясло все сильнее, и ни о каком сне не могло быть и речи. Она открыла глаза и стала смотреть в окно. Это помогало отвлечься от мыслей. Поезд не ехал, а буквально полз. Они проезжали мимо деревень, где дождевые деревья надежно укрывали хижины от послеполуденного зноя и где в изобилии росли банановые пальмы. Вдалеке сквозь марево проступали темно-пурпурные холмы. Затем появились желтые акациевые рощи и холмы, покрытые зеленью. Холмы сменились горками с каменистыми подножиями и густой растительностью вокруг. Небо все еще оставалось синим. Иногда за окном мелькали купола пагод. В одном месте поезд выехал на мост, проложенный над долиной. Местность становилась все более гористой. Железнодорожное полотно обступали джунгли. Темно-зеленые вдали, чем ближе к рельсам, тем ярче становились оттенки зеленого. Вблизи он и вовсе менялся на пыльно-голубой.

Белл все же удалось поспать на плече Оливера. Проснувшись перед Мемьо, она удивилась обилию зелени за окном. Оливер рассказал, что здесь прекрасно растут земляника, мелкие черные сливы, виноград, лимоны и лайм.

– Почвы в окрестностях Мемьо на редкость плодородны, – сказал он.

Белл посмотрела на его обаятельное, загорелое лицо и кивнула. Оливер коснулся ее щеки, и от этого простого жеста повеяло таким спокойствием.

– Ты как себя чувствуешь?

– Кажется, нормально.

Не доезжая станции, поезд был вынужден остановиться из-за нескольких коров, спящих прямо на рельсах. Животных отогнали, и через несколько минут Оливер и Белл уже выходили из вагона на перрон. Носильщик погрузил их чемоданы в повозку, запряженную пони. Станцию окружали уже привычные глазу лотки торговцев. Проехав мимо методистской церкви, повозка покатила по улице в гору. Среди деревьев стояли дома из красного кирпича в колониальном стиле, с темно-зелеными ставнями, коричневыми дверями и крылечками. За каждым домом виднелся сад. Миновав резиденцию губернатора, здания колониальной администрации и управления землепользования, они поднялась на вершину еще одного холма. Оливер махнул рукой, указывая на величественный фахверковый особняк:

– Это «Кандакрейг». Английский клуб. Его еще зовут «Муравейником». Отсюда совсем недалеко до отеля моих друзей.

Когда повозка остановилась перед небольшим отелем, солнце уже заходило. Белл радовалась прохладному ветру. Небо приобрело темно-коралловый оттенок с вкраплением фиолетовых тонов.

– В иную пору, смотря по сезону, по вечерам может быть холодно, – сказал Оливер. – Приходится даже камин топить.

Он познакомил Белл со своими друзьями. Джереми и Бренда оказались пожилой американской парой. Прежде содержание гостевого дома лежало на них, но сейчас, по причине возраста, они передали почти все хлопоты другим. Оливер рассказал, что свои первые недели в Бирме провел у них, вникая в особенности местной жизни. Чувствовалось, супруги души не чаяли в нем, наперебой расспрашивали