— Не стоит искать символы в простых совпадениях. Давайте возвращаться в лагерь.

Напуганная и пристыженная, Гаитэ беспрекословно повиновалась. Она не любила создавать проблемы и обычно ей удавалось оставаться от них в стороне.

Спрятавшись в свой короб на колёсах, молодая женщина затаилась там, зализывая раны стыда и уязвлённого самолюбия, пока армия, под развивающимися стягами на пиках и барабанный бой, задающий ритм шагу, продвигалась вперёд.

Вторую остановку сделали уже вблизи сторожевых башей Рэйва. На этот раз Гаитэ больше не тянуло любоваться природными красотами. Ни закат, ни рассвет не казались настолько привлекательными, чтобы вновь рискнуть испытать судьбу и наткнуться на острые рога.

Сезар вновь пригласил её к ужину в общую палатку. Согласившись прийти, она застала его в раздумье над какими-то бумагами.

— Доброго вечера.

— А! Это вы? Проходите! — махнул он рукой. — Рад сообщить, что ваши вассальные лорды только что отклонили моё приглашение, — с сарказмом усмехнулся он. — Очень в их стиле. И как это отважно, сидеть, спрятавшись за высокой стеной, словно трусливая крыса, посылая вперёд себя других. Не решаясь выступить самому, на миг рискнуть одной головой, чтобы спасти сотни, а порой и тысячи, других. Что скажете по этому поводу? Гордитесь вашими подданными?

— Я их не знаю, но, если бы меня пригласили на совет, я бы приняла другое решение.

— Не сомневаюсь в этом. Однако, пользуясь тем, что вас там нет, они требуют от меня убрать войска подальше от их замков, смело лепят ложь про то, что армия короля Руала спешит к ним на помощь, чтобы спасти вашу герцогскую корону.

— Почему вы так уверены, что они лгут?

На лице Сезара играла весёлая, азартная улыбка, освещая хищные, птичьи черты.

— Вы ожидаете поддержки от руальцев, сиятельная герцогиня?

— Я тешу себе мыслью, что мне ничто не угрожает и без их поддержки. Но мне всё равно интересно, на чём основана ваша уверенность в том, что мы не столкнёмся с армией короля Валькары?

Сезар пожал плечами:

— У Его Величества не хватит храбрости выступить как против Саркассора, так и против меня лично. Ваши лорды могут до посинения ждать помощи, всё равно — не дождутся.

— Значит, вы будете атаковать? — волнуясь, спросила Гаитэ. — Боюсь, Рэйв ещё не оправился после предыдущей стычки, а ведь больше всего страдают именно те, кто меньше всего виноват!

— Согласен. Поэтому я нацелен на то, чтобы избежать кровопролития.

— И как вы намерены это сделать?

Улыбка исчезал с лица Сезара, брови сошлись в одну линию на тонкой переносице:

— Если управители Рэйва не придут ко мне — я сам пойду через них к людям, — и вновь внезапная улыбка, словно вспышка, засветилась на его лице. — Если хотите знать, уже идут: прямо сейчас нас ожидает Гильдия Торговцев. Они разделят с нами ужин. Вы ведь не против немножко пообщаться с теми, в ком не принято видеть высокородное благородие?

— Я-то не против. Но по-прежнему ничего не понимаю.

— Идёмте. Всё поймёте, увидев собственными глазами.

Сезар всё больше и больше напоминал Гаитэ смерч, и она начала подозревать, что её угораздило попасть в самый его эпицентр. Ну что ж? Раз уж поделать с этим ничего нельзя, придётся наслаждаться игрой и мельтешением красок.

Одет он был с нарочитой небрежностью, длинный камзол алого сукна больше напоминал домашнюю одежду. Глубокий V-образный вырез на груди оставлял скульптурно вылепленное тело открытым для взора от подбородка до самого широкого пояса, оплетающего тонкую, в сравнении с плечами, талию. Волосы тёмным нимбом обрамляли птичье горбоносое лицо с блестящими, чёрными глазами.

К удивлению Гаитэ, за длинным столом, заставленным различными аппетитными яствами, уже сидело с два десятка мужчин.

Сидели с каменным выражение на лицах.

— Дорогие горожане, — приветствовал их всех Сезар. — Рад видеть вас за своим столом.

Гаитэ почувствовала себя некомфортно под обращенными к ней взглядами.

— Не тратьте лишних слов, Фальконэ, — резко произнёс один из мужчин.

Он был тучен и даже под шапочкой Гильдии Торговцев можно было заметить, что он совершенно лыс.

— Мы пришли не на ваш зов, а лишь потому, что в курсе — вы удерживаете нашего законного сюзерена, дочь Великолепной Тигрицы. Наша Гильдия заключила союз с семейством Рэйвов, и мы пришли убедиться, что наша герцогиня, попавшая в ваши зверские лапы, всё ещё жива и не заключена в кандалы, как её мать.

Сезар парировал со всей возможной невозмутимостью:

— Какой трогательный жест преданности! Но как видите, ваша госпожа жива, здорова и необыкновенна прекрасна. Даже красивей своей матери.

Сезар услужливо пододвинул Гаитэ стул, помогая ей поудобнее устроиться за столом.

— Её Светлость проявила мудрость, решив заключить союз, который, в своё время, так недальновидно отвергала её гордая мать. Этот союз принесёт мир и процветание в ваш край, в то время как неповиновение лишь разжигает пламя никому ненужных войн.

Сезар медленно прошёлся вдоль стола, двигаясь за спинами сидящих словно чёрная, угрожающая тень.

— Я слышал, Рейвдэйл прекрасный город. Здесь есть всё, чем можно гордиться: великолепные храмы, университет, красивейшие сады и фонтаны. Моё сердце замирает при мысли о том, что всё это может быть разрушено, обречено сгореть в опустошительном пламени. Но почему — спрашиваю я себя? К чему такие крайности? Зачем воевать? Ради чего? Ведь, как совершенно справедливо было замечено ранее, ваша госпожа, ваш законный сюзерен, хочет мира. И я хочу мира. Уверен, вы все желаете того же. Войны так дороги. Для их финансирования нужно повышать налоги, а это непопулярно. Цена войны должна тяжело лечь именно на ваши плечи, господа — плечи тех, кто платит налоги.

Обойдя стол кругом, Сезар встал за своим пустующим стулом, положив длинные пальцы на его спинку, обведя всех орлиным, жёстким, вопрошающим и одновременно требующим ответа, взором.

— К чему так много слов? — снова резко произнёс лысый толстяк, походивший бы на хомяка, если бы не змеиный взгляд. — Говорите яснее!

От взгляда Гаитэ не укрылось, как заострилось от гнева лицо Сезара, но он сдержался, медленно кивнув.

Не спеша усевшись за стол, уставился прямо в глаза толстяку:

— Хорошо, будь, по-вашему. Я постараюсь говорить предельно ясно. Так, что мои слова поймёт и несмышлёный ребёнок. У меня ко всем вам лишь одно предложение: вы сдаёте вашей законной владелице Рейвдэйл вручая мне ключи от главных городских ворот. А я властью, которой уполномочен от имени моего отца, императора, сокращаю налоги на вашу Гильдию.

— На сколько сокращаете, Ваша Светлость? — алчно подался над столом толстяк.