– Я поеду с тобой, и мы объявим о твоих правах на престол. Если знать увидит нас лично, им будет проще поверить в истинность наших слов, это не простой люд, которым достаточно услышать зачитанный глашатаем указ, чтобы тут же принять всё на веру.

– Так эти два дня я должен сидеть тише воды? – недовольно скривил губы правитель.

– А ты что же, собирался закатить пир горой? – кряхтя, улыбнулся епископ. – У тебя есть время на усердную молитву. И матушка твоя очень хотела поговорить с тобой, я уверен.

– Не сомневаюсь, – буркнул он, отведя взор. – И где же нам прятаться всё это время?

– Монастырь святого Патриция с радостью примет вас в свои чертоги, – старик добродушно улыбнулся. – И у тебя там есть уже привычные покои, где можно побыть одному…

– И помолиться, – тихо закончил за епископа фразу Вильгельм, недовольно заводя глаза.

Он побаивался даже думать о походе в столицу. В конце концов, он ровным счётом ничего не знал об обязанностях короля. Но всё же бездействие раздражало его куда больше неведения. Вдобавок, радужные мысли сегодняшнего утра неизбежно сдвигались на те самые два дня ожидания, что ему прочили провести в молитвенном труде.

Как заставить себя вернуться в серость остывающих осенних дней, когда в душе вдруг получила волю пылающая страстью весна? Вильгельм, как не искал, не находил ответа на этот вопрос. С тяжёлым вздохом он стянул свои мечтания с небес на землю, чтобы хоть на последнем часе затянувшейся церемонии понимать малую долю торжественности и тяжести нового жизненного витка.

* * *

День девятнадцатый.

Мари отрешённо глядела в высокое зеркало перед собой, две швеи суетливо поправляли юбку её нового платья. Тяжёлая белоснежная ткань, расшитая золотом, красиво облегала руки и талию, спускаясь мягкими складками непышной юбки к самому полу и стелясь коротким закруглённым шлейфом. Глубокое декольте украшала золочёная тесьма, она же служила окантовкой рукавов и подола. Платье почти походило на свадебное, если бы не множество пушистых белых перьев, украшающих ворот и спускающихся по всей спине и подолу, напоминая сложенные величественные крылья.

– Тебе что-то не нравится? – ироничный голос маркиза вывел девушку из задумчивого оцепенения. Она едва заметно вздрогнула и быстро окинула взглядом своё отражение.

– Я думала, что ангелы должны быть одеты куда скромнее, – заключила она наконец, не глядя на своего собеседника, стоящего напротив у резной зеркальной рамы.

– Маскарадному костюму скромность лишь вредит. Вдобавок, ты ведь ещё и будущая маркиза, никто не имеет права носить платья роскошнее и богаче, чем у высшей власти. Не будем лишать других простора в выборе, – Болдер жестом приказал швеям удалиться и, когда те поспешили выйти и закрыть за собой дверь просторных покоев графини, подошёл к ней ближе. Мари невольно отступила на шаг назад, отведя взор от холодных глаз надменного жениха. – Боишься? – произнёс он всё с той же ухмылкой. – Это правильно. Но пока ты ведёшь себя довольно хорошо.

Девушка взглянула на него недоверчиво, а маркиз тем временем протянул ей длинный свёрток, который во время примерки не выпускал из рук.

– Что это? – спросила Мари, взяв его осторожно за самый край.

– Твоя маска, – ответил Болдер, отходя обратно к зеркалу. – Нужно взглянуть на костюм целиком.

Она аккуратно развернула мягкую ткань. В руках оказалась белая полумаска, украшенная тонким золотым узором и такими же, как на платье, пушистыми перьями, каскадом расходившимися над ней. Возможно, в другое время она вызвала бы восторг, но не сейчас. Сейчас эта вычурность неприятно коробила.

– Надевай, – раздражённо поторопил мужчина. – У тебя ещё будет время её рассмотреть.

Мари обиженно поджала губы, но всё же поспешила завязать белые ленты маски поверх распущенных волос.

– Что ж, очень даже неплохо, – заключил маркиз, с прищуром оглядывая праздничный наряд невесты и довольно потирая подбородок.

– Это всё будет надето лишь раз, – тихо произнесла девушка, глядя на себя в зеркало. – Зачем столько трудов?

Болдер удивлённо приподнял бровь, затем улыбнулся необычно снисходительно.

– Это, – произнёс мужчина, подойдя ближе и едва коснувшись пальцем «крыльев» на платье, – дорогие перья заморской птицы, привезённые специально по моему заказу. Это, – он слегка приподнял подол длинной юбки, – лучшая ткань, заказанная для меня из Сэфпейса. Это, – взглянул на полумаску, – работа лучшего мастера, который делает маски только для меня с тех времён, как я начал устраивать придворные костюмированные балы. А ты, – сухие пальцы скользнули по нежной коже девичьей щеки, сердце Мари замерло в испуге, – моя невеста. Только поэтому ты являешься драгоценным камнем, который должен быть представлен в лучшей оправе, чтобы стать заметным. Моя невеста обязана находиться в центре внимания, стать эталоном, поэтому лишь твоей красоты не будет достаточно. Тебя, несмотря на маску, должен узнавать каждый. Узнавать и понимать, что ты принадлежишь мне. А я будущий король и моё право – иметь лучшие сокровища.

– Так что же, вам хватит тщеславия, чтобы и себя самого представить ангелом? – тихо спросила девушка, понимая, что рука мужчины касается её щеки уже слишком долго. Это ощущение так пугало, что Мари готова была снова почувствовать на коже острое лезвие кинжала, чем ждать, к чему может привести это откровенное прикосновение.

– Ну что ты, – неожиданно усмехнулся маркиз, отводя наконец руку от её лица. – Мужчине это не к лицу, лишь невинным девам и несмышлёным детям. Но мой костюм неплохо подойдёт к твоему.

Вздохнув неслышно с облегчением, когда собеседник отвернулся, Мари не решилась и дальше испытывать судьбу дерзостью своих слов и, хотя заявление Болдера так и подталкивало её к какой-нибудь язвительной шутке, она всё же промолчала. А маркиз тем временем поднял с невысокого кресла, стоявшего у окна, ещё один свёрток. Девушка с трудом скрывала любопытство, когда он разворачивал чёрную ткань, и едва не ахнула, когда надел свою маску. Глянцевая красная «кожа» закрывала всё лицо мужчины, тонкие линии бровей, крючковатый нос, губы, растянувшиеся и застывшие в зловещей улыбке – всё было сделано настолько искусно и пугающе правдоподобно, что невольно холодок пробегал по спине. Морщинистый лоб демонического создания венчали короткие золотые рога.

– Я вижу, ты оценила, – Болдер снова подошёл ближе. – Цвет твоего лица почти не отличим от цвета платья, – он приподнял свою маску, взглянул в глаза побледневшей девушки. – Неужто так страшно?

Мари попыталась взять себя в руки.

– Эта маска вам подходит, – произнесла она, отвернувшись, и тут же вновь замерла от неприятного тепла на своей щеке.

– В следующий раз, – пальцы маркиза больно сжали скулы девушки, – я сочту это за дерзость.

От такой близости к своему собеседнику, сердце пленницы, казалось, вовсе перестало биться, по всему телу разливался леденящий холод и хотелось зажмуриться, но она с трудом перевела взгляд к серым глазам мужчины и положила всю свою смелость, чтобы смотреть в них не отрываясь.