пил сок и ел попкорн. Также там находился и сам герр Михаэль. Он выглядел очень бледным и уставшим. Перед входом в автобус Тамару, как и остальных, проверили металлоискателями двое охранников. Она поздоровалась и протянула пакет. В пакете была настоящая информационная «бомба». В умелых руках она наделала бы много неприятностей, особенно самому герру Михаэлю.

— Я всегда ждал этого, — прошептал он. — За грехи молодости время рано или поздно предъявляет счет.

— Думаю, это не слишком дорогой счет.

— Нет. Вот ваши билеты до Москвы. Не волнуйтесь, проблем не будет. Всего доброго, фрау Тамара Дегтяренко.

— Всего доброго.

Он вышел. Компания воссоединилась. Никаких проблем с таможней и официальными структурами не возникло. Вечер они встретили в столице, запорошенной снегом. Москва была полностью готова к встрече Нового года.

По прибытии в столицу Андрея опять госпитализировали в «Московский Ортопедический Центр», а компания поселилась в коттедже Сереги на Рублевке. Там жил охранник. Тетка приступила к повседневным обязанностям супруги. Она сама закупала продукты, а Генрих их погружал в машину, которую они позаимствовали в гараже у Сергея. Потом она готовила первое, второе и массу сладостей, однако следила за рационом располневшего Генриха и гоняла его на тренажерах. Потом они гуляли, играли в снежки, а вечером, когда Марина возвращалась от Андрея, они покорно исполняли культурную программу, запланированную теткой. Это были театры, выставки, концерты и музеи. Генрих, наверное, за всю жизнь не посетил столько оазисов культуры и искусства, сколько в этот месяц в Москве. Он был абсолютно счастлив. Идея обвенчаться пришла им, когда они побывали в Троицко-Сергиевой Лавре. Они все узнали. И стали ждать 20 января. Это был первый день года, когда можно было венчаться.

Дважды приезжал Серега — на встречу Нового года и на Рождество. Генрих принял святое Крещение в маленьком храме Николая Угодника в Подмосковье с именем Иосиф. Андрей начал ходить. Но пока с тростью. Марина рассказала о скором венчании Генриха и Тамары. Их взгляды встретились.

— Давай тоже?

— Давай.

Каждый день Марина выводила Андрея прогуляться в парк при больнице. Он уже неплохо ходил, но с помощью трости. За время реабилитации в московской клинике он чуть поправился и накачал мышцы на специальных тренажерах. Его день был расписан от и до. Это были различные физиопроцедуры, массаж, лечебная физкультура и прочие назначения, которыми обильно одаривали эскулапы своих «платных» пациентов. Эндопротез сустава прижился и вел себя хорошо. Поэтому на 10 января была назначена выписка.

Сергей прилетел прямо на Рождество и привез массу подарков. Тамара готовила гуся с яблоками, а Генрих салаты и торт. Он сказал, что «Штолен» будет есть только на немецкое Рождество. Весь коттедж наполнился чудесными ароматами.

— Теперь, Генрих, празднуем наше Рождество, — сказала Тамара, — а поскольку ты наполовину русский, ты должен знать и русские традиции. На столе должно быть 12 блюд. Холодец, заливная рыба, обязательно, оливье.

Генрих пытался повторять названия блюд.

— Ой! Какой запах! — заметила Мариша, чмокая отца в щеку. — Спасибо за подарки.

— Да, у меня так не пахнет, — с досадой молвил Сергей.

— Жениться тебе нужно, Сереж! — брякнула тетка.

— Ты что! Смерти моей хочешь? Сейчас приличных женщин не бывает. У всех тараканы в голове. Нет. Я уже был женат. Ребенка родил, — он потрепал Марину по голове.

— Дерево вырастил, — продолжала тетка и синхронно переводила беседу Генриху.

— Да, и дом построил, между прочим, — закончил Серега матримониальную тему, — а не выпить ли нам, молодым и красивым? — спросил он у новоявленного родственника.

— Я, я, — закивал головой Генрих.

— Ты мне теперь кто? Свояк, шурин, деверь или кто там еще?

— Он тебе зять.

— Нет, ты что-то путаешь… Зять — это муж дочери. Вот Маринка выйдет замуж…

Марина покраснела и ушла к плите.

— Нет. Генрих тебе тоже зять, — не унималась всезнающая Тамара.

— Ну, откуда тебе знать?

— Не спорьте, я сейчас в интернете посмотрю, — помирила всех Марина и пошла наверх, в свою комнату. Там ее ждал нотбук и сотовый телефон. Она позвонила Андрею, поздравила с наступающим Рождеством, а потом залезла в интернет. Оказалось, что тетка была права. Муж сестры, действительно, был зятем. Деверь оказался братом мужа, шурин — братом жены.

Обогатившись столь ценными сведениями Марина, спустилась вниз, чтобы подтвердить правоту тетки. В зале у камина отец и Генрих, развалившись в кожаных креслах, потягивали коньяк. В двенадцать ночи все разместились за рождественским столом, и Серега произнес тост:

— Всех с Рождеством Христовым! Праздник — великий. И я рад приветствовать на русской земле своего зятя Генриха, которого полюбила и выбрала мужем моя сестра Тамара. Я полностью согласен с ее мнением и очень рад такому выбору. И в канун нашего российского Рождества хочу сказать тебе, Генрих, что ты скоро станешь настоящим русским. Я тебе гарантирую. Вот язык подучишь с помощью Томки. И все. Ты — русский! Кроме того, я, как старший в этой семье…

— Вообще-то, старшая — я, — возмутилась Тамара.

— Молчи, женщина. Старший в семье всегда мужчина. Так вот, я принял решение отпраздновать вашу свадьбу у нас по русским традициям, как только вы изволите прибыть в наш родной город.

— Думаю, что через три дня мы приедем, — сказала тетка, подмигнув Марине.

— Да, пап, — подтвердила Марина.

— Прекрасно, я успею все подготовить.

— Ты только не очень-то усердствуй. Гостей поменьше, пожалуйста, — добавила Тамара. — Я не люблю, когда свадьба превращается в сборище совершенно незнакомых людей.

— Ладно, список приглашенных получишь на днях, — заверил сестру Сергей. — И еще, там этот твой Шерлок Холмс с первого этажа бьется-колотится насчет расследования. Ты бы ему позвонила, Тома. Он что-то опять нарыл.

— Трошин — следователь старой закалки. Я ему позвоню завтра. А сейчас при вас я торжественно сожгу остатки своего темного прошлого. Я долго думала, что сделать с ним.

Она вытряхнула на стол содержимое небольшого пакета. Это были рулончики фотопленки, бумажки, какие-то пакетики.

— Это информация. Она пролежала в одной скале двадцать лет. Теперь она стоит немалых денег. И мы чуть не поплатились жизнью из-за этой ерунды. Юрия убили…

— Юрия убили? — спросила Марина.

— Да, не хотела тебя расстраивать… Так вот, вначале я думала сдать недружелюбных России политиков, таких как Хольтцер, Коршмеер. Они там есть. Я их узнала.

Генрих закивал и сказал по-русски:

— Очень плохие.

— Потом я думала все это отдать нашим ФСБ-шникам. Теперь думаю проявить чисто русское благородство.

Она сгребла все обратно в пакет и подошла к камину.

— Гори все синим пламенем!

На следующий день Тамара узнала, что Трошин нашел свидетеля. Это был старый алкоголик дядя Кузя из соседнего двора.