У восточных славян с прядением был связан целый ряд мифологических персонажей. Во-первых, это Мокошь. С принятием христианства функция прядения отчасти перешла на Богородицу и Параскеву Пятницу, отчасти – на кикимору и мокруху, персонажей низшей мифологии. Тесно связаны с ним и ведьмы. По белорусскому поверью ведьма, обвиваясь с ног до головы выпряденною из кудели ниткой, делается невидимкою. Чехи считали, что ведьмы летают по воздуху на прялках. И ведуны, и ведьмы любят превращаться в клубок пряжи. Не следует забывать и то, что в русских сказках баба-яга дает герою клубок, указывающий ему путь в неведомое царство663. Естественно возникает вопрос: была ли богиня Мокошь как-то связана с рожаницами – пряхами судьбы? Судя по всему, определенная связь между ними существовала. Если применительно к сильно «сниженному» варианту Мокоши, воспринимавшемуся в ХIХ в. как персонаж низшей мифологии, наподобие домового или кикиморы, фиксируется связь с прядением на уровне крестьянской избы, то эта же связь на уровне богини вполне могла существовать в космическом масштабе. На устойчивость связи с прядением указывает и «двоеверная» Параскева Пятница, определяющая путем запретов время занятия данным ремеслом уже в масштабе целой страны, судя по распространенности связанных с нею легенд. Как было показано выше, в «двоеверную» эпоху именно эта святая соотносилась с семантикой пути, который, в свою очередь, мог восприниматься мифологическим сознанием в качестве нити. Один из вариантов этимологии имени Мокоши, предложенный Б.А. Рыбаковым, указывает на ее возможную связь с понятием судьбы. В приведенной в предыдущей главе предании Пятница дарует понравившемуся ей человеку удачную женитьбу, чрезвычайно долгий срок жизни и определяет посмертную участь его души, т. е. если и не определяет непосредственно судьбу человека, то, во всяком случае, обладает властью изменять ее по своему усмотрению. Кроме того, Мокошь была тесно связана с понятием воды, и именно эта стихия, как показывают данные языка, ассоциируется с процессом прядения, начиная с эпохи индоевропейской общности. Согласно описанию Венеры-Красопани, сделанному Иржи Стржедовским, рядом стояли три грации-«милостки». Если это позднее описание имеет под собой определенную основу, то три грации могли быть тремя рожаницами, занимавшими подчиненное положение относительно богини любви. Кроме того, согласно другому описанию моравской Красопани, богиня в левой руке держала глобус, на котором было изображено солнце, небо, земли и моря, а в правой – три золотых яблока664. Упоминание глобуса в этом описании вызывает сильные сомнения, хоть на античных статуях встречаются изображения мифологических персонажей, стоящих на глобусе или держащих его в руке. Скорее всего, глобус придумал уже автор в ХVIII в., чтобы подчеркнуть власть Красопани над всем мирозданием. С другой стороны, упоминание им яблок в руке богини перекликается со средневековыми английскими описаниями богини Сивы. На возможную связь богини планеты Венеры с нитью человеческой судьбы указывают и слова сербской песни – «счастие отделяется от несчастия» утром, когда отделяется «темная ночь от белого дня». Наблюдаемая в это время планета получила у многих народов название «утренней звезды», и управляющая ею богиня вполне могла быть причастна к отделению счастья от несчастья.

Лучше понять соотношение Мокоши и рожаниц нам помогает одно ценное замечание Павсания: «Относительно местечка, которое называют «Садами» и о храме Афродиты у них нет никакого предания; все равно как и о статуе Афродиты, которая стоит недалеко от храма; ее внешний вид – четырехугольный, такой же, как и у Гермов. Надпись объясняет, что это «Небесная Афродита» – старшая из так называемых Мойр (богинь Судьбы)»665. Эпитет «небесная» однозначно указывает на астральный аспект данной богини, которой была посвящена планета Венера. Согласно этому же автору, культ данной Афродиты в Афинах исключительно древний: «Поблизости стоит храм Афродиты-Урании (Небесной). (…) У афинян ввел его (культ этой богини. – М.С.) Эгей, считая, что отсутствие у него самого детей – тогда у него еще их не было – и несчастье с его сестрами произошло вследствие гнева «Небесной»666. На древность данного культа указывает и четырехугольный вид статуи Небесной Афродиты, разительно отличающейся от тех античных статуй этой богини, но зато соответстующей рассмотренному выше представлению о значении четырехгранных идолов. Ценнейшее известие сохранил Павсаний и относительно Илифии, еще одной параллели Мокоши: «Олен Ликийский, который жил в самые древнейшие времена и составил много гимнов для делосцев, написал между прочим и гимн в честь Илитии (Илифии. – М.С.); он называет ее там прекрасноткущей, явно уподобляя ее богине Судьбы; он утверждает, что она была старше Кроноса»667. В другом месте этот же автор отмечает, что Олен считал именно Илифию матерью Эрота, который в классической мифологии считался сыном Афродиты, сближая, таким образом, обеих этих богинь: «Эрота большинство людей считают самым юным из богов и полагают, что он сын Афродиты. Но Олен из Ликии, написавший для эллинов самые древние гимны, этот Олен в своем гимне, посвященном Илитии, говорит, что матерью Эрота была Илития»668. Таким образом, самая древнейшая из известных в античности традиций считала Илифию старше Кроноса и, следовательно, Зевса, совершенно справедливо относя ее к допатриархальной эпохе. Илифия была не просто покровительницей рожаниц, но и связанной со ткачеством могущественной богиней судьбы, а являясь матерью Эроса, она была в какой-то степени тождественна и богине любви Афродите, бывшей, согласно тому же Павсанию, старшей из мойр. Поскольку этимологически имя Мокоши является точной параллелью Илифии и она точно также была одновременно связана с любовью, родами и ткачеством, вполне естественно, что в одной из своих ипостасей она была и богиней судьбы.

Еще лучше понять славянские представления о рожаницах и всем круге связанных с ними идей нам помогут индоевропейские параллели. Литовцы считали, что, как только родится младенец, так сразу Верпея (буквально «пряха»), сидящая на небе, начинает прясть нить его жизни. Конец этой нити она прикрепляет к новой звезде, появляющейся в момент рождения человека. Когда наступает его последний час, Верпея перерезает нитку, звезда падает и гаснет в воздухе, а человек умирает669. Как видим, уже мифология соседних со славянами балтов связывает в единый комплекс представления о небесной пряхе, звезде, рождении и смерти. Хеттские тексты упоминают искусных ткачих в связи с тем местом архаического ритуала, где говорится о божествах, которые держат в руках веретена и ведут счет годам царя670.

Скандинавская мифология упоминает об источнике Урд, над которым растет мировое древо Иггдрасиль.

Урд, имя источника и старшей из сестер, означает буквально «судьба», имя Верданди значит «становление», а Скульд – «долг». Если в «Прорицании вельвы» судьба определяется ими путем вырезания рун, то в «Первой песне о Хельги убийце Хундинга» уже говорится о прядении норнами нити судьбы: