Но судя по тому, как легко ускользнула Катя из дома Василия Петровича, потом планы начальника охраны претерпели изменения, и наблюдение за Катей теперь если и велось, то не самое пристальное и уж точно не круглосуточное.

И вот сейчас Андрею предстояло в одиночку разобраться, что происходит с Катей. И это представлялось ему вещью весьма важной, потому что с некоторых пор Катя стала занимать в его мыслях такое значительное место, что оставаться дальше в неведении относительно ее истинных намерений и планов Андрей просто не мог.

Так что к дому он подошел в самом решительном настроении, но про осторожность не забывал. Зашел не со стороны улицы, а со стороны заднего двора, куда выходило лишь незначительное количество окон, и риск быть обнаруженным для священника оказывался сведенным к минимуму. Прокравшись по стене сначала мимо сараев и хозяйственных построек, через двор, сам поражаясь своей воровской повадке, отец Андрей осторожно подобрался к маленькому окошку, ведущему в подвал.

Откуда-то в его памяти всплыли жалобы Матвея на недоделанное им задание. И Андрей подумал, что, если задвижка все еще сломана, это может быть для него очень кстати. И все оказалось в точности, как предсказывал Матвей. Стоило толкнуть окошко посильнее, как оно отворилось, и отец Андрей протиснулся сквозь это маленькое отверстие. В душе он ликовал. Подумать только, что бы он делал, окажись задвижка починенной, а окошко — запертым!

В том, что Катя, а может быть, и не только Катя, находится дома, Андрей убедился в тот же миг, как прикрыл за собой дверь, через которую выбрался из подвала, и чутко прислушался к происходящему в доме. Да, тут раздавался голос Кати. Но он был не один. Имелся еще второй голос, и этот голос был мужским. На минуту отец Андрей задумался, стоит ли ему соваться дальше. Может, все-таки стоит обратиться за помощью к Ване и Василию Петровичу? И тут же горячая волна стыда обдала его с ног и до головы. Ну, не может быть его чистая и светлая Катя замешана в чем-то дурном, не такой она человек. И если это так, то ей сейчас грозит нешуточная опасность.

Но тут же Андрей решил для себя, что была не была, а он будет геройствовать. Если Катя сейчас находится в доме один на один с преступником, то вдвоем с ней они легко одолеют негодяя. А если Катя встанет на сторону злодея… Что же, значит, Андрей совершенно не разбирается в людях. А если так, то и священником ему быть не следует. Ну а без служения Богу Андрей своей жизни не представлял. И значит, жизнь при таком раскладе для него уже ничего не будет значить.

Укрепив свой дух краткой молитвой, которая помогала ему в самые трудные моменты жизни, отец Андрей двинулся дальше. И очень скоро он дошел до того места, откуда ему был слышен разговор тех двоих, что оказались в доме раньше его. Услышал, что голос Кати звучит печально и даже жалобно. А мужчина говорит отрывисто и резко. Но в целом разговор этих двоих велся достаточно мирно, и Андрею показалось, что опасность, которая, как он считал, нависла над Катей, им же самим преувеличена. И в его душу снова закрались сомнения, так ли правильно он поступил, доверившись своим чувствам, а не разуму?

Истории неизвестно, что бы предпринял Андрей дальше, но тут произошло нечто, что полностью нарушило хрупкое равновесие, которое воцарилось в этом доме. Снаружи раздался громкий звук сирены, а затем голос из громкоговорителя произнес:

— Вы окружены! Всем выйти из дома!

Голоса наверху стихли. Видимо, что для Кати, что для ее собеседника появление снаружи посторонних стало полнейшей неожиданностью.

А голос снаружи продолжал настаивать:

— Гражданин преступник, у вас нет шансов. Мы знаем, что вы находитесь в этом доме. Сдавайтесь!

И тогда отец Андрей услышал наверху звук, от которого у него тяжело ухнуло сердце, а самого его бросило в холод. Там закричала Катя.

Не помня самого себя от страха за девушку, Андрей кинулся к лестнице, ведущей на второй этаж. Но пробежав несколько шагов, притормозил. Катя больше не кричала, хотя какие-то звуки, говорящие, что наверху не все обстоит гладко, раздавались. И отец Андрей продолжил подъем, стараясь двигаться как можно тише. Ему удалось без проблем подняться на второй этаж и приблизиться к комнате, откуда доносились голоса, настолько, что он мог увидеть и Катю, которую прижимал к себе незнакомый мужчина.

На счастье отца Андрея, вздумавшего поиграть в героя, все внимание преступника было привлечено к происходящему перед домом. Нападения с тыла он никак не ожидал, был уверен, что все двери в доме заперты, волноваться ему не о чем. Без его ведома в дом никто не попадет, и никто из него не выйдет.

Преступник прятался за шторой, перед окном стояла одна лишь Катя.

— Скажи им, чтобы убирались! Это частное владение, они не имеют права сюда соваться.

— Уходите, — слабым голосом крикнула Катя в сторону улицы. — У меня все в порядке.

— Скажи им, что ты в доме одна.

— Я тут одна! — послушно крикнула Катя. — Никакого преступника тут нет.

— Катя, мы знаем, что он находится в твоем доме! — послышался голос Тараторкина. — Если можешь, немедленно уходи оттуда. В окно прыгай!

Дядя вцепился в племянницу, словно испугался, что она и впрямь сиганет от него в окошко.

— Скажи им, чтобы проваливали.

— Уходите!

— Катя, впусти нас.

— Нет. Это частное владение. Вы не имеете права сюда входить без разрешения собственника.

Люди на улице принялись совещаться. Присутствие в доме девушки явилось для них полнейшей неожиданностью. Также им было ясно, что Катя говорит не сама, она действует по указке преступника.

— Как же мы так опоздали! — переживал следователь. — Эх, что бы пораньше той бабе нам позвонить.

Следователь говорил о той свидетельнице, которая видела подозрительного мужика, шмыгнувшего в дом к их воспитательнице, к Катюше. Тетка переживала, как бы мужик не учинил в пустом доме чего худого, разбоя, грабежа или, не приведи Бог, пожара, так как все в Дубочках были в курсе того, что Катя живет нынче в главной усадьбе. Но следователь понимал: тут дело куда круче, и если удастся избежать появления в деле нового трупа, значит, им крупно повезет.

Услышав, что подозреваемый скрылся в доме у Кати, вся команда в полном составе рванула туда. Но, увы, опоздала.

— Что же делать? — принялись совещаться мужчины. — У него Катерина в заложницах. Это факт.

— Может, еще ошибка?

— Девка сама не своя. Лица на ней нет. Ясно, что этот гад диктует ей, что говорить и как себя держать.

— Что ее обратно домой потянуло? До того одна и носа туда сунуть боялась, все призрак муженька покойного ей мерещился, а тут вдруг рванула. Никому даже не сказала, куда бежит и зачем бежит.

— Говорил, что сразу же надо штурмовать дом, — попенял своим друзьям Ваня. — Мои бы ребята мигом двери-окна вышибли да и вошли бы внутрь. Этот гад и пикнуть бы не успел.