Причину, заставившую Роммеля так здорово кривить душой, я поняла не сразу. А только тогда, когда заметила, с какой скоростью боты «Ньюпорт-Ньюс» метнулись к голоэкрану. И мысленно зааплодировала: обычное, в общем-то, награждение для командующего ВС НСЛ оказалось строго дозированным сливом информации. То есть работой! Не менее важной, чем планирование очередных рейдов или обеспечение вооруженных сил достаточным количеством топлива и боеприпасов.

Кусочков информации, «случайно» проскальзывающих в его речи, было столько, что к ее концу я слегка растерялась. Ибо картинка деятельности подразделения «Демон», нарисованная генералом, получалась чертовски логичной, красивой и… вывернутой наизнанку. Причем особо извращенным способом. Оказывается, пока основная масса Демонов «зажигала» в родной системе, особо отмороженные личности из первой и второй очереди носились по глубоким тылам Циклопов и целенаправленно уничтожали все, до чего дотягивались их – то есть наши – шаловливые ручки. Орбитальные крепости и верфи, отдельные эскадры и целые кадрированные флоты, горнодобывающие и обогатительные комбинаты разваливались на части чуть ли не раньше, чем наши корабли всплывали в обычное пространство и давали тягу на маршевые движки. Самое смешное, что, по сути, генерал не лгал – на голоэкране безостановочно появлялись чуть более четкие, чем надо, картинки чужих созвездий, обломки кораблей Одноглазых и куски действительно уничтоженных нами орбитальных крепостей, верфей и комбинатов!

В общем, к концу его речи вокруг нашей небольшой компании висели чуть ли не все боты, летавшие по залу, а в глазах собратьев по оружию появился благоговейный ужас. А когда Роммель озвучил общее количество сбитых нашей «отмороженной компанией» вражеских кораблей, по залу прокатилась волна восхищенных шепотков и вздохов.

– Командир подразделения «Демон» подполковник Волков! – улыбаясь уголками глаз, рявкнул командующий. И парни из четвертой очереди, загораживающие проход к трибуне, тут же подались в стороны.

Не успел Вик добраться до лесенки, ведущей на возвышение, как в ПКМ раздался ехидный голос Горобец:

– Слышь, Орлова, я бы на твоем месте технично сдвинулась вперед. И на всякий случай попросила бы помощи у подружек.

– Ты это о чем? – стараясь не шевелиться, спросила я.

– Ну, смотри, сейчас твоему ненаглядному завесят орденами спину и задницу, а когда он вернется в зал, во-он та кучка экзальтированных теток порвет его на сувениры. Нет, я, конечно, понимаю, что за этот год он должен был тебе порядком надоесть, но… все-таки не чужой, правда?

– Болтушка! – фыркнула я и присоединила к конференции рвущуюся в «личку» Вильямс.

– Эй, Орлова! Шевели задницей и на форсаже дуй к вон той лестнице!

Горобец жизнерадостно заржала, а потом, посерьезнев, задумчиво поинтересовалась:

– Ириш! А тебе не кажется, что у Элен к твоему Викки есть какой-то бубновый интерес? Что это она о нем так беспокоится?

– А у тебя интереса, конечно же, нет, – фыркнула я. – Первая дергаться начала.

– Так мне положено! Я ж штатный третий номер вашего звена!

– У-у-у. Я смотрю, тебя надо срочно отстранить от полетов и отправить к Родригесу с первой же оказией, – хихикнула Вильямс.

– Может, лучше Семенову по шее настучать? – хихикнула я. – Надо же, за такой короткий срок развить в нормальной, в общем-то, девушке такой серьезный комплекс неполноценности.

– Так! Вы это о чем? – забыв про Вика и облизывающихся на него дамочек, взвыла Линда.

– Тот, кто сказал, что у тебя третий номер – безрукий слепец, лишенный способности видеть и осязать прекрасное. Или, выражаясь по-простому, бессовестная скотина, – категорично заявила Вильямс. – Назвать твой бюст третьим номером может только полный даун! Кстати, если ты не в курсе, основное время, потраченное на создание модификантов проекта «Демон», сотрудники Комплекса убили на проработку дизайна выдающихся вперед достопримечательностей женской половины подразделения.

Коротенькая перепалка с девочками здорово улучшила мне настроение. И к моменту, когда Роммель посмотрел на меня, я была готова изобразить даже какого-нибудь супергероя или супергероиню из детских фантастических фильмов конца двадцатого века. Впрочем, этого от меня не потребовалось: созданием моего неповторимого образа командующий занимался сам. И не менее добросовестно, чем к рассказу о Волкове. Поэтому мне оставалось стоять, смотреть на гостей взглядом готовой на все демоницы и ждать, пока меня отпустят восвояси. Ну, и мысленно посылать куда подальше советчиков, пытающихся подсказать мне основные тезисы моей будущей благодарственной речи.

Короче говоря, через пару минут, получив очередное воинское звание, два ордена, медаль и премию и немножечко поизображав Цицерона, я чуть резвее, чем надо, спустилась с возвышения. И, естественно, оступилась, «совершенно случайно» оттоптав нижнюю конечность одной из самых настырно пялящихся на Волкова клуш. А потом, вежливо извинившись, рванула к ребятам и с удовольствием вступила в перепалку с виновником этого членовредительства, невесть как сообразившего, в чем причина моей эскапады.

После банкета, закончившегося в третьем часу ночи, мы зачем-то ломанулись на Базу: Вику вдруг приспичило проверить, как движется работа по установке на наши «Беркуты» ПГМС «Шило». Узнав, что монтаж и отладка оборудования уже завершены, мы поделились с техниками парой бутылок вина, каким-то образом всей толпой влезли в рубку волковского истребителя, а потом наклюкавшаяся чуть больше остальных Линда предложила провести тестовые испытания. И… с первой же попытки дозвонилась до Кощеева!

Увидев обалдевшее лицо Алексея, возникшее на экране «Шила», я усмехнулась и помахала ему рукой.

– А вы-то что тут забыли? – растерянно поинтересовался Кощеев. – У нас же тихо, как в морге.

– Мы забыли? Забыли вы! Нас! Не пишете, не звоните… А мы тут изволновались, – застрадала Горобец. – Бродим по Базе, как неприкаянные, заливаемся горючими слезами и рвем на грудях последние комбезы.

– Так! Вы что, на Лагосе? – Алексей ошалело подскочил на месте и, почесав затылок, заорал: – Катюш! Ребята звонят!! С Лагоса!!!

Через пару минут на том конце линии началось жуткое столпотворение: сонные, но чертовски счастливые ребята, отпихивая и отталкивая друг друга, лезли к оптическим датчикам и пытались сказать хоть что-нибудь. С нашей стороны творилось то же самое – девять Демонов несли какую-то чушь, ожесточенно жестикулировали, шутили, хихикали и возмущались. А я… я сидела, прижавшись щекой к подлокотнику пилотского кресла, и получала удовольствие от чувства безграничного счастья. Мне было безумно хорошо: стоило закрыть глаза, как появлялось ощущение, что Яшка, Леха, Мари и другие ребята где-то рядом, что войны уже нет, а мирное будущее, о котором я боялась даже мечтать, вот-вот превратится в реальность. Поэтому то, что рассказывали ребята, я слушала краем уха.

– Мама Ира! Не спи, замерзнешь! – Вопль Элен, раздавшийся прямо над моим ухом, заставил меня вздрогнуть и открыть глаза.