переждать хотя бы пару дней, чтобы прийти в себя, да и подумать надо, как облегчить себе жизнь и добраться до портала с учетом моего нелепого ранения.

Новое место стоянки я искать не стал, а вернулся на уже знакомый мне островок, где провёл до этого целый день. Видимо само проведение хочет, чтобы я поселился на нём навечно! Но делать нечего, ругайся-не ругайся, а выбирать не приходиться. По крайней мере там есть всё необходимое для непродолжительного прибывания одного человека и относительно нормального отдыха.

* * *

Вместо запланированных пары дней, я провел на острове семь. Рана была хоть и не опасной, но очень болезненной. Моя «операция», а потом усиленная стрельба, с последовавшей за ней греблей здоровья мне не добавили. Каждый день, утром и вечером, я делал себе перевязки, стирая и кипятя старые бинты. Рана требовала постоянного контроля за состоянием, так как инфекцию подцепить на этом болоте проще простого, мало того, что пуля занесла в рану обрывки одежды, так я ещё и как следует искупался в грязной воде. На второй день мне пришлось повторно чистить свою «вавку» и у меня поднялась температура. Я себя не щадил, ведь от того, как я справлюсь зависела моя жизнь. Зажав в зубах кожаный ремень и почти теряя сознание от боли, я безжалостно ковырялся прокипяченным ножом в начавшей гноиться ране, иссекая нежизнеспособные ткани, скобля остриём по живому и почти насухо протирая раневой канал салфетками из бинтов. Одно могу сказать, хорошо что у меня были продукты на первое время! Ни рыбачить, ни охотиться я не мог, да и есть не хотелось, но я «запихивал» в себя пищу, прекрасно понимая, что есть надо если я хочу выздороветь. Третий и четвёртый день были особенно мучительными и сложными, температура не спадала. Но я выкарабкался.

Рану мне пришлось зашить. Два стежка обычными нитками, обработанными в кипятке и йоде, пришлось сделать. Иглу я согнул на подобии хирургической и с трудом, но справился с этой задачей. Когда-то я читал, что один из полярных врачей, без наркоза сам себе удалил аппендицит, но только теперь я понял, что ему тогда пришлось пережить, моя ситуация была гораздо проще чем у него, и то я чуть не помер от болевого шока, пока сам себя «лечил» и оперировал. Особо напрягало отсутствие каких-либо лекарств и антибиотиков, да тут даже подорожник не рос! Ну а что? Универсальное средство, сорвал, приложил к оторванной ноге, и новая выросла! А если серьёзно, то он бы мне пригодился. До сих пор это растение используют для обеззараживания ран, только не так как все это себе представляют. Для этого лист подорожника сначала моют, а потом измельчают ножом или разминают руками до появления сока. Лечебную зелень прикладывают к ране, сверху фиксируют бинтом. Природный антисептик как никак. Можно ещё мёд использовать и даже сахар, да и ещё кучу народных средств, но они для меня так же не доступны, как и подорожник.

Только на седьмой день я почувствовал в себе силы продолжать путешествие. Рана затянулась, но швы я пока снимать не стал, пусть держат рану, мне предстоят большие нагрузки. Хорошо бы ещё дней десять оставит её в покое, но у меня уже сил нет сидеть на одном месте, зудит прямо всё от нетерпения, да и продукты почти закончились.

К месту недавнего побоища я подходил по широкой дуге, где возможно используя различные природные укрытия, а в заросли осоки, что так меня выручили, заплыл с другой стороны. С трудом продравшись, через них, я вышел практически на тоже самое место, от куда и стрелял по бандитам.

Лодок не было. Тел тоже не наблюдалось. Я внимательно осматривал каждый метр открывшегося передо мной пространства, но так и не смог обнаружить ничего, что указывало бы не прошедший тут недавно бой. Несомненно, я не ошибся и место именно то, однако кто-то потрудился тут на славу, прибрав за мной мусор. Вытащили ли лодки с болота в лес или наоборот, дотащили до открытой воды, совершенно не понято. Тяжело вздохнув, я с опаской оглянулся по сторонам. Всё тихо. То, что кто-то побывал на этом месте в моё отсутствие, очень плохо, дальнейший мой путь к порталу теперь придётся проходить постоянно опасаясь нападения и сторожась. Ну и ладно! Делать всё равно нечего, прорвусь! Я так близок к своей цели, что отступать нельзя, да и некуда. Решительно встряхнув головой, я ударил веслом по воде разворачивая лодку в глубь болота, мой путь продолжается.

Глава 22

Портал на месте, никто его не украл, не взорвал, работает зараза «в обычном режиме», зелёная пелена едва светиться при свете дня. Прошло ровно десять дней, с тех пор как я отплыл с острова, где был устроен мой «болотный госпиталь». За время пути я трижды делал днёвки, давая роздых своему раненному плечу и два раза пришлось возвращаться назад, когда я терял ориентиры и плыл не туда, но я эту заразу нашёл! Восемнадцать дней я уже на проклятом болоте и два месяца в прошлом! Это мой рекорд как ни крути, в прошлом я вообще в первый раз, а на болоте максимум неделю раньше проводил. И вот теперь я наконец стою перед порталом.

Заросли тростника уже пожелтели, прорубленный мною проход обмельчал, как и всё болото, вода заметно упала, затрудняя передвижение на лодке. Сейчас эта местность больше напоминает болото из будущего. Теперь остаётся только ждать, сидеть и ждать перед порталом пока зелёный цвет смениться нужным мне красным. Сколько времени мне придётся провести перед камнем неизвестно, но я надеюсь, что не долго.

За время странствий я превратился в натурального Болотника. Борода и волосы отросли, моя одежда покрыта несмывающимися разводами от крови и грязи и сейчас больше напоминает лохмотья. Лодка, от постоянного пребывания в воде почернела, и я снова питаюсь одной рыбой и корнями рогоза. Карабин и обрез тронула ржавчина, нет никакой возможности привести их в божеский вид, ружейного масла у меня просто нет, как в прочем и никакого другого, скоро из карабина уже будет опасно стрелять. Я экономлю патроны и несмотря на соблазн, так и не мог себя заставить выпустить хотя бы один заряд по дичи, которая то и дело попадалась у меня на пути. Тут дело даже не в том, что мне их жаль (хотя и это тоже) сколько в том, что я боялся шуметь, чтобы не привлечь