Миками молчал.

– Если тебе больше нечего сказать, вынужден просить тебя уйти. – Какинума развернулся на сиденье, закрыв Миками вид.

Миками оттолкнул его в сторону и посмотрел в лобовое стекло.

– Миками, ты уже получил то, за чем пришел!

Какинума почти кричал, но Миками не двигался. Его взгляд был прикован к единственной точке. У него возникло чувство, какое бывает, когда лицо, о котором ты много думаешь, вдруг возникает перед тобой в толпе.

Хидэки Кода!

Он стоял у самого въезда на парковку. Кода был одним из двух охранников, которые регулировали движение. Лицо его было наполовину скрыто под форменной фуражкой. С тех пор как Миками видел его в последний раз, прошло четырнадцать лет. Конечно, Кода сильно изменился, и все же его без труда можно было узнать. Он хорошо помнил его узкие глаза, длинный нос, маленький рот.

Какинума ссутулился. Заметив, в какое отчаяние пришел его собеседник, Миками еще больше изумился. Как будто с глаз у него сдернули пелену; происходящее предстало перед ним в новом свете.

Какинума ни за кем не следил. Не пытался выяснить чей-то распорядок дня. Он приехал сюда для демонстрации намерений. Нарочно встал так близко к объекту. Он хотел, чтобы Кода видел его. Запугивал? «Никому не рассказывай, что случилось тогда у Амэмии. Иначе тебе придется плохо – мы можем устроить тебе веселую жизнь».

Скорее всего, Кода не в первый раз видит здесь Какинуму. Какинума приезжает сюда, чтобы напомнить Коде: они о нем не забыли. Вот какую роль отвел ему Урусибара!

Миками посмотрел вперед, увидел сгорбившегося Какинуму, и его невольно передернуло.

– Все это время?!

Молчание.

– В самом деле? Ты занимаешься этим… четырнадцать лет?!

Какинума тяжело вздохнул и закрыл голову руками. Он выполнял приказы! Теперь Миками понял: уверенность Урусибары опиралась на такую вот операцию устрашения.

– Извини, что помешал тебе. В таком случае все остальное узнаю у Коды. – Миками собрался открыть дверцу.

Какинума сдавленно вскрикнул и круто развернулся к нему всем телом. В его покрасневших глазах стояли слезы.

– Нет… оставь его в покое!

– Ты не имеешь права меня не пускать.

– Да, ты прав. Ты совершенно прав. Но все не так, как ты думаешь. Мы вовсе не запугиваем его и не следим за ним… уже не следим. Я приезжаю сюда по привычке. Для себя самого… и для Коды.

– По привычке?

– Не забывай, прошло целых четырнадцать лет! «Ага, сегодня он снова здесь» – только и всего. В других местах мы с ним не видимся. Мы с ним как будто заключили молчаливое соглашение. Потому-то я продержался так долго – и Кода тоже. – Какинума низко наклонил голову. – Прошу тебя, Миками! Не создавай нам лишних трудностей. Если ты надавишь на него, с твоей харизмой… ну да, он наверняка не выдержит и что-нибудь скажет. Если он во всем признается, мне придется доложить об этом по начальству. У меня просто не останется другого выхода.

Миками воздержался от кивка.

– Я наблюдаю за ним с самого начала. С тех пор как он ушел, ему живется очень несладко. Он не мог устроиться на приличную работу. И пусть в его личном деле написано, что он ушел по собственному желанию; все равно к человеку, который уволился из полиции, относятся с подозрением. К тому же ушел он вдруг, внезапно, даже не попросив рекомендательного письма! Он перебивался случайными заработками, в основном занимался тяжелым физическим трудом. Теперь он наконец женился, у него родился ребенок. Он начал привыкать к новой жизни. Вот почему…

– Расскажи, что произошло!

– Что? Когда?

– В доме Амэмии. Если не хочешь, чтобы я расспрашивал Коду, говори сам.

– Но я… – Какинума осекся и бросил на Миками безнадежный взгляд.

– Я такой же, как ты. Я тоже приехал для того, чтобы сделать свое дело.

Снова молчание.

– Не собираюсь тебя выдавать! Я тебя не видел. Мы с тобой не разговаривали. Ясно? А теперь рассказывай.

Какинума прищурился. Наконец он едва заметно покачал головой.

Миками приоткрыл дверцу, но Какинума быстро развернулся и крепко схватил его за запястье.

– Дело не только в Коде. У меня тоже есть семья.

– И у меня. – Миками нагнулся к Какинуме. – Слушай!

Никто никогда не услышит от меня твоего имени. Ты, я, Кода – вместе мы справимся, выкрутимся! С нашими семьями ничего не случится. Если можешь предложить что-нибудь получше… я тебя слушаю.

Последовало долгое молчание.

Какинума поднял голову. Он с сожалением посмотрел на Коду, на парковку и наконец снова медленно повернулся назад. Приоткрыв рот, он помассировал себе шею. Миками терпеливо ждал. Наконец Какинума заговорил:

– Мы упустили единственный шанс записать голос похитителя на пленку.

Миками ахнул.

– Аппаратура… не сработала.

Мысли Миками заработали с удвоенной скоростью. «Упустили единственный шанс записать голос похитителя…

Аппаратура не сработала…»

Он все равно пока ничего не понимал.

– Что ты имеешь в виду? Ведь похититель звонил Амэмии еще до того, как вы…

– Был еще один звонок.

Миками поднес руку ко рту:

– Не может быть…

– Да, это правда. Помимо двух звонков, о которых стало известно, был еще один… А мы облажались, не смогли записать его.

Миками слушал затаив дыхание.

– Это случилось перед тем, как прибыла ваша группа. Похититель снова позвонил Амэмии. Мы подготовились. Все проверили, должны были записать звонок, а потом отследить его… И вот… – Какинума сглотнул слюну; было видно, что ему физически больно. – Как только телефон зазвонил, Амэмия чуть все не испортил… бросился к нему и попытался поднять трубку, забыв все, о чем мы ему говорили. Нам удалось его остановить и связаться с «Эн-Ти-Ти». А Хиёси включил диктофон. Но он почему-то не сработал, звонок не записался. Пленка не крутилась. Он запаниковал, начал включать и выключать диктофон, но пленка не двигалась. А телефон все звонил… Должно быть, Амэмия страшно перепугался, что звонки прекратятся, – он все-таки снял трубку.

– Все-таки снял?! – В Миками сразу проснулся детектив. – И похититель говорил с ним?

– Да.

– Что же он сказал?

– Предупредил Амэмию, чтобы тот не обращался в полицию. Сказал, что следит за ним. Амэмия поклялся, что не станет связываться с нами; потом попросил дать ему послушать голос дочери, но разговор прервался. Звонок оказался слишком коротким, и отследить его не удалось.

– Голос был тот же самый, что и в предыдущие два раза?