Капитан Ли Чхоль Су, угнавший в 1996 г. в Южную Корею истребитель J-6, сообщил, что за более чем 10 лет службы в ВВС КНА его налет составил всего около 350 часов, и, если бы не задержка в получении его авиаполком керосина (который поступил только в мае того года), он бы сбежал в январе – феврале.

По мнению ряда экспертов, уровень летно-тактического мастерства личного состава ВВС КНА понизился с 60% от аналогичного уровня ВВС Южной Кореи в 1990-х гг. до 20 – 30% в первом десятилетии XXI века. Американские эксперты даже заявляют: «Военно-воздушные силы Северной Кореи по своему техническому состоянию уступают ВВС Ирака накануне войны в Заливе. Самолеты столь древние, что на них летают внуки первых летчиков этих машин. Причем нынешние летчики обучены плохо – ведь их годовой налет составляет не более семи часов. Северокорейским экипажам в случае начала боевых действий только и остается, что стать камикадзе». Однако подтвердить или опровергнуть справедливость этой оценки может только война.

Военным летчиком в КНДР может стать политически благонадежный, хорошо образованный, физически здоровый и крепкий человек, причем критерии отбора курсантов военно-воздушных учебных заведений гораздо более жесткие, чем в другие военные академии и училища. Все летчики – члены Трудовой партии Кореи.

Соответственно материальное положение и довольствие летчиков по северокорейским меркам выгодно отличают их от других офицеров. Даже во время голода второй половины 1990-х гг. северокорейское руководство следило за тем, чтобы некоторые ограничения в продовольственном снабжении летчиков не привели к недовольству в их рядах, и поэтому они продолжали получать более сытный паек, чем другие офицеры. Энергетически рацион северокорейского военного летчика оценивается в 850 калорий в сутки и возрастает еще на 100 калорий в сутки в период учебных полетов. По случаю государственных праздников летчики дополнительно получают спецпаек, включающий гречневую крупу и говядину – деликатесы по тамошним меркам.

Государство постаралось, чтобы семьи летчиков имели лучшие жилищные условия, чем другие северокорейцы, и имели возможность приобретать дефицитные товары широкого потребления. В то же время на возможность приобретения летчиками алкогольных напитков и курева наложены определенные ограничения.

В целом летчики считаются наиболее преданными существующей власти военнослужащими КНА, хотя упомянутые в книге известные случаи их перелетов за рубеж говорят о том, что и среди них есть свои Беленко (старший лейтенант истребительной авиации войск ПВО СССР, угнавший в 1976 г. в Японию истребитель-перехватчик МиГ-25П) и Зуевы (капитан ВВС СССР, перелетевший в 1989 г. в Турцию на истребителе МиГ-29).

Военно-морской флот Северной Кореи по количеству боевых вымпелов (около тысячи) занимает первое место в мире, а по количеству подводных лодок номинально находится в одном ряду с военно-морскими силами США, России и Китая. На самом же деле это прибрежный флот (как принято говорить на Западе, «флот бурых вод», в отличие от флотов «зеленых вод» – дальней морской зоны и «голубых вод» – океанской зоны), состоящий в основном из катеров ограниченной мореходности. При этом ВМФ КНА является на сегодняшний день единственным, сохраняющим в своем составе огромное число торпедных катеров – архаичного рода ВМС. Да и находясь в целом на технологическом уровне рубежа 1950 – 1960-х гг., морская составляющая военной мощи КНДР, несмотря на некоторые довольно оригинальные новации, выглядит этаким реликтом на фоне военных флотов передовых стран, включая ВМС Южной Кореи, располагающие, в частности, современными крупными надводными боевыми кораблями океанской зоны, которых у ее противника попросту нет. Тем не менее северокорейский ВМФ регулярно задействуется в вооруженных провокациях на границе с Южной Кореей, вступая в стычки с легкими силами ее ВМС.

Основными задачами ВМФ КНА определены:

а) в военное время:

– нарушение морских коммуникаций противника в водах, прилегающих к Корейскому полуострову;

– высадка тактических десантов в составе подразделений сухопутных войск и разведывательно-диверсионных подразделений войск специального назначения;

– нанесение ударов по объектам береговой инфраструктуры противника;

– охрана своих водных районов, оборона побережья и обеспечение благоприятного оперативного режима в прибрежных водах;

б) в мирное время:

– оказание поддержки морским частям пограничных войск в патрулировании территориальных вод и 200-мильной экономической зоны;

– проведение тайных операций по заброске на территорию Южной Кореи и Японии разведывательно-диверсионных групп и агентуры;

– ведение морской разведки в районах, примыкающих к территориальным водам Южной Кореи и Японии.

В оперативном и организационном отношении ВМФ КНА поделен на два флота – Западный (операционная зона – Желтое море) со штабом в Нампхо и Восточный (Японское море) со штабом в Тэджодоне (провинция Хамген-Намдо). Западный флот включает пять, а Восточный – семь военно-морских районов и соответственно 6 и 10 эскадр. В Западный флот входит примерно 40% корабельного состава ВМФ, на Восточный же приходится 60%. Уместно предположить, что Западный флот является в большей мере «оборонительным», а Восточный – «наступательным», и именно в операционной зоне последнего предусмотрена высадка на побережье Южной Кореи большинства запланированных морских десантов.

Особенностью флотов ВМФ КНА является их фактическая изолированность друг от друга. Перевод кораблей из одного флота в другой не практикуется, а в военное время он и вовсе будет исключен, поскольку Корейский пролив контролируется вооруженными силами Южной Кореи, Японии и США.

Главный штаб ВМФ КНА находится в Пхеньяне, главный командный пункт (ГКП) – в Нампхо, а запасной главный командный пункт военного времени – в Таса-ри (провинция Пхенан-Пукто). Размещение запасного ГКП на таком большом удалении от военно-демаркационной линии, у самой границы с Китаем, очевидно, продиктовано стремлением обеспечить живучесть и устойчивость боевого управления силами флота во время войны. Командующий ВМФ руководит подчиненным видом вооруженных сил через начальника главного штаба ВМФ, командующих флотами и пятерых своих заместителей (по политическим вопросам; кораблестроению; вооружению и судоремонту; навигации и океанографии; тылу).

Родами ВМФ КНА являются подводные силы, надводные силы (ударные ракетные и торпедно-артиллерийские, патрульно-противолодочные, минно-тральные и амфибийно-десантные), диверсионно-разведывательные силы и ракетно-артиллерийские войска береговой обороны. Вспомогательные силы ВМС крайне незначительны.

При численности личного состава мирного времени 46 тыс. офицеров, старшин и матросов ВМФ КНА к началу 2010-х гг. включал следующие корабли:

– средние дизельные торпедные подводные лодки китайской и отечественной постройки проекта 033 (аналог советского проекта 633, условное наименование, принятое в НАТО, – Romeo) – 22;