– Запустить сферы, – скомандовал Траун.

Все на мостике ощутили легкий толчок, когда плазмосферы оторвались от «Реющего ястреба» и полетели вслед за пробойниками. Самакро видел, что истребители по-прежнему удирают, но они существенно уступали ракетам в скорости, так что расстояние между ними стремительно сокращалось. На мгновение в голову пришла неприятная мысль, что принц неправильно истолковал действия Трауна и приказал легким машинам принять удар на себя…

– Истребители завели маневровые, – доложила Далву. – Рассредоточиваются… путь свободен. Ракеты идут прямо к цели.

– Может, следует его предупредить? – осведомился Самакро.

– Никардуны могут услышать, – возразил капитан. Голос командира звучал ровно, но Самакро уловил в нем напряжение. Если принц окажется не таким умным и быстрым на подъем, как рассчитывал Траун, то «Реющий ястреб» только что прекратил бой с тенью и развязал настоящую войну. – Афпрайу, отставить лазерный огонь.

Небо снова превратилось в черное полотно, усыпанное точками звезд, когда «Реющий ястреб», а за ним и истребители перестали разыгрывать спектакль, паля друг по другу безвредными лазерами. Пробойники почти достигли тяжелых кораблей, следом неслись плазмосферы. Самакро затаил дыхание со странным убеждением, что все остальные – и чиссы, и пааатаатусы – сделали то же самое…

На экране датчиков стало видно, как крейсер с вершины формации резко заложил вправо, давая дорогу ракетам. Поскольку размеры и масса не позволяли находившемуся под ним фрегату повторить маневр, тот просто перевернулся на девяносто градусов влево по продольной оси, зависнув «на ребре» и точно так же открывая дорогу снарядам. Самакро успел заметить за ним перевернутый крейсер, недвусмысленно нацеливший свои подфюзеляжные ракетные установки на флагман принца, но в этот момент пробойники пронеслись мимо фрегата и вонзились в беззащитное брюхо не успевшего увернуться корабля никардунов.

Ракеты еще расплескивали кислоту, которая сжигала узлы развертывания электростатического барьера и провода в ракетных установках крейсера, когда вслед за ними ударили плазмосферы. Компактный выброс ионного излучения довершил то, что начали пробойники, выведя из строя все системы управления и превратив корабль в неподвижную груду металла и керамики.

Как только на крейсере погас последний ходовой огонь, фрегат и остальные крейсеры начали обстрел.

И не на малой мощности, как истребители против «Реющего ястреба». Вся округа озарилась вспышками: казалось, будто каждый лазер на кораблях паатаатусов нацелен на обездвиженный крейсер, снося крупные куски брони и внутреннего убранства, методично кроша отсек за отсеком. Наружу вырвались раскаленные жидкости и газы, затем корпус крейсера сотрясли взрывы лазерных конденсаторов и ракет в шахтах.

Прозвучал последний залп, и все было кончено.

Долгую секунду на мостике было тихо. Самакро неотрывно смотрел на дрейфующие обломки, которые только что были боевым кораблем, чувствуя подступающую тошноту. На своем веку он повидал смерть и разрушение, но никогда ярость воюющих не была такой расчетливой и всепоглощающей.

Брисч, сидевший на другой стороне мостика, откашлялся.

– Старший капитан, вас вызывает воительный принц.

– Благодарю. – Траун нажал на кнопку. – Старший капитан Траун слушает, – произнес он в микрофон. – Надеюсь, все сложилось наилучшим образом?

– Наилучшим, старший капитан, – ответил принц. Самакро обратил внимание, что голос у инородца был до жути спокойным, в противоположность пылу атаки, который они только что наблюдали. – Наши несостоявшиеся никардунские поработители мертвы.

– Они все были на усиленном крейсере?

– Самые важные – да. Это их предводители и прочие, кто угрожал моей жизни в обмен на покорность роерожденных. С теми, кто остался в нашем доме-улье, еще разберутся. – Принц отвлекся. – Уже разобрались, – все так же бесстрастно поправил он сам себя. – Поговаривают, что Доминация чиссов разгромила всех остальных никардунов?

– Возможно, где-то остались незначительные очаги сопротивления, – уточнил Траун, – но они долго не продержатся. И уж тем более не смогут дотянуться до территории паатаатусов.

– Не бывать этому, – отрезал принц. Самакро услышал в его фразе и обещание, и угрозу. – Старший капитан Траун, предыдущая наша встреча с тобой прошла при прискорбных обстоятельствах. Теперь мы выступили единым фронтом, и этот опыт по-своему уникален.

– Доминация всегда рада прийти на помощь, – сказал капитан. – Никардуны слишком долго отравляли Хаос своим присутствием. Итак, на этом все?

– Ни в коем случае, старший капитан Траун, – возразил принц. – Ни в коем случае.

Взглянув на тактический дисплей, Самакро ощутил, как под воротником бегут мурашки. Истребители паатаатусов по-прежнему роились вокруг, многие были в зоне обстрела. Стоит им по-быстрому подать мощность на лазерные пушки…

– Ты сказал, что хочешь о чем-то спросить, – продолжил инородец. – Если у паатаатусов есть ответ на твой вопрос, мы почтем за честь поделиться с тобой знаниями.

Великим кочевьем на Шионе назывался сезон перелета двух десятков видов птиц, пути которых пересекались над обширной местностью, состоявшей преимущественно из полей и водоемов посреди протяженных холмов. Большинство стай останавливались здесь, чтобы отдохнуть и подкрепиться, пока их не сгоняла с места очередная волна новоприбывших. Сезон длился целый месяц, превращая окрестности в место паломничества для любителей наблюдать за птицами.

Как Хаплиф и сказал, они прибыли на день позже начала перелета, вскоре после того, как в холмах появились первые пернатые гонцы-разведчики, но до прилета основного костяка птичьих стай. Оставалось надеяться, что Йоми удовольствуется этим.

Кораблю агбуи дали посадочную площадку в нескольких километрах от границы зоны перелета. Через час после посадки Йоми с Йопонеком, рассовав по карманам карты и пропуска, вместе с другими энтузиастами от орнитологии сели в рельсовый вагончик, который должен был доставить их непосредственно на местность.

Поскольку чиссы больше не путались под ногами, настало время встретиться с Джикстасом.

Когда Хаплиф прибыл к его грузовому кораблю, охраны у входа не было. Открыв люк при помощи поворотной рукояти, Хаплиф вошел в шлюз, чтобы поскорей скрыться с глаз возможных наблюдателей снаружи. Сделав пару шагов, он замер и откинул капюшон.

– Хаплиф из народа агбуи прибыл по вашему приказанию, – объявил он в пустоту.

Вместо ответа внутренний люк шлюза отъехал в сторону, явив взору длинный коридор. Стоило Хаплифу двинуться вперед, как впереди открылась еще одна дверь, и в коридор упал свет из каюты. Собравшись с духом, агбуи добрел дотуда и шагнул внутрь.

Он ожидал, что его примут в кабинете, но вместо этого оказался в каюте для медитаций. Перед глазами развевались разноцветные ленты, переплетающиеся друг с другом вокруг световых сфер, которые парили над ковром с густым тактильным ворсом. В одном из двух кресел с регулируемой анатомией расположился Джикстас, по обыкновению укутанный в плащ с капюшоном и скрывавший лицо под маской. Он раскачивал рукой, затянутой в перчатку, в такт тихой музыке, которая лилась из невидимых динамиков.