– С Менделем я тоже встречался. Один раз, – бросил Мэтью, сейчас тоже напоминавший раздраженного профессора. – И потом, бешенство крови вполне может вписываться в принципы Менделя. Этого нельзя исключать.

– Крайне маловероятно, – сказал Крис. – И дело тут не только в проблеме троих родителей, которую мне еще придется детально рассмотреть. Она должна создавать жуткую путаницу в данных.

– Поясните, – произнес Мэтью, загораживаясь пальцами.

– Неужели я должен излагать основы неменделевского наследования действительному члену колледжа Всех Душ? – Крис удивленно наморщил лоб. – Оксфордскому университету следует задуматься над тем, кому они раздают высокие звания.

– Ты понимаешь хоть что-нибудь в их разговоре? – шепотом спросила меня Сара.

– Одно слово из трех, – вздохнула я.

– Я имею в виду конверсию генов. Инфекционную наследственность. Геномный импринтинг. Мозаичность. – Мудреные термины так и сыпались из Криса. – Вам знакомо хоть что-нибудь из перечисленного, профессор Клермон, или мне прочесть вам лекцию, которую обычно я читаю студентам выпускного курса?

– А мозаичность – это форма химеризма? – спросила я, услышав единственное знакомое слово, и Крис одобрительно кивнул. – В таком случае я химера, если это чем-то тебе поможет.

– Диана! – рявкнул Мэтью.

– Мэтью, Крис – мой лучший друг. Он собирается тебе помочь разобраться, почему у ведьм и вампиров иногда бывает потомство. Я уже не говорю о его желании найти лекарство от бешенства крови. Поэтому Крису необходимо знать обо всем. В том числе и о результатах моих генетических тестов.

– Такие сведения, попади они не в те руки, могут быть смертельно опасными, – сказал Мэтью.

– Мэтью прав, – согласился Крис.

– Как я рад, что вы разделяете мое мнение, – с ядовитой учтивостью отозвался мой муж.

– Не надо говорить со мной покровительственным тоном, Клермон. Я сознаю опасность исследований, проводящихся на людях. Я чернокожий парень из Алабамы и рос в тени Таскиджи. – Крис повернулся ко мне. – Кроме присутствующих здесь, твоя генетическая информация должна быть абсолютно закрытой. Не передавай ее никому, даже если на тех, кто ее запрашивает, белые халаты. Особенно им.

– Благодарю за ваши соображения, Кристофер, – сухо сказал Мэтью. – Я непременно познакомлю своих коллег с вашими идеями.

– И что нам теперь со всем этим делать? – спросил Фернандо. – До сих пор вроде особых угроз не было, но теперь… – Он посмотрел на Мэтью, ожидая подсказки.

– Естественно, эксперимент по размножению, проводимый Дурным Семенем, меняет все, – заявил Крис, опередив Мэтью. – Прежде всего необходимо выяснить, является ли бешенство основным фактором, делающим возможным зачатие, или зачатие обусловлено сочетанием нескольких факторов. Далее мы должны установить вероятность того, что болезнь передастся детям Дианы. А для этого нам понадобятся генетические карты обоих родителей.

– Тебе понадобятся и образцы моей ДНК, – сказала я Крису. – Не все ведьмы способны к зачатию.

– А тебе какой ведьмой необходимо быть? Хорошей или плохой?

Глупые шутки Криса обычно вызывали у меня смех, но только не сейчас.

– Не той и не другой. Для этого необходимо быть прядильщицей, – ответила я. – Тебе понадобится провести последовательный анализ моего генома и сравнить его с геномом других ведьм. То же самое надо проделать с геномом Мэтью и вампиров, не страдающих бешенством крови. Чтобы лечить бешенство крови, нужно хорошо понимать его природу и механизмы действия, иначе Бенжамен и его дети останутся угрозой.

– Хорошо, принимается. – Крис хлопнул себя по бокам. – Нам нужна лаборатория. Помощники. Целая куча данных и множество компьютерного времени. Я могу подключить к работе своих ребят.

– Ни в коем случае! – возразил Мэтью, вскакивая из-за стола. – У меня тоже есть лаборатория. Мириам уже давно занимается проблемами бешенства крови и геномами существ нечеловеческой природы.

– Тогда Мириам нужно как можно скорее приехать сюда и привезти с собой все, чем она занимается. Поверьте, Мэтью, у меня хорошие студенты. Лучшие во всем университете. Они увидят то, что мы с вами не видим в силу возраста и устоявшихся паттернов мышления.

– Да. И прежде всего они увидят вампиров и ведьм.

Мэтью запустил пальцы в волосы. Криса это удивило и даже насторожило.

– Мне не хочется расширять круг людей, знающих о нас.

Слова Мэтью подсказали мне, кому обязательно нужно знать о недавнем заявлении Бенжамена.

– Нужно сообщить Маркусу, – сказала я.

Мэтью не спорил и тут же набрал номер.

– Мэтью? Рановато для ваших краев. Надеюсь, ничего не случилось? – спросил Маркус, почти мгновенно ответив на звонок.

– Случилось, и нечто паршивое. – Мэтью вкратце рассказал сыну о Бенжамене, ведьме-заложнице и о причинах ее пленения. – Если я пошлю тебе адрес сайта, ты сумеешь объяснить Натаниэлю Уилсону его задачу? Нужно, чтобы наблюдение за сайтом Бенжамена велось двадцать четыре часа в сутки и семь дней в неделю. Если Натаниэль сумеет определить, откуда идет сигнал, это сэкономит нам уйму времени.

– Понял. Сделаю, – коротко ответил Маркус.

Едва Мэтью закончил разговор, зазвонил мой мобильник.

– И кому я понадобилась? – удивилась я, глядя на часы. Солнце только-только взошло. – Алло!

– Слава богу, ты не спишь! – облегченно вздохнула Вивьен Харрисон.

– Что-то стряслось? – спросила я, ощутив покалывание в большом пальце левой руки.

– У нас беда, – мрачно изрекла Вивьен.

– Какая именно?

Сидящая рядом Сара приникла к динамику мобильника. Я попыталась деликатно отодвинуть тетку.

– Я получила послание от Сидонии фон Борке.

– Кто такая Сидония фон Борке? – спросила я, услышав совершенно незнакомое имя.

– Одна из ведьм, входящих в Конгрегацию, – в унисон сказали Вивьен и Сара.

– Наш шабаш не выдержал проверки. – Вивьен бросила на стол увесистую сумку и налила себе кофе.

– Она тоже ведьма? – шепотом спросил у меня Крис.

– Да, – ответила Вивьен, впервые заметив его.

– Ого! – Крис смерил ее оценивающим взглядом. – А можно взять у вас щечный мазок? Это совсем не больно.

– Потом, – машинально ответила Вивьен, до которой не сразу дошел смысл вопроса. – Простите, а вы кто?

– Познакомьтесь, Вивьен. Это Крис Робертс, мой коллега по Йельскому университету. Специалист в области молекулярной биологии. – Я пододвинула ей сахар и ущипнула Криса за руку, подавая знак молчать. – Может, перейдем в гостиную? – предложила я. – А то у меня голова гудит и ноги раздулись, как воздушные шары.