Пока разогнавшийся Соло затормозил, пока развернулся, пока снова набрал скорость, серебристая плутовка унеслась далеко вперёд.

Но матёрый волк бегал быстрее, и через несколько километров погони расстояние до беглянки сократилось до одного метра. Помня о предыдущем маневре, зверь Ардарского приготовился ловить самочку у себя под носом. Но та на этот раз не стала припадать к земле, а просто перепрыгнула через него, по пути выдрав со спины Соло клок шерсти.

И снова разворот, снова погоня.

Снежные хлопья всё падали и падали, кружась нескончаемым хороводом. И к этому часу уже полностью покрыли все поверхности, правда пока довольно тонким слоем. Крепкие лапы зверей оставляли позади себя цепочку чёрных отпечатков и взрытую, перемешанную со снегом, землю.

Волки бежали, а Стеша безуспешно билась, пытаясь докричаться до своего зверя или привлечь внимание Бориса. Но волчица полностью блокировала мыслеречь, не позволяя второй половине испортить такое восхитительное завершение дня.

Как же Стефания жалела, что в последнее время почти не общалась с волчицей! Вернее, резко пресекала все попытки той поговорить, донести своё мнение, объяснить что-то известное ей, Дее, про Ардарского и его волка.

Надо было её выслушать! В конце концов, Дея — это тоже она, Стеша, они не могут одна без другой. Но человеческая ипостась решила, что она главная, и игнорировала мнение зверя.

Похоже, терпение второй половинки закончилось, и на первый план вышли инстинкты, а разум… Разум отправился на задворки — наблюдать со стороны, как теперь уже Дея единолично распоряжается их общей со Стешей жизнью.

И пусть это не навсегда, пусть рано или поздно волчица снимет блок, и они поменяются обратно, но это уже ничего не изменит!

Ей надо вернуться здесь и сейчас!!!

Стеша долбилась, пока, наконец, не почувствовала, что поставленный волчицей барьер начинает сдавать. Мало-помалу преграда истончалась, и девушка собрала все силы, готовясь нанести последний удар.

Но снова вмешалась Дея.

Серебристая самка перестала завлекать Соло и позволила ему себя догнать. А потом приняла позу подчинения и отвела хвост.

Разгорячённый погоней и восхитительным ароматом желанной самки, волк не стал ждать второго приглашения. Мощные лапы подгребли волчицу, не давая ей вывернуться, зверь качнул тазом, и звери соединились.

Стеша издала безмолвный вопль и забилась, потерявшись в ощущениях.

Единение в звериных ипостасях оказалось не менее крышесносном, чем близость человеческих половинок. С трудом собранная в кулак воля рассыпалась звёздами, и Стеша потерялась в ощущениях, слившись с Деей в одно целое.

Очнулась она от острой, короткой боли в плече — Соло сделал последнее движение и, изливаясь, пометил Дею, как свою пару. В этот же момент своевольная волчица тонко взвизгнула, засучила ногами, и повернула голову, собираясь в свою очередь укусить волка.

Стефанию как огнём опалило!

Откуда только у неё взялись силы? Казалось, бесплодные попытки выжали досуха, но боль от метки и осознание, что будет, если Дея успеет ответить, словно открыли в ней второе дыхание.

Нет, вернуться в человеческое тело не получилось, но ментальный пинок отвлёк волчицу, и серебристая предательница не успела ударить клыками.

Оргазм схлынул. Момент был упущен.

— Ты что творишь!? — не крик — стон! — Что наделала, глупая?!

Борис перекинулся и схватил обмякшую Дею за шиворот.

Легко поднял довольно крупную волчицу вверх и встряхнул её, как нашкодившего котёнка.

— Немедленно перекидывайся! — проревел Ардарский и, дёрнув рукой в последний раз, отшвырнул самку в сторону.

Спружинив, куст принял на себя тело волчицы, не позволив ей упасть навзничь.

Дея извернулась, удерживая равновесие и, набычившись, сердито посмотрела на мужчину.

— Р-р-р!!!

— Идиотка! — в сердцах произнёс тот и махнул рукой. — Ты понимаешь, что натворила?! Я поставил тебе брачную метку, ты теперь принадлежишь мне. Но у меня, — с этими словами Борис оттянул воротник свитера, — ничего нет!!! Как мы вернёмся в посёлок? Что подумают оборотни? И что делать мне, когда мои инстинкты пойдут вразнос?! Соло сходит с ума, ты должна его отметить! Сейчас же!

И через мгновение на снегу снова стоял волк.

Зверь высоко поднял шею, выпрямил ноги, становясь выше, и приблизился к замершей самке. Осторожно ткнул её носом, шумно дыша, обнюхал морду, пощекотал дыханием ухо. И ещё раз толкнул, побуждая к действию.

Но Дея ничего не могла поделать — все силы волчицы шли на противостояние со своей человеческой половиной.

Метки ставят исключительно в зверином обличье! Всё существо волчицы рвалось завершить обряд, отметить волка, как свою пару, поставить на него клеймо принадлежности. Чтобы ни одна шерстяная зараза не смела на него взглянуть, чтобы даже носом в его сторону не вела!!!

А в Стешу как бес вселился — девушка рычала не хуже волка, ментально царапалась, кусалась и понемногу выдавливала взбунтовавшегося зверя. Ещё немного, ещё чуть-чуть, и ипостаси поменяются местами!

И…

Соло сморгнул и перекинулся, выпуская Бориса.

Со Стешей происходило что-то очень и очень неправильное.

Сначала образ Деи подёрнулся мглой, как бывает перед оборотом. Только при нормальном обороте эта мгла возникает на сотую долю мгновения и почти не улавливается взглядом.

Следом дымка пропала, и Борис с ужасом увидел фрагментарно покрытое шерстью вперемешку с обрывками одежды обнажённое женское тело, на почти человеческой голове волчьи уши и лицо Стеши. Пара рук, и пара лап. Ещё хвост.

В общем, людям такое показывать нельзя. Да и оборотням тоже нежелательно лицезреть его жену, застрявшую в неполном обороте. Кроме всего прочего, такое состояние для оборотня попросту опасно!

Ардарский с трудом сглотнул.

Его женщина в диком стрессе… Как это вышло, ведь он не собирался ей вредить?! Ни в коем случае, только не ей!

— Луна… Что ты с собой творишь, девочка?! Тише, моя хорошая! Тише! Всё позади, я больше не буду тебя принуждать! Только то, что ты сама хочешь… Успокойся… И вернись ко мне! Обещаю, что и пальцем к тебе не прикоснусь! И метка… Когда сама захочешь, а пока пусть так, как получилось. Я переживу, перетерплю, справлюсь. Правда! И совсем на тебя не сержусь. Пожалуйста, заверши оборот!

Стеша посмотрела на Бориса затравленным взглядом, потом машинально облизала губы, подёрнулась дымкой… И…

И на снегу, тяжело поводя боками, стояла Дея.

Взъерошенная, с потускневшей шерстью, заторможенными движениями и обвисшими ушами.

Волчица, не девушка.

И это было очень плохим признаком.

«Перегнул, — с запоздалым раскаяньем подумал Ардарский. —  Но кто знал, что так получится? Стеша моя, её зверь это понял и принял! Не должно было возникнуть никаких проблем! Если бы я сомневался, если бы только мог предположить, что она до такой степени меня отвергает, то никогда не стал