– Кейли?

Ее отец стоял совсем близко, рядом с сердечником ускорителя. Его руки бессильно повисли. В животе зияла огромная, отвратительная дыра.

– Почему твоя подруга меня застрелила? – спросил он. – Я же ее не обижал.

– Папа…

Нет. Его не может здесь быть. Только не на «Серенити». Это невозможно. Он скончался вскоре после того, как она стала механиком на корабле Мэла.

Умер от сердечной недостаточности, а не от заряда дроби.

– Кейли, – умоляющим тоном произнес Алоизиус Фрай.

– Нет, – ответила Кейли. – Ты не существуешь, папа.

Шатаясь, отец двинулся к ней, разводя руки в стороны, словно хотел ее обнять.

Из раны хлынула кровь, а внутри него поблескивали свернувшиеся кольцами кишки, похожие на огромных жирных червей.

Кейли содрогнулась и крепко зажмурилась.

Его нет, его нет, его нет…

Когда она открыла глаза, ее отец исчез.

Кейли с трудом заставила себя дышать ровно. Туман в ее голове начал рассеиваться. Тошнота тоже чуть поутихла.

Проснись и спаси «Серенити».

Если кораблю грозит столкновение, то самый легкий способ решить эту проблему – это зайти на мостик и выбрать другой курс. Но сейчас Кейли так плохо, что она вряд ли доберется до мостика. Никаких гарантий, что она не потеряет сознание по дороге.

Если выключить двигатель, это ничего не даст – инерция заставит «Серенити» двигаться с той же самой скоростью.

Кейли была уверена, что у задачи есть какое-то потрясающе очевидное решение. Ей просто нужно на минуту успокоиться и найти его.

Внезапно ее осенило.

Ну конечно!

Кейли отпустила гамак и осторожно, пошатываясь, шагнула к двигателю.

Вдруг ее голова опустела, словно кто-то слил воду в сток. Перед глазами все стало серым. Кейли упала на колени.

До двигателя оставалось всего несколько футов.

У нее все получится.

Она должна справиться.

Кейли попыталась встать.

Она снова почувствовала это опустошение.

Кейли снова опустилась на колени.

Она не справится.

Семья Серра-Рейнольдс уже почти полчаса бежала вверх по склону холма.

Мэл чувствовал, что начинает терять силы. Мастер Да Силва мертвым грузом висел у него на плече. Невысокий, щуплый учитель вряд ли весил больше ста двадцати фунтов, даже мокрый насквозь, однако сейчас он казался вдвое тяжелее, и его вес увеличивается с каждой секундой.

Впереди Инара взяла Самадхи на руки и несла ее, прижимая к груди. Джексон ни на шаг не отставал от матери, и Мэл, несмотря ни на что, гордо улыбнулся. Мальчик напуган, но не жалуется. Скорее всего, он действует уже на пределе собственных возможностей, но твердо намерен не подвести семью.

Они двигались по старой оленьей тропе. Сам лес был слишком густым, и пробираться по нему было нелегко. Повсюду из земли торчали узловатые корни, готовые в любой момент поставить подножку неосторожному путнику, везде были низкие ветки, под которыми нужно было пригибаться.

Бежать по тропе можно было быстрее.

Но это упрощало задачу для Пожирателей: у них, должно быть, уже не осталось никаких сомнений относительно того, куда подевались их жертвы.

Об их полной уверенности свидетельствовал издаваемый ими шум. Они лаяли и победно выли, словно волки.

Время от времени Мэл бросал взгляд через плечо. Иногда ему удавалось заметить какую-то фигуру – огромное лохматое существо с чем-то вроде топора или мачете в руках, и тогда Мэл заставлял усталые ноги двигаться еще чуточку быстрее.

Внезапно лес кончился, и перед семьей Серра-Рейнольдьс раскинулась открытая местность. Здесь не было ничего похожего на убежище – только поросший травой склон, усеянный камнями.

– Мэл… – сказала Инара.

– Наверх, – выдохнул Мэл. – За горой должно быть что-нибудь… место, где можно спрятаться.

Мэл неплохо знал окрестности, однако так высоко еще никогда не забирался. Ему казалось, что где-то рядом должна быть пещера – про нее ему рассказал кто-то из местных, – но он не мог вспомнить, находилась ли она в конце оленьей тропы, или совсем в другой части горы.

Когда они забрались на вершину, Мэл пошатнулся. Ноющие ноги отказывались сделать хотя бы еще один шаг. Он упал, и мастер Да Силва выскользнул у него из рук.

– Ти во де пи гу! – воскликнул Мэл.

– Мама, папа выругался, – пожаловалась Самадхи.

– Знаю, золотко, – ответила Инара. – Но думаю, что в данных обстоятельствах это разрешается.

Мэл хотел сразу встать, но Инара положила ему руку на плечо.

– Нужно сделать перерыв, – сказала она. – Мы не можем так бежать без отдыха.

– Минуту, не больше, – твердо заявил Мэл.

– А где злодеи? – спросил Джексон, вглядываясь вдаль. – Я их не вижу.

– Они там, – ответил Мэл, вытирая пот со лба и глядя по сторонам. – Ты их не видишь, потому что они прячутся за деревьями и не хотят, чтобы их заметили.

– А они нас видят?

– Даже не сомневайся. Сейчас они думают, как бы получше перерезать нам путь.

– Что это значит?

– Это значит, что они хитрые и сделают все, чтобы нас поймать.

– А что будет, когда злодеи нас поймают? – спросила Самадхи.

– Не поймают, милая, – ответила Инара.

– Но если поймают?

– Все будет хорошо.

– Не обманывай ее, Инара, – сказал Мэл.

– По-твоему, я должна сказать ей правду?

– Она должна бояться.

– Она и так достаточно напугана – как и все мы.

– Так что же будет? – не унималась Самадхи.

– Они нас убьют, – авторитетно заявил Джексон. – Пожиратели всегда так делают, я читал про это в «Кортексе». Они любят убивать людей.

– Я не хочу, чтобы меня убили.

– Тебя не убьют, золотко, – сказал Мэл. – Я этого не допущу.

Он подумал, что лучше сам убьет детей. Он сделает все, лишь бы их не пытали Пожиратели.

Мистер Да Силва зашевелился.

– Голова… – застонал он, моргая. – Вы… Вы ударили меня, мистер Рейнольдс?

– Возможно. Ради вашего же блага.

– Да как вы…

– Встать сможете? – спросил Мэл.

– Точно не знаю. Может быть.

– Отлично. Тогда поднимайтесь. Слушайте все: минута прошла. Нужно уходить.