На крыльцо вышел Лайт.

— Анализатор показывает затухание метаболических процессов. Он умрет в течение часа… может быть, двух… — В голосе Андрея Бекетова звучало такое же глухое, абсолютно безысходное отчаяние, какое испытывала и Лиза. — Мы собираемся что-нибудь сделать для него или нет?! — Он вдруг резко наклонился и встряхнул Лизу за плечи.

Она молча оторвала его пальцы от своего помятого скафандра, встала, отошла на несколько метров от крыльца, тоскливо глядя на туманную дымку леса.

Нет, как ни запрокидывай голову, эти слезы не загонишь назад… Почему… Почему эти твари убивают всех подряд, без разбора, кто бы ни попался на их пути?.. Откуда такая иррациональная жестокость?..

Лиза балансировала на зыбкой грани здравого смысла и болезненного бреда. Ей было так больно, что душа казалась порванной на миллион кровоточащих клочков, которых уже не собрать вместе… никогда.

Она отчетливо понимала, что с последним вздохом Сэма умрет и ее душа, навсегда, но мысль об этом не принесла ни страха, ни сожаления. Губы Лизы дрогнули, искривились. Зря она пыталась вообразить себя человеком. Нет… Она действительно зомби, машина смерти, за которой тянется страшный кровавый след. Так не лучше ли умереть здесь, сейчас, рядом с Сэмом?..

Ее взгляд туманился, бессознательно возвращаясь к одному и тому же месту: туда, где на краю поляны тихо урчал двигатель какой-то машины.

Может быть, там? Может, там найдется хоть что-то, способное помочь Сэму?

Эта запоздалая мысль обожгла, будто кипятком.

Не стой же, дура, беги скорее!

Лиза побежала, подчиняясь своему внутреннему голосу.

Лайт, который угрюмо смотрел в ее сторону, сидя на развороченном крыльце сторожки, порывисто встал. Он не понимал действий Лизы, не ощущал ее безысходного горя, более того, он не видел в ней друга, считая жестокой и эгоистичной, но тем не менее пошел следом, машинально подхватив оставленную ею импульсную винтовку.

* * *

На краю поляны в лес уходила старая полузаросшая дорога. У развилки, где размытое дождями грунтовое покрытие расходилось на два едва приметных, огибающих прогалину проселка, стояла, плюясь белесым водородным выхлопом, древняя модель боевой машины космодесанта.

Лайт и Лиза увидели ее одновременно. Не сговариваясь, они присели, но вокруг не оказалось ни души — видимо, инсекты чувствовали себя на планете настолько уверенно, что даже не удосужились выставить тыловое охранение.

Лиза сейчас была не в состоянии думать о воинских качествах насекомоподобных тварей. Вид грозной боевой машины ее совершенно не обрадовал. Того, в чем остро нуждался Сэм, здесь не отыскать, это становилось ясно, стоило взглянуть на смертоносные очертания бронированного реликта. На борту БМК в лучшем случае найдутся препараты, способные вогнать раненого в глубокую кому, облегчить страдания и временно подавить мучительную боль, но не спасти.

Им нужен был автодоктор — кибернетическая система, которой оснащались мобильные полевые госпитали, но где его взять? Хотя, может быть, еще не все потеряно?! Некоторые модели боевых машин оснащались консервационными модулями — эти сведения хранила ее профессиональная память, но относится ли данная БМК к подобному разряду, она не могла сказать наверняка…

Раздираемая сонмом противоречивых мыслей и чувств, Лиза встала из-под прикрытия редких кустов и двинулась к боевой машине космодесанта.

Если Сэм умрет, то и ей абсолютно незачем жить…

Сзади раздалось пыхтение Лайта. Лиза оглянулась. Жестом приказав ему — прикрой, она рывком преодолела открытое пространство опушки и прижалась спиной к броне БМК рядом с распахнутым боковым люком.

Тишина в лесу стояла злая, вязкая. Рокот работающего водородного двигателя вплетал в нее свою монотонную басовитую ноту.

Лайт опустился на одно колено, занимая позицию напротив люка. Поведя стволом из стороны в сторону, он изготовился к стрельбе и сделал знак Лизе: Давай!

Она рывком кинула свое тело в распахнутый люк бронемашины. Прокатившись по жесткому, ребристому полу десантного отсека, метнулась в, узкий проем между двумя выступами переборок, ожидая выстрела или вскрика, но вокруг по-прежнему стояла тишина, которую нарушал лишь приглушенный звук работающего на холостых оборотах движка.

Выглянув из своего укрытия, она поняла, что древняя машина пуста. В отсеке управления, отгороженном от десантного модуля лишь прозрачной перегородкой из звукопоглощающего пластика, перед мерцающими навигационными дисплеями возвышались спинки двух кресел, предназначенных для механика-водителя и бортстрелка.

Никого…

Внимание Лизы тут же переключилось на оборудование десантного отсека. Она бегло осмотрела его, и стон разочарования вырвался из ее горла…

Никаких специальных приспособлений, на наличие которых она втайне надеялась, тут не нашлось. Внутреннее оборудование БМК отличалось скудостью и рационализмом. Она увидела лишь два ряда кресел, расположенных вдоль бортов, да оперативно-тактический терминал командира взвода, который уступчатой массой возвышался в конце отсека. Машина была очень старой, очевидно, той серии, которая массово выпускалась Земным Альянсом в период Первой и Второй Галактических войн.

По сравнению с более поздними образцами подобной техники здесь отсутствовало самое главное: криогенные консервационные модули, на наличие которых она так рассчитывала. Вспыхнувшая было надежда опять угасла в ее душе, как робкое пламя свечи под порывом ледяного ветра отчаяния.

Осмотрев отсек, она, отчаявшись, пошла назад, к люку, и в этот миг снаружи ударила трескучая очередь, выпущенная на «ИМ-12».

— Инсекты! — услышала она приглушенный голос Лайта, который, перекатившись по земле, уже возник в люке бронемашины.

— Расчехляй орудия! — закричал он Лизе, которая внезапно застыла в оцепенении, пораженная в самое сердце простой и логичной, мгновенно промелькнувшей в мозгу догадкой, схожей по своей внезапности с озарением, четко объясняющим тактику насекомоподобных бойцов.

— Лайт! — Она схватила его за руку. — Лайт, послушай меня!

— Ну? — Он резко обернулся, зло сверкнув на Лизу глазами. — Я же сказал — к орудию! Лезь в башенный модуль, твою мать!

События вдруг приняли ту стремительность, которая не предполагает осмысления ситуации — лишь действие, грубое, инстинктивное и чаще всего непоправимое впоследствии.

— Нет, Лайт, мы не должны их убивать! Послушай же меня! — Лиза уже даже не кричала, она визжала ему в лицо, пытаясь достучаться до затуманенного ненавистью разума. — Ты хочешь спасти Сэма?! Я знаю, как это сделать!

Последняя фраза возымела большее действие, чем весь остальной крик. Очевидно, ее смысл дошел-таки до сознания Лайта.

— Мы не можем ему помочь! — обернувшись к Лизе, зло ответил он.

— Я знаю. Но они могут! — Лиза указала на работающий обзорный экран в отсеке управления БМК, на котором было отчетливо видно, как из глубины леса короткими перебежками двигается цепь инсектов в сопровождении двух точно таких же бронемашин. Очевидно, это была вторая группа прочесывания, которая шла параллельно первой и, заслышав звуки боя, повернула в сторону лесной прогалины.