Первым, что они увидели, подняв заднюю дверцу, был картонный ящик с виски — тем самым, бутылку которого они получили в обмен на свои жизни. Из шестнадцати ячеек пустыми оказались только две. Еще одну бутылку Жернов, видимо, захватил с собой.

— Вот же жлоб, скотина! — выругался Серега. — Даже пару бутылок поленился нам отнести. Все равно ведь здесь бросил!

— А я даже поблагодарить его готова за то, что оставил, а не разбил, — неожиданно вмешалась Катя.

— Да зачем нам это пойло?!

— А умываться чем будем? — удивилась она. — Не водой же…

Оба мужчины посмотрели на нее с уважением.

— Давай инструменты посмотрим, — сказал Никита.

Серега в ответ лишь безнадежно махнул рукой.

— Такие бобры инструменты с собой не возят. Зачем ему инструменты? Он чтобы пепельницу вытряхнуть — и то команду мастеров по мобильнику вызывает.

Тем не менее кое-что полезное в багажном отделении обнаружилось. К сожалению, в двадцатилитровой канистре бензина не оказалось вовсе, но Серега, покопавшись в разбитом движке, сумел слить в нее около десяти литров из бензобака. Получалось, что с учетом истраченного в пути они вновь имели полный бензобак «десятки», плюс собственная канистра Сереги. Они нашли пластиковую упаковку моторного масла и всякие баллончики и пузырьки с автокосметикой. Странно, что владелец джипа возил их с собой — видимо, просто сказывалась старая привычка. Больше всего Никита обрадовался молотку — массивному и тяжелому, на крепкой рукоятке. Нашлась здесь и монтировка, а в фирменном и даже не распакованном наборе инструментов, помимо ключей и отверток — небольшое зубильце из чрезвычайно прочной стали.

Содержимое длинного кожаного чехла, который Серега вытащил из-за спинки сиденья, вызвало у него приступ гомерического смеха. Там хранились складные пластиковые удилища и набор снастей, включая коробку с блеснами и синтетическими насадками, имитирующими червяков, мух и стрекоз.

— Дело осталось за малым — речку найти!

На секунду Никите показалось, что Серега склонен не просто отшвырнуть удилища, но предварительно поломать каждую секцию на несколько частей, и поспешил вмешаться.

— Очень полезная вещь, — сказал он. — Просто прекрасно, что ты ее обнаружил.

— На кой чёрт нам это барахло?!

— Во-первых, не исключено, что речку мы все же найдем, — принялся объяснять Никита. — А если не найдем — ты посмотри, как следует: каждое из колен отличное древко для копья. Легкое и очень прочное. Вообще-то нам насчет оружия подумать придется.

Из оружия у них был лишь туристический топорик, охотничий нож Сереги, который он всегда возил с собой в багажнике автомобиля, да небольшая складушка Никиты, пригодная более всего, чтобы резать колбасу. Поэтому Серега замолчал, ненадолго задумался, а потом, вооружившись монтировкой и пассатижами, вернулся к двигательному отсеку и принялся там что-то выдирать.

— Вот! — гордо показал он через некоторое время Никите охапку медных трубок, стержней и прочих металлических деталей. — Это будущие наконечники для копий и стрел. Где-то подточить, где-то отковать… Ты оценил?

Из багажника вытащили все, поделив на две кучи: нужного и не очень. На самом деле, по разумению Никиты, рано или поздно им пригодилось бы всё, начиная от колес и кончая крышей внедорожника, но забрать с собой все это было, разумеется, невозможно. Успехи девушек, обшаривающих салон, были скромнее. Дорожные карты в перчаточном ящике, полупустая газовая зажигалка там же, несколько старых газет и журналов в мешках за передними сиденьями, модельные туфельки Вики на высоких острых каблучках и косметичка. Самой значительной их находкой оказался патрон от пистолета Макарова, закатившийся под коврик водительского места. Этот патрон Никита обмотал пластиковым пакетиком, чтобы не выронить ненароком, и положил в потайной карманчик джинсов.

Ненужные вещи они так и оставили валяться на земле, нужные сложили в салон джипа. Возвращаясь, забрали с собой только пустую тару и инструменты. Это недалекая, в сущности, вылазка изрядно вымотала всех. Огненные лучи светила, казалось, прожигали одежду насквозь. Последний баллон с водой они опорожнили наполовину — по двести пятьдесят граммов воды на человека, и пообедали (а также поужинали) остатками зачерствевшего хлеба. Девушки спрятались под тентом, а Никита с Серегой отправились в пещеру возобновить запасы влаги.

Солнце тем временем начало постепенно склоняться к горизонту. Никита следил за его движением по часам и пришел к выводу, что если местные сутки отличались от земных, то ненамного. И если прочие условия подобия в этом мире соблюдались, то получалось, что «десятка» вкупе с джипом провалились из Подмосковья в точку не выше местной тридцатой параллели. То есть, это были точно не «Каракумы», но, вполне возможно, словно бы «Сахара» или «Калахари».

За день каждый из них изрядно обгорел. Но как ни саднила кожа, усталость оказалась такой сильной, что в эту ночь все они мгновенно заснули на сиденьях «десятки» крепчайшим сном, не желая иных удобств…

Мощное басовитое гудение, почти на грани инфразвука, заставило корпус машины отозваться испуганной дрожью. Неведомый звук достиг своего максимума и плавно утих. Никита понял, что остальные разбужены феноменом так же, как и он, но не сделал попытки заговорить. Абсолютная тишина ночи вновь царила над всеми пределами. Сейчас мрак показался Никите много гуще. Возможно потому, что одна из красных лун уже склонилась к горизонту и скрылась за скалами.

Но вторая назойливо и грозно уставилась прямо в лобовое стекло машины, словно налитый кровью глаз снайпера.

* * *

Расстояние, отделяющее машину от ровной почвы, равнялось пятидесяти трем шагам. Его следовало очистить от камней, а затем соорудить нечто вроде пандуса, по которому «десятка» смогла бы съехать в пустыню. Главным препятствием для проезда «десятки» был здоровенный, в половину человеческого роста валун, расположившийся точно посреди узкого прохода меж скал.

Просто откатить в сторону мешавшую глыбу не стоило пытаться даже с помощью девушек — она весила не меньше полутонны и прочно покоилась в каменном ложе. Прежде ее следовало расколоть.

Работать начали с рассветом. Пока девушки растаскивали камни помельче, Никита с Серегой упорно долбили глыбу, прогоняя прочь подступающее отчаяние от осознания того, насколько огромен объем поставленной задачи. Глыба не желала поддаваться, молотки отбивали от ее поверхности лишь мелкую крошку. Тогда они изменили тактику. Внимательно осмотрев глыбу, нашли едва заметные трещинки и принялись расширять и углублять их с помощью зубил. Вероятно, именно так работали и профессиональные каменотесы, но у тех в руках были не молотки, а кувалды, да и зубила не этим чета.

Первый ощутимый успех сопутствовал Сереге. После очередного удара от камня отвалился кусок килограммов в десять, едва не угодив Никите на ногу. Это вызвало прилив энтузиазма у обоих, очень скоро и Никита отколол от тела глыбы почти такой же кусок. Через два часа работы они остановились передохнуть и оценить совершенное. Анализ был неутешителен.