На этом факте я споткнулась, но вампир успел поддержать. Полмира за несколько секунд — это не шутки. Оказывается, мастер Фрогг полон неожиданностей. Впрочем, наверное, с толковым артефактом в рукаве и я бы за опытного магического шулера сошла.

— Я мчусь к Амадо, — продолжил Стеф, — а его тоже нет нигде. Мирабель с Ральфом гостей успокаивают, Кассари стабилизацией занята, остальные ей помогают, как могут, вся служба охраны на ушах, а дракона не видать. Зато эльфийка, родственница того надменного блондина, заливается слезами в объятиях своей престарелой компаньонки: ее драгоценного брата тоже нет, помогите люди добрые, принца украли.

— То есть как? — опешила я. — Что он, палка колбасы на рыночном прилавке, чтоб его украсть? Судья соревнований у всех на виду! Слабо верится, ну, ладно я, сама подставилась, но он-то кому дорогу перешел?

— Думаю, что сам сбежал, гад ушастый, через то второе смещение. Натворил дел и удрал.

— Получается, Бернард с принцем заодно действовал?

— Угу. Сговорились, — Стефан придержал Пауля и напрягся, вслушиваясь в тишину переходов. Потом неуверенно кивнул, мол, идем дальше. — Надо бы поскорее вернуться, предупредить ваших.

Что-то в этой цепочке мне не нравилось, царапало, не давало покоя, как камешек, попавший в ботинок.

— Пропустим пока. А дальше что?

— О! Это самое забавное! — разулыбался Стефан. — Не желая участвовать в общем бардаке, я улизнул со стрельбища и буквально наткнулся на очень злого Амадо с ценной находкой в руках. В который раз убеждаюсь, что у ящеров поразительный нюх, и он отчасти заменяет недостаток рассудительности. Драконы тянутся к сокровищам, а что может быть драгоценнее магии? Правильно, ничего. Амадо первый сопоставил исчезновение силы, радиус поглощения, наше с тобой отсутствие — и кинулся на поиски. Тебя уже не застал, но, по-видимому, спугнул мастера Фрогга, не позволив тому замести следы окончательно.

— Не понимаю.

— Украденная магия, — любезно пояснил вампир. — Ее никто не пожирал, а просто спрятали внутрь артефакта в концентрированном виде. А вот сам артефакт унести не успели — дракон помешал. Пришлось бросить бесценную добычу в неприметной нише одной из пустых гостевых комнат. Вот только не помогло.

— Погоди, то есть вы вернули ее на место?

— С этим возникли сложности, — вздохнул Стефан. — Сила запечатана такими замками, что сходу не открыть. Сама понимаешь, паковать энергию в крохотный объем чревато последствиями. Немного напутаешь с векторами — и рванет так, что мало не покажется. Не столовой же вилкой на коленках ковырять такую сложную конструкцию. Да и, честно говоря, не до того было. Твой сигнал становился все слабее, и мы с Амадо малость запаниковали. Хотели открыть прицельный портал, но не получилось. Ни с первого раза, ни с пятого. Тогда до нас дошло, что по всей видимости, ты под землей, где ни мои способности, ни драконье чутье не могут быть подспорьем. Искать тебя в гномьих пещерах вслепую — практически безнадежная затея.

— Поэтому вы отправились за Паулем?

— Да. Примчались в храм, осьминог уже нервничал, как будто точно знал, что ты в беде. Затем прихватили записку, с которой все началось — и уж потом через портал, искать входы-выходы.

Пауль тем временем радостно взвизгнул и указал вперед. За поворотом серело бледное пятно, быстро превратившееся в низкий, но вполне проходимый лаз.

— Да будет свет! — в голосе Стефана сквозило откровенное облегчение.

***

Мы выкарабкались на поверхность и с упоением вдохнули свежий ночной воздух. Пахло цветами и влагой. К небу тянулись огромные деревья, увитые буйными лианами, в высоких зарослях папоротников шуршали и стрекотали насекомые, над головой разливалось пение ночных птиц, шелестели в темноте невидимые крылья. И правда, не Нантания с ее зимним величественным спокойствием.

— Надо бы Амадо позвать, а то он понятия не имеет, где мы вылезли, — Стефан вынул из кармана небольшую коробочку, покрутил — к небу поднялся золотистый луч.

— Что, он тоже тут?

— Лена, ты меня слушала вообще? Я же не на руках сюда Пауля принес.

Я опустилась на колени и положила руку на голову осьминога.

— Кстати, я же не сказала спасибо, — желтые глазки прищурились от удовольствия, — что не бросил и отыскал. Мне под землей совсем не понравилось.

— Пауль хорошо видит, чувствует. Может найти. Ты — важная для меня. Рад помогать. Но ты сказала неправду, обещала приходить каждый второй день. Ты не пришла, — упрямо буркнул монстр.

— Ох, — а ведь он прав. — Прости, пожалуйста. Поверь, ты тоже очень важен для меня.

— А можно мне теперь с тобой остаться?

— Ну… — я покосилась на закрывшую звезды крылатую тень. — Сама не знаю, но попробую договориться.

Амадо сделал круг над поляной и начал снижение. Завораживающее все-таки это зрелище, хотя совершенно непонятно, как массивная туша с хвостом и крыльями планировала протиснуться между деревьями. Амадо же эти мелочи, похоже, не волновали. Когда до веток оставалось не больше десяти метров, он вдруг извернулся прямо в воздухе, сложил крылья и упал вниз. Миг — и на землю перед нами ступил уже человек.

Дальше произошла немая сцена в стиле классического вестерна: стоим, переглядываемся и молчим. Но, что забавно, первый взгляд дракона достался не мне, а Стефану. Многозначительный такой, полный благодарности, облегчения и … ревности? Вот только этого сейчас не хватает, честно.

— Да цела она, цела. Ушиблась, вымоталась, перенервничала, но жизнь и здоровье вне опасности. Сам убедись.

Вампир сделал приглашающий жест рукой, и светящиеся зеленые глаза уперлись в меня.

— Все так. Но немного обезболивающей магии не помешало бы, — робко попросила я.

— Почему сразу не сказала? — изумился Стефан.

— А ты спрашивал? — ехидно отозвался дракон, подходя ко мне вплотную и окутывая руки золотистым сиянием. Приятное тепло прокатилось по телу, приглушая жжение от ссадин и синяков.

— Вообще-то в основном спрашивала я, — заступилась за вампира. — Прямо даже жаль, что такое веселье пропустила. Зато теперь могу точно сказать, что Бернарду не место во дворце.

— Даже так? — изогнул бровь дракон.

— Определенно. И, раз уж мы все тут собрались, дайте мне, наконец, эту злосчастную записку, немного воды, бутерброд, если есть. А еще свет и десять минут тишины, я перевод сделаю, пока вы обменяетесь новостями.

— Перерывы — это не твое, да? — заметил Стеф, послушно зажигая крохотный светящийся шар и ныряя в сумку. — Отдохнуть, подлечиться, перевести дух. Поплакать там, броситься в объятия спасителей?

— А я и обняла. Его.

Будь Пауль человеком из моего мира, точно бы язык собеседникам показал, а так ограничился довольным оскалом.