– Небольшой планарный сдвиг, – отреагировал на мой интерес Вереск. – Мы сейчас находимся в моем личном пространстве, которое существует параллельно этой реальности. Нас никто не увидит и не услышит, так что можем поговорить без помех.

– Итак… – Я озадаченно нахмурился. – Кто же все-таки ты на самом деле. Только не рассказывай мне больше сказки о твоей божественной природе. Второй раз я на это не поведусь.

– Чтобы объяснить так, чтобы ты понял, мне придется начать издалека.

– От сотворения мира? – криво улыбнувшись, озвучил я старую шутку.

– Скорее, с того момента, когда создание первых миров было завершено, – без какого-либо намека на несерьезность ответил учитель. – Первыми разумными созданиями Творца были не люди. Создатель был всемогущ, но, тем не менее, даже ему требовался тонкий инструмент. Так появились Первые. Позже, когда они получили возможность общаться с помощью звуков, у них возник собственный язык, на котором «Первый Народ» звучало как «Меор». Их местом обитания стало все межмировое пространство. Они стали помощниками нашего Творца в создании, если не всех, то уж точно немалой части миров. Предвосхищая твой вопрос, скажу, что я не один из этого народа. И я, и мои братья были созданы вторыми. Меор дали нам имя – Младшие. На их языке, если интересно, это звучит как «Илан». – Вереск сделал короткую паузу и внимательно посмотрел мне в глаз – Пока Создатель совершал акт творения, Меор были его помощниками. Но когда в один прекрасный момент Творец исчез, Первые потеряли цель, ради которой были созданы, и стали просто существовать. Нам повезло больше – мы были рождены как инструмент, который поддерживает порядок мироздания. Инженеры, следящие за исправностью и работоспособностью бессчетного количества миров. Отсюда, кстати, и внутренний запрет на умышленное причинение вреда. Разрушение, если оно не является частью созидания, противоречит всей нашей сути.

– Постой! – я прервал я его. – Поправь меня, если я ошибаюсь. Ты пришел на Альмарион, чтобы что-то исправить, и застрял тут.

Серьезным потрясением услышанное для меня не стало.

Трудно в удивлении охать каждый раз, когда ты путешественник между мирами, по ночам над твоей головой две луны, а на каждом шагу встречаются маги, эльфы и еще не пойми кто. Подобные сюрпризы уже просто стали обыденностью.

– В самых общих чертах верно. Так получилось, что однажды я получил отчетливый сигнал из обычно стабильного сектора, который говорил о том, что на грани гибели находится сразу несколько миров. Наш порядок прост: кто получил информацию о нарушении в системе, тот и работает над данной проблемой. Миров слишком много, чтобы Илан могли позволить себе объединять усилия. Когда я прибыл на место, то обнаружил нечто невероятное. Межмировое пространство было критически искажено. Течение времени на локальном участке было ускорено по отношению к местному стандарту и, самое страшное – нарушение множества процессов подтянуло друг к другу несколько миров и столкнуло их вместе…

– Стоп! – снова прервал я поток откровений. – У меня немного в голове не укладывается. Одна планета – это не мир! За ее пределами существует космическое пространство, звездные системы, туманности, иные галактики… Если речь идет о целых вселенных, как все это можно объединить, столкнув пару планет?!

Вереск взъерошил свою нечесаную шевелюру и на несколько секунд задумался.

– Попробую объяснить вкратце. Каждый мир – это центр реальности, в которой он расположен, но, конечно же, не центр окружающей его Вселенной. То, что я называю Мирами, это своеобразные якоря, существующие одновременно в разных измерениях. В каком-то смысле, каждая такая планета – это точка пространственной бифуркации[7], соединяющая его с пространством межмирья и иными мирами. Это позволяет миру жить по правилам своей Вселенной и, одновременно с этим, быть привязанным к определенной системе координат в сети сотворенных Создателем населенных миров. В данный момент осознать это в полной мере для тебя будет сложно, так что просто прими как данность.

Пришлось просто кивнуть в знак того, что я готов слушать дальше. Такие высокие материи для меня действительно были сложноваты. Да и толку в данный момент от них для меня было немного.

– Прибыв на место, я увидел, что не менее трех миров сошлись воедино, породив волну страшных катаклизмов, – продолжил рассказ бывший учитель. – Лишь мое вмешательство спасло их от полной аннигиляции. Однако полностью предотвратить столкновение не удалось. Все, что я смог сделать, это свести к минимуму последствия катастрофы и обратить хаотическое слияние в некое подобие, к моему сожалению, нестабильной системы. Для этого мне пришлось безвозвратно пожертвовать большей частью своих Сил и использовать один из миров как ядро-основу. Я объединил пострадавшие планеты в одно целое и свел координаты окружающих их пространств к единому значению. – Вереск развел руками. – Собственно говоря, такова истинная история возникновения Альмариона.

Со щелчком встал на место очередной кусочек мозаики. Огромное разнообразие рас этого мира, странности с местной географией, словно искусственно созданная неоднородность плотности магических полей – то, что я услышал, дало ответы на многие мои вопросы.

– А как же боги?! – задал я закономерно возникший вопрос. – Неужели они не смогли такой оравой предотвратить эту катастрофу?

– Боги… – Вереск скривился. – Боги всего лишь марионетки. Хоть они и наделены огромной Силой и подлинной Властью над своим миром, их Сила ограничена его пределами. Настоящая власть бога заключена только в той специализации, которой он владеет. Грубо говоря, бог разрушения никогда не сможет ничего создать, никого не сможет воскресить или сделать поля плодородными. Он способен уничтожить что угодно, без исключения, если оно угрожает существованию мира, но за его пределами и вне своей функции он беспомощен. К тому же ты воспринимаешь богов как неких сущностей, наделенных волей и разумом. Это не совсем так. Я согласен, что некое подобие псевдоразума им присуще, но в целом, это глобальные конструкты, управляющие миром. Не более того. В истории Мироздания изредка случалось, что у богов действительно пробуждалось полноценное самосознание. Я сам сталкивался с такими аномалиями. Но это скорее исключение, чем правило. К тому же, когда миры столкнулись, энергетическая составляющая, питающая богов и дающая им их Силу, на какое-то время стала для них недоступна. Так что они в тот момент были совершенно бесполезны. Ну а после восстановления относительной стабильности большая часть богов почти полностью оказалась отрезана от возможности исполнять свои функции, и, как следствие, они впали в спячку.

– Я понял, – сказал я, прерывая поток информации. Оказывается, все совсем не как в сказках. Боги есть, но это всего лишь «машины», исполняющие свои задачи. Хотя кое-что не сходится… – А как же жречество? Какой в нем смысл?

– Жречество – это точки приложения божественной Силы к материальному миру, – терпеливо продолжал объяснять Вереск. – Если бог что-то возьмется делать, так сказать, собственноручно, то получится слишком глобально. Та же богиня плодородия не в силах создать в пустыне оазис. Заставить пустошь стать цветущим садом? Легко! А вот небольшой оазис, это уже проблема. Для таких дел и существуют жрецы. Есть еще и паладины, божественные Воины, одаренные искрой, питаемой их собственной верой. Это вообще отдельный разговор. Во-первых, эти ребята подчиняются интересам политики главного храма своего бога, а во-вторых, они довольно сильно ограничены множеством условий для применения своих способностей, наложенных существующей в мире системой. Но на будущее учти, это не те знания, которыми стоит светить направо и налево, иначе можно попасть в крупные неприятности, – назидательно погрозил пальцем Илан. – Боги богами, а люди всегда остаются людьми!