Колесил великий князь по России на поезде. А сопровождал его в этих поездках очень интересный человек – генерал А. Д. Бутовский. Высокообразованный, обладающий разносторонним талантом, он стоял у истоков современного олимпийского движения. Когда в 1894 году был создан Международный олимпийский комитет, Алексей Дмитриевич вошел в его состав как представитель одного из 12 государств – Российской империи. Генерал Бутовский был автором многих трудов по теории и методике физической подготовки в армии и учебных заведениях, но нам интересны прежде всего его воспоминания, в которых он подробнейшим образом описал не только походный быт великого князя Константина Константиновича, но и его занятия во время инспекционных поездок. А. Д. Бутовский, в частности, писал:

Смотры великого князя нельзя ни в коем отношении ставить в параллель со смотрами, как они обыкновенно делаются. У него была драгоценная способность быть очень представительным там, где это нужно по самой сущности дела, и отрешаться от этой формальности, когда она не требуется ни для поддержания достоинства начальника, ни для внушительности смотра.

С особым уважением, даже восхищением, генерал отмечал организованность и работоспособность своего августейшего командира:

Я должен сказать об удивительном умении великого князя пользоваться своим временем и об чрезвычайной его работоспособности. В пути у него всегда были определенные часы для работы, и я замечал, что, раз принявшись за работу, он уже сосредоточивал на ней все свое внимание… Он даже в дороге успевал сделать обыкновенно очень много, и работа у него спорилась не хуже, как в спокойные домашние часы. В вагоне он написал много чудных стихов… набрасывал сцены для «Царя Иудейского»… успевал прочитать целые тома серьезных сочинений по разным отраслям знаний для своих библиографических статей, не говоря уж об объемистых бумагах и делах, присылаемых ему из разных ведомств.

И сегодня, спустя многие десятилетия после своей кончины, великий князь Константин Константинович может служить образцом высокого служения избранному делу. Популярность великого князя в обществе была настолько высока, что знаменитый московский журналист того времени Владимир Гиляровский поздравил кадет сразу же после нового назначения Константина Константиновича, состоявшегося накануне Святой пасхальной недели, стихами:

С праздником, детки!

И праздник большой

Выдался нынче: назначен к Святой

Чудный начальник, из царского рода.

Он понимает и горе народа,

Дорог ему и последний солдат,

Он и отец, и начальник, и брат.

Сам же великий князь искренне тянется к военной молодежи. Была бы его воля, он бы все время отдавал кадетским корпусам и военным училищам. Об этом он признается в дневнике. Вспоминает, как, командуя когда-то ротой, не знал большего удовольствия, чем остаться среди солдат, по возможности без офицеров, и говорить, говорить с ними по душам. Теперь же его неудержимо тянет в среду юнкеров и кадет, причем начальство ему мешает, хотелось бы остаться наедине с этой молодежью, вникать без «надзирающего ока» в ее проблемы. В один из весенних дней 1900 года он пишет: «Не могу не шутить с этой молодежью, кого по голове поглажу, кому запущу палец за воротник, похлопаю по плечу, возьму за нос и т. д.» И эти подростки, почти совсем еще мальчишки, чувствуют сердцем его доброту, полностью доверяют Константину Константиновичу. А иногда и попросту забывают, что перед ними очень высокий начальник, член императорской фамилии. «Младшая рота при мне после обеда играла. Шум как в сумасшедшем доме. Милые дети!»

Правда, некоторые из этих «милых детей» порой заставляли его разгадывать такие ребусы, что не позавидуешь. А он – ничего, справлялся, причем с явным удовольствием. В 1972 году в журнале «Кадетская перекличка» (№ 2) были опубликованы воспоминания дочери великого князя – княжны Веры Константиновны, которые могут послужить прекрасной иллюстрацией той любви и доверия, которые испытывали очень многие кадеты к ее отцу:

…Один кадет, по фамилии Середа, за «тихие успехи и громкое поведение» был выставлен из двух корпусов – Полтавского и Воронежского.

Тогда он решил обратиться за помощью к моему отцу. Он отправился в Павловск. Швейцар его не допустил. Тогда, недолго думая, Середа обошел парк, влез на дерево, чтобы произвести разведку. Увидев, что отец мой находится в своем кабинете, он туда вошел. Услышав шорох, отец поднял голову и, сразу узнав мальчика, спросил:

– Середа, ты здесь что делаешь?

Середа, сильно заикаясь, ответил:

– Ввв-аше иии-мператорское ввв-ысочество – ввв-ыперли!

– Так, – сказал отец. – Что же ты теперь думаешь делать?

На это Середа, не задумываясь, воскликнул:

– Ввв-аше иии-мператорское ввв-ысочество – д-д-думайте в-в-ы!

Мой отец «подумал», и шалун был назначен в Одесский кадетский корпус, который окончил. Он вышел в кавалерию. В I Великую войну отличился, заслужил Георгиевский крест и пал смертью храбрых…

Константин Константинович помогал очень многим кадетам, едва вступающим в жизнь. Он прекрасно понимал, что проштрафившимся мальчишкам обязательно надо дать шанс исправиться, проявить себя с хорошей стороны. Поэтому и склонен был «не казнить, а миловать». В бытность свою главным начальником военно-учебных заведений, великий князь почти никогда не утверждал приговоров об исключении кадет из корпусов. Он не хотел губить их будущее, считая, что раз родители отдали сына на воспитание государству, они вправе рассчитывать, что он окончит корпус. Если же кадет балуется или плохо учится, то это вина его воспитателя, за которую нельзя наказывать ребенка, а тем более его родителей.

В 1909 году был опубликован сонет К. Р., который называется «Кадету»:

Хоть мальчик ты, но, сердцем сознавая

Родство с великой воинской семьей,

Гордися ей принадлежать душой.

Ты не один: орлиная вы стая.

Настанет день, и, крылья расправляя,

Счастливые пожертвовать собой,

Вы ринетесь отважно в смертный бой.

Завидна смерть за честь родного края.

Но подвиги и славные дела

Свершить лишь тем, в ком доблесть расцвела:

Ей нужны труд и знанье, и усилья.

Пускай твои растут и крепнут крылья,

Чтоб мог и ты, святым огнем горя,

Стать головой за Русь и за царя.

Вскоре эти строки знал уже каждый, кому выпало счастье носить имя российского кадета. Ведь великий князь Константин Константинович успел к этому времени завоевать у воспитанников всех кадетских корпусов императорской России самую горячую, искреннюю любовь. Неудивительно поэтому, что в русской армии в те годы его называли не иначе, как «отец всех кадет».

К моменту назначения великого князя в 1900 году на должность главного начальника военно-учебных заведений, в стране широкое распространение получили революционные настроения, направленные на подрыв основ государственности. Его идеи прочно укоренились в умах многих студентов гражданских вузов, стали они постепенно проникать и в военные учебные заведения. Одной из главных своих задач Константин Константинович считал борьбу за юные, не окрепшие еще души кадет. Только осуществлял он ее не репрессивными методами, памятуя недавние студенческие волнения и реакцию на них правительства, а выдвигая главными тезисами в этой борьбе духовность и нравственность.