class="p1">В разное время такими вот истинными столицами становились Кострома, Тверь, Городец, Суздаль, Москва… Почетное место в этом списке занимает Переяславль-Залесский. Ныне скромный райцентр во Владимирской области, в XIII веке он дважды становился средоточием истинной власти над бескрайними пространствами Руси.

Отсюда имена государей наших конца XIII— начала XIV столетия. Формально все они — великие князья Владимирские. А неформально… Василий Костромской, Дмитрий Переяславский, Андрей Городецкий, Михаил Тверской, Юрий Московский.

Названная историческая особенность возникла, что называется, не от хорошей жизни. Русь дробилась. Русь слабела в военном отношении. Русь страдала и разорялась под игом ордынским, бремя даней тяжело сказывалось на ее экономике. Затормозилось каменное строительство. Упростилось ремесло. Политика измельчала, всё больше место в ней занимали междоусобные дрязги, всё меньше — крупные междукняжеские проекты, строительство новых городов и крепостей.

Дмитрию Александровичу придется жить в эпоху даже более трудную, более растерявшую величие, нежели времена его отца, Александра Невского. Он родится уже при власти Орды, в его представления она войдет как нечто постоянное, чуть ли не вековечное. Откуда у него взяться памяти о том, сколь могучей была Владимирская Русь до Орды, какое единство хранила она, за исключением редких пароксизмов междоусобной борьбы?! Он войдет в сознательную жизнь политика и воина в разрушающемся здании старого величия: потолок течет, в сводах дыры, штукатурка осыпается, хотя стены еще стоят нерушимо. Лишь старики да летописцы поминают прошлое добрым словом: «Какая у нас была жизнь!» Но он еще будет водить в бой большие коалиционные рати. Он еще покажет агрессивным соседям, что Русь способна дать сдачи, даже когда кровь из нее вытекла наполовину и жизни осталось мало.

Дмитрий Александрович Переяславский — последний богатырь Владимирской Руси.

Переяславль-Залесский, родовой удел

В 1276 году великим князем Владимирским стал Дмитрий, второй сын Александра Невского. Именно тогда воссиял звездный час Переяславля-Залесского.

К тому времени город представлял собой завидное владение. Основали его в середине XII века, когда на реке Трубеж появилась большая крепость с высокими земляными валами. От той древней поры в истории города до наших дней дошел кряжистый белокаменный Спасо-Преображенский собор 1152 года. Не всякий крупный город имел в ту пору собственный каменный храм, а Переяславль располагал им от рождения. Этот собор, кстати, — самое древнее каменное здание Северо-Восточной Руси, дошедшее в сохранности до наших дней. Город стоял на богатом месте: вокруг раскинулись плодородные земли, а под боком у города плескалось Клещино (оно же Плещеево) озеро с неистощимой рыбной «казной». В разное время Переяславлем владели известные личности. Князем Переяславским долгое время был Всеволод Большое Гнездо, могучий самовластец, объединитель Руси. Несколько десятилетий спустя тут княжил Александр Невский. Русь привыкла к тому, что Переяславский удельный престол нередко становится трамплином для прыжка на престол Владимирский, великокняжеский.

Дмитрий Александрович вокняжился в Переяславле за 13 лет до того, как стал великим князем и правителем «всея Руси». Именно во времена княжения в Переяславле он прославился как выдающийся полководец: в 1262 году взял на меч город Дерпт, а в 1268 году победил большое немецко-датское войско под Раковором.

Взятие Дерпта

Наступление на Дерпт предпринято было по воле отца Дмитрия Александровича, великого князя Александра Невского, вошедшего в союзнические отношения с сильнейшим на тот момент из литовских князей — Миндовгом. И осуществлялось оно большой коалицией, состоявшей из нескольких князей с их полками и ополчений вечевых республик. Старшим в русском воинстве и первым по значимости среди его вождей назван именно Дмитрий Александрович, хотя в ту пору он, скорее всего, не достиг зрелости и был подростком.

Точная дата рождения князя неизвестна. Приблизительно же — около 1250 года, годом-двумя раньше, годом-двумя позже. Итак, в 1262-м ему 12 лет или около того — годом-двумя моложе, годом-двумя старше (так что, может быть, даже 10 лет, а может быть, 14). Юноша — да, но еще и сын самого великого князя, а мальчики Рюрикова рода взрослели рано… В летописи четко сказано, что именно он возглавляет «Большой полк». Поэтому, скорее всего, он не только представлял личность Александра Невского, но и реально участвовал в военных советах и боевых действиях.

С ним идут князь Константин, зять Александра Невского (видимо, представитель дома полоцких Рюриковичей или сын литвина Товтивила), а также Ярослав Ярославич, младший брат великого князя «со своими мужи»[169]. Товтивил, вокняжившийся в вечевом Полоцке, привел 500 полочан и своих литвинов. С князьями — «новгородского полку без числа».

Современный историк Д. Г. Хрусталев высказал мнение, согласно которому объединенная рать состояла из 10 или даже 15 тысяч воинов. Первое из этих двух чисел выглядит вполне вероятным. Собралось, может быть, несколько больше ратников, нежели в 1242 году, во времена Ледового побоища.

Новгородский летописец, всячески подчеркивая значительный масштаб события, пишет о походе на Дерпт 1262 года следующее: «Бяше тверд град Юрьев, в три стены, и множество людей в нем всякых… но честного креста сила и святой Софии всегда низлагает неправду имеющих, тако и сий град. Ни во что же твердость та бысть, но помощью Божиею одним приступлением[170] взят бысть, и люди многы града того овыпобиша, а другы изымаша живы [то есть взяты в плен. — Д. В.], а инии огнем пожжены, и жены их, и дети. И взяша товара без числа и полона. А мужа добра застрелиша с города[171] и Петра убиша Мясниковича. И приде князь Дмитрий в Новгород со всеми новгородцы, со многим товаром»[172]. В поздней и менее заслуживающей доверия летописи добавлены имена еще троих новгородцев, погибших под Дерптом: «Яков храбрый гвоздочник… Илья Дехтярев… Измаил кузнец… зело храбрые и вельми удалые мужи»[173].

Итак, город пал. Спаслись только те из немцев, кто скрылся в замке (цитадели). В обороне замка местным властям помог подошедший отряд орденских рыцарей, осыпавший русских стрелами; эту крепость принудить к сдаче не удалось… Впрочем, размеры добычи, полученной в городе, оказались столь велики, что вожди русской рати не очень-то и стремились разгрызать еще один орех, более твердый и не столь богатую начинку содержащий.

«Старшая ливонская рифмованная хроника» подробно рассказывает о событиях, связанных с падением Дерпта, притом повествование наполнено тонами досады и сожаления:

Русское войско было замечено,

Внутрь страны к Дорпату идущее.

Это магистру стало известно.

Он сразу послал туда братьев

И других героев, что верно.

Когда к Дорпату они подошли,

Русских силы большие

У города встретили.

Они спешили очень, что правда.

Прежде, чем в бой войско вступило,

Русские многих успели

В тот день несчастными сделать.

Дорпат они захватили

И тогда же сожгли

Город