— Заранее могла это сделать. То-то я думаю, чего это она на своей машине не поехала, со мной напросилась! Или другой вариант, машину Вере из города могли помочь перегнать.

— Значит, у нее есть сообщник!

А возможно, подумала про себя Катя, сообщник этот на машине. Тогда вообще с передвижениями у Веры никаких проблем не возникает.

— Точно! Сообщник! — одобрила Янка эту идею. — Кто-то знает о слабости Веры, знает, что она сомнамбула, и заставляет ее вытворять черт-те что. Если она по ночам бродит, переодевается, в потайные лазы суется, может быть, она и еще что-то делает. Я читала, что такие люди легко внушаемы. А про сомнамбул вообще никто ничего толком не знает. Может быть, какой-нибудь человек манипулирует сознанием Веры, пока она находится в таком пограничном состоянии. Заставляет ее выполнять свою волю.

— И кто этот человек?

— Вот мы с тобой и должны его вычислить! Мы с тобой лучшие подруги Веры. Мы не можем бросить ее в таком состоянии. И в полицию донести на нее не можем тоже.

— Правильно? Мы сами должны ей помочь!

Мысль о том, что можно свалить вину за все произошедшее на какого-то постороннего типа, понравилась Кате значительно больше. Представлять Веру в роли преступницы было тяжело и гадко. Сколько лет они дружат! Сколько тарелок вредного, но такого вкусного тирамису и ведер калорийного мороженого вместе ими съедено! Сколько девичьих слез выплакано в жилетку друг другу. И вдруг Вера — злодейка! Нет, куда легче представить, что Веру используют в своих целях.

И Яна, словно прочитав мысли Катюши, сказала:

— Вера вообще может находиться в неведении. Ее могут использовать вопреки ее воле.

— Надо с ней поговорить.

— Пустое дело, — покачала головой Янка. — Я пробовала. Она ничего не помнит о том, что вытворяет по ночам.

— Но что же тогда нам делать?

— У меня есть план.

И Янка, наклонившись еще ближе к Катюше, зашептала той на ухо. Катя слушала и понимала, что хотя план так себе, но другого у них нет. И если, проследив за Верой, они могут выйти на самого главного злодея или злодейку, то надо этим планом воспользоваться.

— Сегодня ночью, я чувствую, все и решится. Ты готова?

— Да!

Девушки договорились, что дежурить будут по часам. С десяти и до полуночи дежурит Катя, с полуночи и до двух — Янка. Ну, а дальше по два часа и до самого рассвета они дежурят по очереди.

Катя честно отработала первую вахту, и они с Янкой даже отметили это дело, выпив по чашечке кофе. Янка тоже выстояла свою смену, отрапортовала Кате о том, что никаких происшествий замечено не было, и сдала караул Кате. При этом Янка так отчаянно зевала, что и Катюшу потянуло в сон.

— Я тебе кофе сварила. Сама уже опилась им. В горле булькает.

— Как же ты теперь заснешь?

— Прекрасно засну. Кофе только первые полчаса обладает тонизирующим эффектом, потом его действие становится прямо противоположным. Засну как младенец!

— Младенцы не храпят.

Но Янка ее уже не слышала. Она уютно свернулась клубочком, подложила под щеку ладошку и спала, чему-то улыбаясь во сне. А вот Катя хоть и выпила кофе, не могла справиться с охватившей ее сонливостью. Что поделаешь, два часа ночи, организм хотел спать. Он категорически не понимал, почему он должен бодрствовать, когда вокруг все так сладко спят.

От приготовленного Янкой в большом ковшике кофе стало только хуже. В глазах у Кати резало, словно туда насыпали по пригоршне песка. Веки сами собой опускались вниз. И стоило глазам закрыться, как Катю охватывало такое блаженное состояние, что гори оно все огнем, лишь бы поспать! Сквозь сон Кате смутно мерещилось, что кто-то из девочек ходит по комнате. Может быть, Вера вновь оказалась во власти своей сомнамбулической болезни? Но Катя, даже если бы и захотела, уже не могла ничего поделать. Она заснула. Самым позорным образом уснула во время своего дежурства.

Пробуждение было ужасным. Ее трясли за плечи, руки и даже ноги. И голос Янки, который, казалось, взламывал черепушку:

— Катька! Ты проспала! Ты проспала Веру!

Катя с трудом открыла глаза. Прямо перед ней приплясывала от волнения Янка.

— Вера! — повторяла она, тряся Катю. — Где Вера?

Катя в панике взглянула в сторону кровати Веры. Она была пуста.

— Ее нет!

— Это я и сама вижу! Где она? Куда делась?

— Я не знаю! Я спала…

— Как ты могла уснуть! Мы же с тобой договорились!

— Я не знаю.

Катя была смущена до крайности. И в самом деле, как она могла подвести? Они же с Янкой договорились дежурить по очереди. А Катя проспала!

— И это еще не все! Посмотри, что на улице делается!

Подскочив к окну, Янка отдернула занавеску. Сперва Катя решила, что уже рассвет. Но потом поняла, что зимний рассвет таким не бывает. Над лесом полыхало зарево.

— Это в Залесье! Там горит!

— Господи!

Катя тоже вскочила с кровати. У нее внутри все замерло. В комнате быстро поднималась паника. Сонная Наташка от вопля Янки проснулась, посмотрела в окно, охнула и схватилась за свои вещи.

— Да как же это… — приговаривала она, путаясь в колготках. — Да что же это… Верунчик где? Небось, уже на улице?

Катя просияла. Точно! Как они не подумали о таком простом варианте. Вера проснулась, увидела зарево пожара и выбежала из кельи, чтобы быть с другими. Никуда она не делась, тут где-то. На улице уже гудел набат, бегали и суетились люди. Стихийным образом формировалась пожарная команда, чтобы мчаться на помощь к соседям.

Может быть, дядя Феодор был и не самым приятным соседом, но когда приходит такая большая беда, тут уж не до старых счетов. И отец Анатолий лично руководил сборами. Они были недолги. Вся мужская часть обитателей монастыря, а также и женская, которая покрепче и пободрей, загрузилась на все имеющиеся в распоряжении машины, и люди помчались в Залесье на выручку своих вчерашних недругов.

Катя оказалась в одной машине с Янкой. Веры они так и не нашли. Ее среди суетливой взволнованной толпы не было. И поэтому разговаривать подругам не хотелось. На душе у них было тяжело. Обе они чувствовали, что отсутствие Веры не к добру. Они понимали, что с Верой случилось что-то неладное. И они, пусть и косвенно, но имеют к этому отношение.

— Ну попадись он мне! — пробормотала Катя.

— Кто? — удивилась Наташка.

— Ты же не знаешь, — отозвалась Катя. — Один гад использовал нашу Веру… Она же сомнамбула, и он…

Но тут Янка так резко крутанула руль, что Катя врезалась лбом в стойку двери, прикусила язык, и вместо слов теперь из ее рта доносилось лишь невнятное мычание. Впрочем, Наташа особо и не расспрашивала. У нее хватало эмоций и без этого.