казаться несерьезным. Но он переживал. А мечтам предстояло остаться мечтами. Марти с Кириллом правда уехали спонтанно, Ася залегла на дно, да и какой отпуск без Макса?

– Ты бы писала. Мы с Крысом клеили бы дамочек. Дэн рисовал бы русалок… – Но тут Лева нахмурился и, выпрямившись, положил ладони обратно на руль. – На нем лица нет в последнее время. За Аську волнуется.

– Не только он, – напряженно напомнила Саша.

– Ты же знаешь, о чем я.

Саша посмотрела в окно, на каменные клумбы, засаженные люпинами. Дэн ничего не умел скрывать. Или даже не пытался? И… мелькнула вдруг довольно злая мысль, что лучше бы Марти оказалась права. Ну, про «поженились», жить так лучше не в России, но хоть симпатия взаимная. Аська-то в сторону своего тихого воздыхателя даже не чихала, а может, увлеченная собственной любовью, и не видела. Саша сердито мотнула головой.

– Не-а. – Она закрыла коробку, а Обломов разочарованно засопел. – Ничего не знаю и не хочу. И ты, я думаю, тоже. Спасибо, что подвез.

– Пожалуйста. – Лева не продолжил тему, верно истолковав тон.

– Прогуляешься со мной немного? – мирно предложила Саша. – Парковка есть.

– Не, я за Дэном в магаз тогда! – Лева улыбнулся, вроде уже пободрее. – Раз ты отказалась, надо его споить. Да и про наше новое противовирусное затереть, и еще должен же он увидеть, в какую татуху вылился его набросок! – Он что-то нажал, и дверца все-таки разблокировалась. – Присоединяйся, если вдруг…

Саша кивнула. Стало неловко, что ее приглашают снова, а она не передумала.

– Спа-ать хочу! – заявила она вполне, впрочем, искренне. Привычно чмокнула Леву в щеку, перегнувшись через сиденье, взъерошила шерсть Обломова и стала вылезать.

– Пока, darling, будущий мой светлый гений, – донеслось в спину. – Ешь конфеты.

Саша про себя улыбнулась: ох… Левка. Ученый, сразу видно: голова работает совсем не так, как даже у умника Крыса. Во всем видит что-то. Чего не видит больше никто.

С ним рядом просто невозможно не чувствовать себя особенной.

09.07.2006. Ася

Меня трясет, и от стыда тоже. Ужас… думала, приду писать извинения за истерику в надежде, что кто-нибудь опять нарушит правила и прочтет. Потому что дура – не умею словами через рот, лепечу что-то, чего и эльф Леголас не услышит… а вот как получилось. Извиниться я все равно хочу, но смысла уже нет.

Простите, правда. Я не хотела вас обижать. Наверное, просто завидовала вашему спокойствию, вере в лучшее. Злилась: ну как, как вы не понимаете, он же просто сбросил нас со счетов, всех сбросил, включая меня… Но я очнулась. Я правда очнулась. Спасибо за терпение. Будем держаться вместе?

На втором этаже, в своей маленькой комнате Ася играла на саксофоне, а дачный дом вздыхал в такт. Ася стояла у окна, но не видела ни темнеющего вдали леса, ни стелющегося поля, ни даже того, что было ближе, – желтых нарциссов в вазе на подоконнике. Ася чувствовала только запах – нежный, тонкий, напоминавший о Максе. Он любил дарить ей нарциссы, особенно такие, желтые. «Подходят к твоим волосам», – так он говорил. А Асе казалось, что запах нарциссов очень подходит к джазу.

У нее по-прежнему не получалось сочинять, хотя Сашка считала, что «начала творить одно – и другое вытворишь». С Сашей Ася написала целую книгу, и здоровскую, но вот с музыкой подружиться пока не могла. Тем более теперь, когда руки вообще опустились. Поэтому Ася просто вспоминала одну из мелодий Лизы Симпсон, девочки-отличницы из американского мультсериала. Девочка – желтая, как и все герои, – напоминала Асе все тот же нескладный, странный нарцисс.

– Ура-ура-ура, дядя Лева приехал! Он торт принес!

В комнату влетела Линка – сплошной комочек солнечной радости, обожающий лето, дачу, мир вокруг и, конечно, незваных гостей. Ася неохотно перестала играть. Хотелось бы ей быть такой же безмятежной, но, видимо, это возможно только в семь лет.

– Выходи чай пить! – Мелкая подскочила на месте. Взметнулись светлые хвостики, точно как у Аси. Та вяло усмехнулась. – Ну-у, ты что такая сердитая? Пошли!

Вспомнилось: в детстве ее хвостики были так же высоко, над самой макушкой, но год за годом хотелось подвязывать их все ниже. Ниже. Ниже с каждым грустным событием, которое с Асей приключалось. Сейчас хвостики лишь условно были хвостиками: перехваченные тонкими черными резинками, почти прижимались к шее и струились по плечам.

– Не хочу идти, – бросила Ася, откладывая саксофон на стол. Вечернее солнце заискрилось в золотистом металле.

– Ну, пойдем-пойдем-пойдем! – Сестра ухватила за юбку, дернула. – Аська-а-а!

Ее захотелось стукнуть, как никогда раньше. – даже страшно стало от этого порыва. Ася глубоко вздохнула, закусила щеку изнутри и попросила:

– Лин, отвали, а? Мне не до тебя. Мне…

– Ladie-es!

Она не успела выпроводить Линку и запереться, как подобает обиженной принцессе. На пороге появилась знакомая фигура – лохматая, высокая, небритая. И с лучезарной улыбкой.

Почему ты, Левка? Так я подумала, поражаясь на саму себя, ведь желание стукнуть сестру пропало. В твоем присутствии вообще не хочется злиться. Может, потому, что ты такой большой, сильный, взрослый, гениальный, татуированный… и такой добрый. А я вон обидела тебя во дворе. Хотя твой папа в моем белом платье на бретельках – это правда очень смешно.

– Вы готовы пировать?

Лина отбежала от Аси и, как маленькая мартышка, обняла наклонившегося к ней Леву за шею. И носочки от пола оторвала, нахалка.

– Тихо-тихо, задушишь. – Он осторожно отцепил ее, поставил на ноги. – Иди на кухню, последи, чтоб мама торт без нас не слопала. Мы сейчас!

Линка умчалась. Лева подошел к Асе, которая едва поборола желание юркнуть… ну хоть за занавеску. Выстояла. Посмотрела в глаза. И он тихо спросил:

– Ну… что? Дуешься?

От него сразу стало шумно и тепло. Но Ася правда пока немного дулась.

– Сыграешь мне что-нибудь? – Лева покосился на саксофон. – Пока поднимался, успел подслушать немного. «Мы из джаза»?

– Нет, это Лиза Симпсон играла, не помню, в какой серии, – пробормотала Ася, сильнее стиснула зубы и выдохнула: – Можно узнать, зачем ты приехал?

Лева понурил голову, впрочем, скорее дурашливо, чем обиженно.

– Ты совсем не рада? Жестокая девчонка.

Ася открыла рот, но слов не нашла. И тем более не кивнула.

– Нет… – наконец шепнула она. – Не совсем не рада, то есть вовсе не «не рада», я…

– Ну, мы волновались, – просто сказал Лева, опять глянув на Асю. Глаза у него были не такие темные, как у Зиновия, но тоже пронзительные, невыносимые, как у многих Скорпионов по зодиаку. – Что ты не