Я ответил: «Потому что ты мой ценный груз».

Теперь, годом позже, когда я пристёгиваю его, он говорит мне: «Папа, я твой ценный груз». Он запомнил это; он осознаёт свою ценность.

Многие дети этого не чувствуют. Они ощущают лишь пустоту в душе, и уносят это чувство во взрослую жизнь. И потом, пытаясь жить с этой болью, они становятся требовательными и властными, не желающими считаться с чувствами окружающих, или, напротив, превращаются в тихонь, которые и не надеются, что кто-то проявит к ним интерес.

Желание быть особенным относится к базовым человеческим желаниям. Каждому из нас важно ощущать себя ценным, независимо от наших действий и поступков. Мой сын знает, что его любят и ценят таким, какой он есть. Как бы впоследствии ни сложилась его жизнь, он будет по-прежнему считать себя «ценным грузом».

Никогда не поздно сказать своему сыну, что он особенный, уделить ему внимание, в котором он нуждается, и проявить уважение к его личным границам.

* * *

В начале следующей главы рассказывается о том, как широко распространены в мире созависимые отношения между матерью и сыном. Сегодня это всеобщая проблема. Мы в последний раз увидимся с Сонни и Анной и перечислим основные мысли, высказанные в этой книге.

Глава 15. Жизнь после созависимости. Новая свобода

Созависимые отношения между матерью и сыном — это проблема, с которой сталкиваются в самых разных культурах и уголках мира. Недавнее исследование Управления национальной статистики Великобритании показало, что многие британцы и в зрелом возрасте продолжают жить со своими матерями: трое из четырёх респондентов до двадцати пяти лет и один из восьми до тридцати лет.

В статье «Mamma Mia» Ребекки Пайк и Кармел Аллен говорится о том, что итальянцы ежедневно советуются со своими матерями о том, что им надеть, что поесть и с кем общаться. «Будучи женатыми людьми, они обращаются за советом не к жене, а к матери». Более того, многие итальянские пары испытывают проблемы в отношениях из-за вмешательств свекрови. «Отмечается, что в Италии из-за этого происходит 36 % разводов, тогда как в Германии — 25 %, а во Франции — всего 18 %».

Созависимость матери и сына также ярко проявляется в японской культуре. Психологи Адамс и Хилл отмечают, что женщины в Японии «живут жизнью своих детей, что в особенности касается мальчиков… Японские матери обычно воспринимают своих детей как собственное продолжение… Поскольку женщинам не приходится рассчитывать на удовлетворение от семейной жизни, они склонны привязывать детей к себе в отчаянной попытке получить от них немного удовольствия, утешения и ласки… Не получая положительных эмоций в браке, японские матери находят альтернативный источник удовольствия в общении со своим отпрыском… Для ребёнка независимость становится невозможной».

Эти заключения наряду со многими другими говорят о том, что созависимость матери и сына — весьма распространённая проблема. Есть ли у этой тенденции более широкий смысл? По моему мнению, она является симптомом общемирового роста социальной изоляции.

Раньше люди получали эмоциональную поддержку от семьи и друзей. Сегодня же общение с людьми заменяют такие доступные вещи, как алкоголь, наркотики, телевидение, карьера, интернет. И хотя они не приносят такого же морального удовлетворения, как общение с человеком, их использование притупляет потребность в социализации. Одинокие мужчины порой ведут жизнь, в которой нет ничего, кроме работы и порнографии, и им кажется, что всё в порядке. Одинокие матери обращаются за эмоциональной поддержкой к своим маленьким сыновьям, не осознавая, какой вред это может нанести последним.

Последний сеанс с Сонни и Анной

Я размышлял о том, насколько глобальна проблема созависимости матери и сына, когда в последний раз принял Сонни с Анной. Фактически их терапия закончилась ещё год назад, но они захотели встретиться еще раз за пару недель до их свадьбы, чтобы вместе со мной порадоваться этому событию и подумать об их долгом пути к исцелению.

— Мне было так страшно, — сказала Анна. — Я знала, что люблю его. Я знала, что заслуживаю отношений с ним и что он хочет быть со мной. Но он этого не видел. И тогда я взяла всё в свои руки и пришла к вам. Вы помогли мне понять, что я всегда могу закончить эти отношения, если мне не останется ничего другого, но сначала я могу за них побороться. Так я и сделала. И, как видите, преуспела в этом. Я так благодарна вам, доктор Адамс, и безмерно благодарна тебе, Сонни. — Анне пришлось прерваться, потому что слёзы мешали ей говорить.

У Сонни тоже на глаза навернулись слёзы. Он взял Анну за руку и сказал:

— Знаете, я и понятия не имел о том, что происходит. Хотя, наверное, имел, но не хотел этого признавать. Я никогда в жизни не чувствовал себя настолько свободным, чтобы кого-то любить, и я люблю тебя, — сказал он, глядя на Анну. — Меня бесила твоя настырность, — он улыбнулся ей, и она ответила улыбкой. — Я злился, но в глубине души знал, что ты права. Ты была настойчива — в хорошем смысле — и смогла добиться желаемого.

Затем он обратился ко мне:

— Вы помогли мне со всем разобраться. Мне не нравилось, что мама мною командует, но я не хотел её разочаровать. Я даже думать об этом не хотел. А затем я всё понял с вашей помощью. Я могу любить маму, но при этом мне не обязательно срываться по каждому её звонку. Мне казалось, это невозможно. Мама не совсем довольна происходящим, но это не страшно. Когда она жалуется, я говорю: «Мы уже это проходили. Ты прекрасно знаешь, что я тебя люблю». Она ворчит, но теперь это не пугает меня так, как раньше.

Меня поразило то, как этот Сонни отличался от того, которого я встретил три года назад. Тогда он был уверен в том, что нет никакой проблемы, и ему не о чем со мной говорить. Сейчас же он полностью контролирует свои взаимоотношения с матерью.

Мне понравилось работать с Сонни и Анной. Они были приятной парой, и я радовался тому, что они вместе, хотя когда-то были на грани расставания.

— Просто поразительно наблюдать за тем, как вы оба изменились, — сказал я им. — Сначала вы оба не были уверены, нужны ли вам эти отношения. Вы были готовы расстаться. Потребовалось немало мужества, чтобы это исправить. Вы, Анна, были мягкой и терпеливой с Сонни, но в то же время кристально честной. Именно эта честность предопределила все последующие события. И