Шофера грузовика вскоре нашли. Оказывается, перед рейсом он как следует заложил за воротник… Никакого умысла на покушение у него, конечно, не было. Так, по крайней мере, гласит официальная версия.

Спустя месяц, двадцать третьего сентября, Сталин на катере «Красная звезда» совершил морскую прогулку вдоль побережья Черного моря. Днем катер с пассажирами отошел от причала в Гагре по направлению к Пицунде. Причалив к берегу, компания пообедала под сенью эвкалиптов и сосен и отправилась в обратный путь.

Погода испортилась, штормило и катер, осторожно взбираясь на волны, к Гаграм подошел только к пяти вечера.

Неожиданно судно обстреляли с берега. Все пули легли в стороне от катера. Оказалось, что пограничники, увидев в запретной зоне неизвестный катер, сделали три предупредительных выстрела в сторону него.

Неубедительно. Получается, что те самые люди, что по идее и должны охранять жизнь вождя, и слыхом не слыхивали о его прогулке.

В полночь из столицы Грузии примчался Лаврентий Палыч, бывший тогда первым секретарем Закавказского крайкома и начальник ОГПУ Закавказья А.Гоглидзе. Провели скоротечное расследование. Сталин особого беспокойства по поводу «недоразумения» не выказал, и дело быстренько замяли. Причем ни шофер, ни пограничники никак не были наказаны. И это в годы репрессий-то! В общем либо Берия постарался-таки устроить себе пиар, как незаменимому борцу за жизнь Отца народов, либо кто-то постарался кого-то подставить. А скорее всего и то и другое одновременно.

«Сто сорок бесед с Молотовым» читались на одном дыхании, и Бенедиктинский не заметил, как пролетели два часа.

Однако накопившаяся за день усталость дала себя знать, и Алексей уже было решил отложить книгу, когда в глаза ему бросились эти строки:

«Сталин снится?

Не часто, но иногда снится. И какие-то совершенно необычные условия. В каком-то разрушенном городе… Никак не могу выйти… Потом встречаюсь с ним. Одним словом, какие-то странные сны, очень запутанные.

17.07.1975,»

Сон как ветром сдуло.

Значит, и Вячеславу Михайловичу это снилось! И снилось аж в семьдесят пятом году! — Бенедиктинский встал, вышел на балкон и закурил.

Это уже не паранойя и не навязчивая идея. Значит есть что-то… Какой-то неведомый и ужасный мир, пропуском в который служит сон. И мир этот как-то связан со Сталиным.

Калининская область. Калязинский р-н. г. Калязин. Ул. Ленина д. 7 08.06.1958 г

Багровый отсвет вымученной небом зари терялся в свинцовой вате облаков, изредка обнаруживающей в своей рыхлой туше крупные прорехи. Это резвится ветер, которому мало просто гонять мусор по пригородным аллеям и гнуть ветки, стряхивая с них листву, которая в Подмосковье уже к середине июня жухнет и сворачивается в трубочку.

Андрей спрыгнул на влажный песок и, оставляя на нем глубокие следы, тут же заполняющиеся водой и теряющие форму, пошел вверх. Мотнув головой, Орловский последовал за ним, но задержался, смыв остатки сна речной водицей, зачерпнутой ладонью.

Промозглый туман и какая-то особая утренняя тишина воскресили в памяти Виктора картину начала шахтерского рабочего дня. Вот так же по холодку уходил его отец на первую смену, сжимая в одной руке узелок с завтраком, а другой обнимая его мать. Позже они стали подниматься ни свет ни заря вместе с его старшим братом.

Ну что же, они с Мишиным тоже идут за добычей, но только не угля. А все равно хошь-не-хошь, а надо выдавать на гора трофеи. Тут тоже свой конвейер, который не должен останавливаться ни на минуту.

Покосившиеся кресты Долгопрудненского кладбища, внезапно выныривая из тумана, заставляли вздрагивать ранних путников. И хотя умом они понимали, что боятся здесь надо не мертвых, а совсем даже живых, все равно липкий суеверный страх морозом забирался за шиворот, выгоняя оттуда последнее постельное тепло.

Погост они обошли стороной и, минуя поле, напрямки двинулись к вагоноремонтному заводу.

Шелест верхушек деревьев заглушал их шаги, и неясные тени, мелькающие в чаще Хлебниковского леса не давали расслабиться и погрузиться в тот особый сон на ходу, искусством которого овладели все ходоки. Такой сон позволял здорово экономить силы. Но не в этот раз. Сейчас им нужно быть начеку. И хотя даже до деревянной одноэтажной московской окраины было еще едва ли не с десяток километров, слева за заводом лежало разоренное мародерами Бескудниково, а слева на берегу речки Лихоборки догнивало Дегунино — не самые удачные места для прогулок. А если учесть, что совсем недалеко отсюда деревня Алтуфьево, в которой до войны был один из филиалов Гулага, а сразу после нее немцы приспособили бараки для новых жильцов, то ждать чего либо хорошего от местных обитателей не стоило. А они здесь были. Вон в овражке дымятся не затушенные угли, а ветки кустов поломаны так, будто рядом прошло стадо слонов.

— Тс-с, — Андрей прижал палец к губам, увидев, что Виктор собирается что-то сказать.

За перелеском глухо хлопнула то ли деревянная дверь, то ли окно, а потом загремела колодезная цепь, а потом захлебнулась злобным лаем собака.

Их учуяла, сука.

Надо бы обойти это место от греха подальше, к тому же слишком смелый свет из неприкрытых ставнями окон говорил о том, что хозяева этого дома гостей не боятся, но Мишин решил рискнуть. Интересно же узнать, кто это такой рисковый поселился на границе зоны и почему не маскируется ни от английских патрулей ни от банд мародеров. Это мог быть либо больной на всю голову человек, либо нейтральный скупщик трофеев. Орловский знал пятерых таких.

Одного такого он видел воими глазами в Лосинке. Скупщик жил в бывшей будке путевого обходчика на ярославской железной дороге и раз в две недели на дрезине мотался с трофеями, купленными у хантеров в Сергиев-Посад. Оттуда же он привозил разное нужное охотникам за трофеями барахло.

В сторожке у другого возле разрушенной церкви в деревне Вешняки они с Мишиным прятались от немцев. Правда этого скупщика Виктор не видел. Поговаривали, что он был как-то связан с коммунистическим подпольем, в существование которого Орловский не верил, и в один прекрасный день за нейтралом таки пришли.

Еще о троих Орловский знал со слов Андрея. Об этом же не знал ни Мишин, ни кто из Калязинских хантеров. Хотя казалось бы скупщик промышлял у них под самым носом.

Пес не унимался, и хантеры решили уже не прятаться, хотя Орловский все же для страховки остался в кустах. Мишин же пошел прямо на свет ближнего окна.

— Стой, где стоишь, — заскрипел из ниоткуда старческий голос.

— А то что?

— А то там и ляжешь.

— Напугал ежа голой задницей, — Андрей демонстративно достал пачку Кэмела и закурил. — Сам-то выходь, партизан хренов.

— Только после того, как твой кореш из-под кустов вылезет, — скрипнуло уже из другого места.