— Знаешь, Лу, — затаив дыхание, произнесла она, — возможно, мое детство и правда почти закончилось.

— Или, может, вы просто слишком явно проявляете свои желания, мисс, — насмешливо предположила Кэннон и тут же виновато потупилась, увидев помрачневшее лицо Нэнси.

Однако долго расстраиваться ей было некогда — ее ждали более серьезные дела. Наконец, после того как прозвучал гонг к ужину и младшие дети улеглись по кроватям, Луиза украдкой направилась к коридору, где находились гостевые спальни. Она не знала точно, какую именно комнату предоставили Роланду, но обычно в этом доме одновременно ночевать оставались не больше трех или четырех гостей. Помедлив на лестничной клетке, Луиза услышала голоса миссис Виндзор и Ады. В спешке она открыла первую же дверь с левой стороны и зашла в комнату, удивив этим поступком как саму себя, так и даму, сидевшую перед туалетным столиком и пытавшуюся застегнуть ожерелье.

— В чем дело? — спросила эта дама.

Она выглядела ровесницей леди Редесдейл и отличалась поразительной красотой. На ее губах поблескивала темно-красная помада, и Кэннон с благоговейным трепетом оценила столь смелый макияж.

— Простите, мэм, — пролепетала Луиза, сделав легкий реверанс, — миссис Виндзор послала меня спросить, не нужна ли вам какая-то помощь. Все уже собрались на ужин. Могу я помочь вам застегнуть ожерелье? — Подойдя к столику, она ловко справилась с застежкой. — Что-нибудь еще, мэм?

— В общем, я… — начала было гостья, но девушка уже устремилась обратно к двери.

— Рада была помочь, мэм. Приятного вечера. — И она выскочила в коридор, пока дама все продолжала разглядывать себя в зеркало.

Прямо напротив находилась гостевая комната с одной односпальной кроватью и простыми, выкрашенными в темно-зеленый цвет стенами. Эту спальню обычно давали холостякам во время съезда охотничьих компаний. Луиза рискнула предположить, что это может быть комната Роланда, и зашла внутрь. На столе слева стояла лампа, кровать была смята, словно кто-то дремал на ней, а возле подушки лежала открытая книга — «Поворот винта»[31]. На форзаце Луиза разглядела тусклую карандашную надпись: «Р. Лакнор». Она попала в нужную комнату.

Одежду Роланд аккуратно сложил, а пиджак повесил на дверной крючок. Кэннон подумала, что узнала вид его слегка потертых обшлагов и пуговицу, пришитую не подходящей по цвету ниткой. На полу стоял кожаный баул. Опустившись на колени, Луиза заглянула внутрь и нащупала мягкую шерсть пары носков. Она не знала, что искать, за исключением того, что не ведомая ей улика наверняка должна быть намеренно спрятана.

Из коридора донесся звук шагов. Девушка затаилась, прислушиваясь, хотя у нее так стучало в висках, что она с трудом расслышала шаги. Вскоре они затихли — кто-то спокойно прошел мимо. Луиза ощупала внутренности сумки и обнаружила, что обшитая шелком картонная прокладка слегка отстает от дна, а под ней… Да. Там лежали две тонкие банковские книжки в твердых обложках, и в них содержались обычные записи о поступлениях и снятиях денег. На самом деле это ничего не давало Кэннон, но ее озадачило то, что одна книжка была выписана на имя Роланда Лакнора, а другая — на человека по имени Александр Уоринг. Зачем кому-то держать у себя чужую банковскую книжку?

В коридоре хлопнула дверь, и сердце Луизы екнуло. Сунув обе книжки в карман, она осторожно покинула комнату.

Вернувшись в детскую, где нянюшка Блор дремала возле камина, уронив вязание на колени, ее помощница не могла поверить в то, что только что совершила. Но раскаиваться было поздно. Теперь она точно знала, что должна приложить все силы для предотвращения дальнейшего увлечения Нэнси Роландом.

В четыре часа пополудни Луиза и Ада сидели в кабинке паба деревенской гостиницы «Суон-инн». Обе девушки радовались редкой возможности провести вместе свободное время. Около часа они с удовольствием разглядывали в аптекарском магазине ленты и флакончики с туалетной водой, которые не могли себе позволить, а потом зашли в паб выпить по бокалу хереса. Миссис Виндзор отнеслась бы к этому в высшей мере неодобрительно, но Кэннон легко успокоила совесть подруги. Ей нравилось общаться с Адой — эта жизнерадостная девушка всегда пребывала в хорошем настроении, улыбалась, поблескивая идеальными белыми зубками, и смешно морщила носик с веснушками, не тускневшими даже в суровые зимние морозы.

— Честно говоря, я надеялась встретить здесь Джонни, — вздохнув, призналась Ада, когда они уже ополовинили свои бокалы.

— Джонни? Того паренька из кузницы? — уточнила ее приятельница.

— Он не паренек, ему уже двадцать три года, — возразила горничная. — И вообще, он очень симпатичный.

— Только смотрите, чтобы вас не застукала леди Редесдейл, — предупредила Луиза. — Помнишь, какое началось светопреставление, когда прежняя помощница нянюшки сбежала с сыном мясника? Правда, меня взяли на ее место, так что я не роняю слезы в суп, переживая за ее судьбу, однако… Ладно, рассказывай дальше, — игриво добавила она, подтолкнув Аду локтем, — что там между вами было?

— Приличные девушки о таком не рассказывают, — ответила ее собеседница, но тут же прыснула в бокал.

Кэннон уже собиралась отпустить очередную шутку, когда краем глаза уловила какое-то движение. Опустив взгляд, она заметила выбежавшую из-за угла бара черно-белую собаку и мгновенно вжалась в спинку стула.

— В чем дело? — спросила Ада.

Луиза помотала головой. До нее донесся короткий и резкий свист, и она узнала его. Свист Стивена.

— Мне надо уйти, — прошептала помощница няни.

Учитывая опасность того, что вслед за Соксом в пабе появится и его хозяин, Луиза бросилась к заднему выходу. Открыв дверь, она выскочила на улицу и бросилась бежать, едва осмелившись оглянуться назад. Никто не окликал ее и не пытался остановить, и вскоре она, запыхавшаяся, разгоряченная и испуганная, свернула на дорогу, ведущую прямо к Астхолл-манору.

Что Стивену здесь понадобилось? Ответ мог быть только один.

Он задумал погубить ее жизнь.

На следующее утро, всю ночь не сомкнув глаз, Луиза поднялась рано. В доме стояла тишина — лишь с крыши доносился птичий щебет. Даже девочки еще спали: их детские грудки мерно, почти в унисон, поднимались и опускались в такт их спокойному дыханию. Кэннон спустилась в кухню, к счастью, обнаружив, что миссис Стоби еще не начала свой трудовой день. Приготовив себе чашку чая, помощница няни написала письмо Дженни — ей необходимо было узнать, говорил ли Стивен что-нибудь ее матери, хотя она и считала это весьма маловероятным, да и в любом случае ответ от Дженни должен был прийти не раньше чем через неделю. А между тем скорее раньше, чем позже, ей придется противостоять этой чреватой опасностью ситуации.