и классифицирует её, попутно отбрасывая мусор. Для переноса информации с него на электронный носитель перстень надо на несколько секунд приложить печаткой к жёсткому диску компьютера с достаточным объёмом памяти. Объём информации может измеряться в сотнях гигабайтов.

– А дальше?

– Дальше можете искать нужную вам информацию самостоятельно, подключить какую-либо программу или коллектив единомышленников.

– Спасибо, это очень ценный подарок.

– Можете не благодарить, так как я вам ничего дарить не собиралась. Это подарок от моего перстня. А я просто выполнила его волю. И сейчас вынуждена вас покинуть – работа портала требует очень больших энергетических затрат.

– Всё равно спасибо.

– Прощайте!

Тщ Фиуфиу прошла через портал, и спустя несколько секунд он закрылся. Возможно – навсегда.

Степан попросил Ольгу никому не рассказывать про накопитель. Пилот разговора не слышал, и сейчас о свойствах накопителя знали только они вдвоём. Генералу можно будет доложить, что Степану подарили артефакт, являющийся накопителем информации, но без подробностей.

Катализаторы грузили втроём: двадцать ёмкостей примерно по пятнадцать килограммов с серым порошком и столько же десятикилограммовых – с белым. Итого полтонны. Почти предельный вес для Бо-105. Но с учётом того, что значительная часть топлива была уже израсходована, взлетели без перегруза.

Глава 16

Дембельский аккорд

В Гавани ёмкости с катализаторами перегрузили в Ольгин «Фольксваген Туарег», полностью заставив ими багажник и заложив заднее сиденье под самую крышу. Полтонны груза для такой машины – семечки, но объём…

Две ёмкости Степан поставил себе под ноги и ещё парочку взял на колени. Пришлось заезжать на заставу на машине. Не разгружая её, они отправились на доклад.

Генерал, с одной стороны, был доволен успешным разрешением чрезвычайной ситуации, но с другой – получил новую головную боль. Как теперь легализовать эти катализаторы?

С белым порошком всё обстояло несколько проще. Его можно будет распределить небольшими порциями по медицинским учреждениям силовых структур, выдав за секретную разработку военных медиков.

А вот что можно придумать в отношении гетерогенного катализатора, он пока не мог даже предположить. Под суперактиноиды уже зарезервировали место в Периодической системе элементов, но ни одного стабильного атома на настоящий момент ещё не синтезировали. Можно, конечно, сослаться на залетевший чёрт знает откуда метеорит, но таким образом можно легализовать не более нескольких граммов, а не три центнера.

Провести как подарок от инопланетян? Для жёлтой прессы может и прокатить, но ни один из тех, кто принимает серьёзные решения, в такое не поверит. И начнут копать.

Степан предложил вполне удобоваримое решение проблемы, вот только осуществить его можно было далеко не сразу. Он пошёл от обратного: где можно найти то, чего точно нет на Земле? Правильно, в космосе. Значит, надо срочно форсировать космические программы. И «найти» оксиды суперактиноидов, например, на Фобосе. Если оттуда «привезти» несколько сотен килограммов, оставив в окружающей породе следы, это будет выглядеть вполне достоверно. И шикарное объяснение, почему больше нет. Сколько было – всё забрали. А откуда оно там взялось? Сие – тайна великая.

Генералу идея понравилась, и он сказал, что попробует «пробить» её реализацию «наверху». На этом фоне упоминание о подаренном накопителе было оставлено без внимания, потому что генералу было не до какого-то единичного артефакта. На фоне вчерашних тридцати двух килограммов это казалось сущей мелочью. Он дал команду разгрузить машину и отпустил молодёжь по домам.

Пока Ольга руководила разгрузкой своей машины, Степан сбегал к Рацу за метлой. Закончив дела, они перекусили прямо на заставе, в кафе при гостинице, совместив поздний обед с ранним ужином. Выехав за ворота, сделали небольшой крюк, заскочив в магазин велосипедов. Степан приобрёл там седло, устанавливаемое на раму, и специальный зажим для его крепления. Тренироваться они решили за городом, когда стемнеет, а пока имело смысл заглянуть на квартиру и посмотреть, что там за это время изменилось.

На квартире наблюдался мощный аврал в сочетании с тотальным разгромом, который медленно, но верно скатывался к дурдому. Не секрет, что ремонт, производимый Равшаном и Джамшутом, – форменная катастрофа, а уж если в квартире их собирается восемь… Бригадир честно старался хоть немного упорядочить это броуновское движение, но у него мало что получалось. Пыль стояла столбом. Стены уже были ободраны, полы вскрыты, дверные косяки выломаны. Мешками со строительным мусором была заставлена вся лестничная площадка, груда сломанных досок громоздилась на улице возле подъезда, вся лестничная клетка была пропылена и загажена. Степан уточнил у бригадира, когда должна прийти машина за мусором и почему такой срач на лестнице…

– Вывоз мусора должны организовать хозяева квартиры, это сейчас очень дорого, а на лестнице мы перед уходом подметём.

Ольга от такого ответа схватилась за голову, а Степан набрал номер директора и переговорил с ним ещё раз. Уже на повышенных тонах. Через полчаса во двор заехали самосвал, сразу пристроившийся к груде мусора, и старая потрёпанная «Газель», из которой вслед за менеджером с промышленным пылесосом десантировалась целая бригада: Гюльчатай, Зухра, Фатима, Лейла и Зульфия с вёдрами и тряпками. Через час загруженный самосвал выехал со двора, на лестнице был наведён идеальный порядок, а Степан инструктировал менеджера и бригадира:

– Работы ведёте с девяти утра до девяти вечера. Мусор во дворе и на лестничной площадке не складируете – выносите только тогда, когда за ним подъедет машина. И сразу наводите на лестнице порядок. Не подметаете, а моете. Один протопал по лестнице в грязной обуви – кто-нибудь сразу моет за ним. Я сюда каждый день ездить не стану, но хоть одна жалоба от соседей… Пенять будете на себя.

Когда, с чувством выполненного долга, они спустились во двор, уже смеркалось, но Степан предложил всё-таки не откладывать обучение полётам на завтра. Вот только найти безлюдное место в ближайших пригородах Санкт-Петербурга было тяжело даже осенью. Выручила Ольга, вспомнившая, что буквально километрах в десяти за Всеволожском таких мест много.

Пока по пробкам выбирались из города и потом ехали по Дороге жизни, Ольга растолковывала ему теорию. В принципе, ничего особенно сложного в управлении метлой для человека, не чуждого спортивной гимнастике, не было. Никаких тебе педалей, переключения передач, поворотных сопел. Одна ручка управления, она же черенок, да воображаемый регулятор мощности продольной тяги. Необходимо удовлетворять всего двум условиям: иметь хорошее воображение и владеть собственным телом. С воображением у Степана всё было в полном порядке, а на перекладине он в былые времена не только играючи выполнял норматив по подъёмам переворотом, но и легко делал «замок» и «склёпку», крутил «солнышко», соскакивал «топориком». Единственная серьёзная сложность заключалась в