Экспедиция А. Ф. Миддендорфа29 (1842—1845) принесла первые сведения об этой малоизвестной стране, описала народы, живущие там. Морские экспедиции П. Ф. Гаврилова (1846 г.) и Д. И. Орлова (1849 г.)30 положили начало более обстоятельному ознакомлению с устьем Амура, Охотским морем, Приморским краем и берегами Сахалина.

Новый этап в истории освоения русскими людьми Амура связывается обычно со временем, когда молодой тульский губернатор Н. Н. Муравьев31, человек передовых взглядов, был назначен в 1847 г. генерал-губернатором Восточной Сибири. Быстро войдя в курс сибирских дел, Муравьев понял, что складывавшаяся обстановка на Дальнем Востоке требовала принятия срочных мер для ограждения интересов России.

В своих донесениях в Петербург он неустанно обращал внимание на угрозу проникновения вверх по Амуру и на Сахалин английских, французских и американских торговых судов32.

«Могу сказать, — писал Муравьев в 1849 г., — что кто будет владеть устьями Амура, тот будет владеть и Сибирью, по крайней мере, до Байкала, и владеть прочно: ибо достаточно иметь устье этой реки и плавание оной под ключом, чтобы Сибирь, и более населенная и цветущая земледелием и промышленностью, оставалась неизменной данницею и подданною той державе, у которой будет этот ключ»33.

Предостережения Муравьева побудили Николая I образовать 29 января 1849 г. Особый комитет для обсуждения амурской проблемы. Комитет не замедлил вынести решение о посылке экспедиции для обследования устья Амура34.

Не дождавшись этого решения, летом 1849 г. капитан-лейтенант Г. И. Невельской35 по своей инициативе, при поддержке Н. Н. Муравьева, отправился на военном транспорте «Байкал» от берегов Камчатки, куда он доставил грузы Российско-Американской компании, к Сахалину и устью Амура. Обогнув северную часть Сахалина, мыс Елизаветы и мыс Марии, открытые еще Крузенштерном, прошел вдоль западного берега, открыл залив Обманчивый, названный позднее Байкальским, обогнул мыс Головачева и вошел в устье Амура. В результате исследований 1849—1855 гг., вошедших в историю под названием Амурской экспедиции, Невельской доказал, что устье Амура доступно для входа морских судов, что Сахалин не полуостров, а остров и отделяется от материка судоходным проливом.

Тогда на левом берегу Амура практически не было китайцев. Временами наезжавшие маньчжурские купцы, как говорится, драли три шкуры с народов левого берега Амура. Нивхи (гиляки) и ольчи в низовьях Амура не платили дань цинскому правительству. По данным русских исследователей, различные племена и народности Приамурья насчитывали от 15 до 20 тыс. человек, таким образом, эта огромная территория была почти не заселена36.

1 (13) августа 1850 г. Невельской на мысе Куегда поднял русский флаг в основанном им посту Николаевском (ныне Николаевск-на-Амуре)37.

В 1855 г. появились и русские поселенцы — крестьяне из Иркутской губернии, а позже и из Европейской России. В 1858 г. в Амурской области насчитывалось 8 тыс. человек, всего же в пределах Дальнего Востока — 359 тыс.38. Русские поселения на Амуре получили одобрение русского правительства и не вызвали возражений со стороны Китая и Японии, не имевших на этой территории своего населения.

При Муравьеве с высочайшего утверждения в 1851 г. для подготовки занятия русскими войсками устья Амура в Восточной Сибири было образовано из казенных крестьян Забайкальское казачье войско39.

По своей инициативе Невельской объявил весь Приамурский край (с малочисленным местным населением) и о. Сахалин, не принадлежавшие другим государствам, владением России.

В сентябре 1853 г. по предписанию из Петербурга был поднят русский флаг в заливе императора Николая (ныне Советская Гавань) и в южной части Сахалина, в основанном здесь Муравьевском посту40 (ныне Корсаков). Именем Невельского названы часть пролива между о. Сахалин и материком, мыс в этом проливе, залив, гора и город на Сахалине41.

Вопрос о Приамурье и Сахалине стал особенно важным для российского правительства в осложнившейся международной обстановке в период «опиумных» войн (1840—1842, 1856—1860 гг.)42 и обострения противоречий России с Англией и Францией на Ближнем Востоке. В Петербурге были также весьма озабочены хозяйничаньем американских китобоев в Охотском море.

Во время Крымской войны по разрешению Николая I вниз по Амуру для усиления обороны Тихоокеанского побережья были отправлены около 150 больших и малых судов, три отряда русских войск (1 000 солдат и офицеров) с оружием и снаряжением43.

Н. Н. Муравьеву еще в 1854 г. были даны полномочия для ведения переговоров с Китаем о присоединении к России Приамурья.

Александр II, вступив на престол, подтвердил полномочия, данные Муравьеву императором Николаем I.

Уже летом 1855 г. Муравьев предъявил требования китайским уполномоченным, прибывшим в Мариинский пост, о возвращении России левого берега Амура. Но представители Китая отвечали на это уклончиво и условия Муравьева переслали в Пекин. Весной 1856 г. в Петербурге Муравьев получил от Александра II дополнительные полномочия, которые дали ему возможность действовать более энергично и решительно44. Вскоре по левобережью Амура были расставлены охранные казачьи посты, превратившиеся в дальнейшем в казачьи станицы и первые русские города. Результаты усилий Н. Н. Муравьева по заселению региона были настолько успешны, что уже в конце 1856 г. было принято решение учредить Приморскую область (с центром в г. Николаевске), включавшую в свой состав низовья Амура, Камчатку и Удский край45.

Правительство Китая, не выражая протеста в отношении мероприятий Муравьева на Амуре, предложило ускорить начало переговоров о разграничении приамурских земель.

В октябре 1856 г. Англия предприняла новое нападение на Китай, подвергнув варварской бомбардировке г. Кантон. Внутри Китая набирало силу Тайпинское восстание46.

Накалявшаяся обстановка в Китае побудила Петербург ускорить разрешение пограничного и торгового вопросов в переговорах с Китаем. В Китай в 1857 г. был направлен полномочный посол России вице-адмирал Е. В. Путятин. Ему было поручено стремиться к мирному разрешению спорных вопросов, к сохранению дружественных отношений с Китаем и решительно отмежеваться от политики насильственных действий, проводимых в Китае Англией и Францией.

Характерно, что британские дипломаты в Китае еще до второй «опиумной» войны всячески пытались