Игнатов подошел к одному из входов во Дворец спорта, где нес дежурство его коллега по МУРу капитан Вадим Пыхалов. Он стоял несколько в стороне от билетеров, чтобы не бросаться в глаза входящим зрителям, и курил. Подойдя к нему, Игнатов тоже достал сигарету и, прежде чем закурить, спросил:

— Как дела, Вадим?

— Хреново, — последовал нерадостный ответ. — Видишь, сколько людей скопом валит? Причем, будь это летом, было бы легче. А сейчас все мужики ходят в шапках и в пальто с поднятыми воротниками. При таком прикиде узнать нашего клиента весьма затруднительно. Видимо, придется искать его в самом Дворце, когда все снимут верхнюю одежду. Да и то надо учитывать, что зал будет забит под завязку — людей придет почти двенадцать тысяч.

— Ты забыл вычесть из них женщин и детей, — внес поправку в размышления коллеги Игнатов.

— Баб и детей не наберется и тысячи. Согласись, но на хоккей все-таки ходят в основном мужики. Здесь на входе это особенно хорошо видно.

Глядя на людей, входящих в двери Дворца спорта, Игнатов вынужден был согласиться со своим коллегой — львиную долю зрителей составляли представители сильного пола. И опознать в них нужного человека, да еще по фотороботу, было крайне затруднительно.

Между тем человек, который поднял на ноги сразу два таких влиятельных учреждения, в эти самые мгновения подходил к дверям Дворца спорта. Он был не один, а со своим приятелем — Янисом из Латвии, который приехал в Москву неделю назад и привез с собой очередную партию модной финской одежды, которую Олег успел уже сбыть по своим каналам. Будучи прибалтом, Янис просто не мог остаться в стороне от этого матча и подгадал свой приезд в столицу именно к этому событию. Сразу после него он собирался отбыть обратно в Ригу, причем не один, а с Олегом, который умудрился влипнуть в серьезную историю, которая не оставляла ему выбора — надо было «рвать когти» из Москвы.

Олег был одет во все новое, финское, отобранное им в той партии товара, которую привез Янис. На нем была куртка фирмы «Сеппала», шапка из «Маримекко», а на нос он водрузил модные очки в металлической оправе, которые скрывали почти половину его лица. К тому же за день до матча Олег сходил в парикмахерскую и постригся — срезал свои лохмы, сделав короткую прическу в стиле «молодежная». Поэтому его лицо, сильно отличалось от того, которое фигурировало в фотороботе. Никто из тех людей, что пристально вглядывались в посетителей Дворца спорта, не смогли узнать в нем человека, объявленного во всесоюзный розыск. И провал первого этапа операции, во время которого планировалось опознать и задержать злоумышленника перед началом матча, стал очевиден в тот самый момент, когда обе команды вышли на лед и заполненный до отказа зал встретил их появление продолжительными аплодисментами. Впрочем, даже в эти мгновения часть сотрудников МУРа и КГБ продолжала оставаться на своих местах, у входа во Дворец, поскольку никто не мог дать гарантию, что преступник вдруг не соизволит опоздать. Хотя на самом деле тот уже минут пятнадцать, как сидел на трибуне и, вооружившись театральным биноклем, внимательно наблюдал за тем, как на противоположной трибуне Вероника о чем-то оживленно разговаривала с молодым человеком. В этом собеседнике Олег без труда разглядел своего кумира — хоккеиста Бориса Александрова.

Забитый до отказа Дворец спорта с нетерпением ожидал начала матча, предвкушая интересное зрелище. В пользу последнего говорило многое. Так, эта игра была важна для обеих команд, но особенно для рижан. Армейцев они уже догнать не могли (у москвичей было 49 очков) и те уже были без пяти минут чемпионами, оторвавшись от ближайших преследователей — московских динамовцев — на шесть очков, но подопечным Тихонова важно было другое — не отпустить далеко от себя челябинский «Трактор», который вчера у себя дома обыграл «Крылья Советов» 4:3 и теперь опережал рижан на пять очков. Однако выиграй последние сегодня у ЦСКА, они сократили бы это отставание до трех очков. А это означало, что судьба бронзовых медалей была бы еще не решена.

Команды начали игру ударными пятерками. У армейцев это были: защитники Цыганков, Фетисов и тройка нападающих Михайлов, Петров и Харламов, у рижан — защитники Назаров и Бескашнов, нападающие Балдерис, Воробьев и Эдмунд Васильев (его брат Харальд играл в третьем звене). Вбрасывание выиграли армейцы, более мотивированные на то, чтобы в родных стенах забить быстрый гол. Шайба от Петрова попала к Харламову, тот вошел в зону соперника, но грамотные действия защитника рижан Бескашнова сорвали атаку армейцев, после чего шайба покинула пределы динамовской зоны.

— Играем, не спим! — крикнул своим игрокам с тренерского мостика Тихонов, призывая их не боятся покидать свою зону и идти штурмовать ворота хозяев.

Этот призыв возымел свое действие. Рижане вчетвером, оставив позади себя лишь одного игрока — защитника Назарова, ворвались в зону ЦСКА и попытались разыграть хитроумную комбинацию у ворот Третьяка. Шайба попала на клюшку Балдериса, он бросил, но вратарь армейцев ловко поймал резиновый снаряд в свою ловушку. После этого вбрасывание должно было пройти в армейской зоне.

Первые звенья ушли с площадки и на лед вышли вторые пятерки. У ЦСКА это были: Лутченко — Гусев, Викулов — Жлуктов — Анисин (он заменял Александрова), у рижан — Крикунов — Балдониекс, Абалмасов — Шостак — Серняев. На вбрасывание встали Жлуктов и Шостак. Свисток, шайба упала на лед, и первым ее коснулся рижанин, который ловко переправил ее Абалмасову. Тот, не долго думая, отдал пас Серняеву, который, не раздумывая, с такой силой щелкнул крюком по шайбе, что она, проскользнув под ногами защитника, который закрыл обзор своему вратарю, влетела в правый от Третьяка угол ворот. Счет был открыт — 1:0. Табло показывало, что с начала игры прошло всего лишь две минуты.

Как только красный фонарь зажегся за воротами армейцев, сидевший рядом с Олегом Янис вскочил со своего места и, воздев обе руки вверх, во все горло закричал:

— Го-о-ол!!!

Этот одинокий крик, на переполненном в основном армейскими болельщиками стадионе, звонким эхом отозвался даже на противоположной трибуне. Вероника, услышав его, толкнула Александрова локтем в бок:

— Оказывается, здесь есть и рижские болельщики.

— Конечно, есть, — ответил хоккеист и указал девушке на правую сторону их трибуны, где в эти мгновения чуть ли не бесновалась группа подростков, развернувшая над своей головой плакат, на котором аршинными буквами было написано: «Вот вам фига от «Динамо» (Рига)».

Этот же плакат разглядел из правительственной ложи и Брежнев, который указал на него Андропову, сидевшему рядом с ним:

— Юра, смотри, что эти сорванцы на своем плакате намалевали.

— А что, остроумно, — улыбнулся Андропов. — Одна фига уже есть.

— Рано радуешься, всего две минуты прошло, — ответил Брежнев, и потянулся в карман за сигаретой, но тут же вспомнил, что врачи давно запретили ему курить. Тогда он жестом подозвал к себе телохранителя, сидевшего чуть поодаль, и попросил:

— Леша, закури.

Тот достал из кармана распечатанную пачку «Новости», извлек из нее сигарету и, щелкнув зажигалкой, закурил, пуская дым в лицо Брежневу. Это не осталось не замеченным на скамейке ЦСКА. К Локтеву подошел его помощник Баулин и еле слышно произнес: