И знаешь, Морис, учитывая, что бриллиант был жёлтым, как сказал Дельгадо, может он и правда лежал здесь? Ведь в сейфе сокровищницы я его не видел. И может грабитель уже давно его украл и может даже отсюда, а мы расставляли ловушки почём зря? — ответил саркастично сеньор Виго.

— Странно, что дон Диего ничего не сказал о цвете бриллианта, — ответил Морис, вытаскивая из ящиков бумаги дона Алехандро. — Или он умышленно умолчал, зная, что в сейфе его уже нет?

−Как вариант, Морис, такое возможно.

В сейфе обнаружилась пачка писем, конверт с записками, два футляра с украшениями и увесистый гроссбух. Какое−то время в кабинете стояла тишина, и все занимались бумагами, а потом сеньор Виго подошёл к столу и, положив гроссбух посередине, спросил:

−Ну вот Морис, и опять монашка в борделе.

Он ткнул пальцем в какие−то строчки и затем, посмотрел на Эмбер и добавил:

−Извини Эми, иногда я выражаюсь несколько резко. Но Эмерта это не смущало, − и он едва заметно улыбнулся.

−Не переживайте, сеньор, меня это тоже не смущает, − ответила она, едва сдерживая ответную улыбку. — Раз это нужно для работы, представьте, что меня тут нет.

Это было так волнующе и странно, но этот секрет её превращения из Эмерта в Эми, почему−то казался сеньору Виго очень забавным. Будто всё это игра, правила которой известны были только им двоим. И хотя здесь таилась настоящая опасность, но она только будоражила и возбуждала желание продолжать эту игру. В недомолвках между ними было столько взаимной искренности и лукавства, как будто эта тайна объединила её и сеньора Виго против всего мира. А главное эта тайна ему очень нравилась.

Это было абсолютно глупо, это была опасная иллюзия и Эмбер понимала в какую воронку её может затянуть, но отказаться от этих эмоций не могла. Они питали её, и Эмбер чувствовала, как непокорная птица внутри, становится всё сильнее и сильнее, и требует снова и снова этого опасного сближения с сеньором Виго, и сопротивляться ей становилось всё труднее.

— И что там? — спросил Морис, наклоняясь над страницей и доставая пенсне, которое он надевал, читая очень мелкий текст.

Почерк у дона Алехандро был убористый и плотный, и сыщик некоторое время вчитывался, а потом посмотрел на Виго и спросил:

−И что тут тебе кажется странным? Разве это не обычные траты богатого человека?

— Это смотря какого человека, − хмыкнул Виго, − но уж точно не моего отца. Дон Алехандро потому и богат, что очень редко бывает щедр. Ты же видел сокровищницу? Он никогда не тратился на женские побрякушки. Дон Алехандро покупал только надёжные активы, те, что не потеряют ценности и спустя тридцать лет. И он всегда был крайне бережлив и аккуратен в своих тратах. Даже матери он дарил только такие украшения, которые с годами становятся только дороже. Знаешь, если в поле зрения ювелиров Акадии попадало что−то поистине уникальное, то они первым делом извещали дона Алехандро, зная, что он может дать хорошую цену. Он видел ценность некоторых вещей задолго до того, как её могли разглядеть другие. А тут смотри, во−первых, видишь вот эти расходы?

Сеньор Виго указал пальцем на несколько строк.

−Боа из меха серебристой лисы, плед из шкуры ягуара, колье, серьги, рубиновая парюра*, духи в хрустальном флаконе, пять корзин с цветами, жемчужное колье…

Морис поднял взгляд на Виго.

−Ты хочешь сказать, что донне Виолетте он не стал бы покупать это всё?

−Морис, я уверен, что донне Виолетте отправлять пять корзин цветов за один месяц ему бы и в голову не пришло, − криво усмехнулся Виго. — Да ещё и он тратил их лично, а не через управляющего. Тут и слепому ясно, что это подарки для… другой женщины. Сам понимаешь какой. Судя по количеству и сумме трат, это было какое−то серьёзное увлечение, и он хотел, чтобы об это никто не знал.

−Любовница? — спросил Морис и, метнув взгляд на Эми, добавил: − Э−э−э… извиняюсь.

−Эрр Морис, вы можете не извиняться, − снова произнесла Эми, раскладывая бумаги на краю стола, − я понимаю, что это для дела. Вы просто представьте, что меня здесь нет. Я не хочу быть помехой в расследовании.

−Я спрошу Изабель об этих покупках. Она должна знать, кому всё это было адресовано… Поверь женщины в семье обычно знают о таких подарках, − сеньор Виго, переместил палец по строчкам вниз. − Теперь смотри дальше.

Виго взял карандаш и указал на другую строку, потом ещё на одну и стал ставить напротив них точки.

−Займы дону Диего? — спросил Морис. — Хм… Весьма внушительные. И не один месяц…

−А вот это что, как думаешь?

−«Педро за услуги»? Кто этот Педро? И какие услуги? — спросил Морис.

−Когда в Акадии хотят поручить кому−то сомнительную или дурно пахнущую работу, то говорят «найми какого−нибудь Педро», − усмехнулся Виго. — Видишь кавычки? Это не конкретный человек, это такая услуга.

−«Дурно пахнущая услуга?» Шесть раз только за лето? И кто этот Педро?

−Это могут быть совершенно разные люди.

−Хм… если перефразировать известную пьесу, то «Мало ли в Акадии Педров!», − усмехнулся Морис и поскрёб подбородок. — А дон Алехандро не так прост, уж прости, хефе. Что это могла быть за услуга?

−Понятия не имею. Но вкупе с тратами на женщину наталкивает на любопытные мысли… «Cherchez la femme»*, как говорят на севере.

−То есть, сначала дон Алехандро занимает дону Диего деньги, а потом меняет завещание и лишает его наследства. Видишь, после этого займы прекратились. Ну это хоть как−то объяснимо. И это очень веский мотив. Может дон Диего проигрался в карты?

−Дон Диего хороший игрок. Это вряд ли. Но самое странное вот, − Виго обвёл карандашом какую−то строчку.

−Благотворительность? Это вроде обычное дело для богатых? Разве нет? — удивился Морис.

−Он пожертвовал падре Лоренцо сто тысяч эскудо! И чтобы дон Алехандро де Агилар сделал такое добровольно, он, как минимум должен был знать о том, что завтра наступит апокалипсис! − ответил Виго с сарказмом. − Да и потом, благотворительностью ведает донна Виолетта и она тоже не особенно щедра. Она любит демонстративные вещи: например пожертвовать золотое шитьё для иконы, с которой пойдёт святое шествие к монастырю. Так весь город будет видеть, что это пожертвование Агиларов, и она сможет каждому сказать, что это именно её подарок. А сто тысяч эскудо отсыпать падре просто так? Вот это, Морис, очень и очень странно! А главное то, что на этом все записи