Мы сидели в грязном зале «Якоря». Я все еще гадала, где же тут можно найти более пристойное место для трапезы. Возможно, на втором этаже? Я твердила себе, что лучше сидеть здесь, несмотря на стены, покрытые толстым слоем жира, чем столкнуться нос к носу с Валентином, который, без сомнения, обедал наверху с другими аристократами.

Дотторе повысил голос до любимого сценического шепота и угрожающе навис над Зани.

— Довольно дерзить, заткнись, или я задам тебе трепку, — прошипел он. — Ты у меня уже в печенках.

Его итальянский говор растворился после двух пинт русского пива. Мне кажется, я узнала его акцент. Однажды мне довелось выведывать информацию у шотландского лорда. Хотя он и был более утонченным человеком, чем Велена, было что-то в вибрирующих согласных лорда, что теперь напомнил мне Дотторе, который продолжал ругать Зани без явного успеха.

Дотторе улыбнулся мне и подозвал мокрого от пота официанта.

— Вы, поди, совсем отощали, дорогая. Нам следует накормить вас нормальной едой.

Он заказал мне «жареных угрей и миску крабов в масле».

— И еще один джин, — добавил он.

Когда подали еду, неприятно выглядевшую и пропитанную жиром, Велена посоветовал мне не церемониться.

Я старалась съесть все это, пока вокруг меня ели, пили, рыгали и сплетничали о пустяках.

Наконец Зани заявил:

— Был шухер, а потом они схлестнулись. Эрри получил по сусалам.

Для меня его фраза ничего не значила. Теперь, когда мужчины насытились, я решила, что пора перейти к делу. Я наклонилась и смело вытащила бутылку из верхнего кармана сюртука Дотторе.

— Что там? — спросила я, подняв бутылку к свету и взболтнув содержимое. — Я имею в виду, в бутылках, которые вы продаете? — Я была уверена, что простолюдинов он бы не смог провести обычным джином.

— О, ты даже не представляешь, подруга, — ответил шарлатан, подмигивая и проказливо потирая нос пальцем.

Я уточнила:

— Как это может навредить покупателю?

Шарлатан весело рассмеялся.

— Совсем не вредно. Когда я продаю этот эликсир в деревнях, крестьяне покупают его, чтобы травить зачумленных крыс, которые с удовольствием потребляют его.

— И где вы его берете? — беззаботно поинтересовалась я.

Его ответ заставил меня пошатнуться.

— Здесь мы все берем его у Диззома с Бенксайда.

— У Диззома, который работает на Валентина Грейтрейкса? — выдохнула я.

— Ты глянь на нее, сидит, как ворона в дыму, — заметил Зани, обрадовавшись моему замешательству.

— Именно, — подтвердил Дотторе. — Я смотрю, что ты кое-что смыслишь, юная леди. У тебя есть мозги. Сразу видно, что образование не обошло тебя стороной. Да, именно Диззом наполняет наши бутылки и печатает рекламные листки, дает нам ароматные шляпы на продажу и прочие штуки. Естественно, все от имени хозяина.

— Но, но мне казалось, что Валентин… джентльмен.

— Естественно, очень достойный джентльмен своего рода! — Дотторе и Зани широко ухмыльнулись. Шарлатан даже не пытался скрыть насмешку, звучавшую в его голосе. — Он самый главный покровитель всех шарлатанов, шлюх, воров и вышибал. Самый-самый джентльмен, по крайней мере, на этом берегу Темзы. У него есть доля в каждом стекольном заводике Бенксайда, поскольку они выдувают бутылки, которые он тут же наполняет контрабандным алкоголем. Совсем неплохо для безродного ублюдка из Корктауна, воспитанного не пойми кем. До того как он добился нынешнего положения, ему доводилось жить в печных трубах и подвалах и всячески побираться.

— Вышеупомянутый джентльмен нынче в Венеции, — по секрету добавил Дотторе, — договаривается по поводу одного эликсира для нас.

Мой любимый? Контрабандист? Производитель поддельных лекарств? Сутенер? Печатает рекламные листки для шарлатанов? Я была на грани обморока. И чем он занимался в Венеции? Логично было предположить, что он искал меня.

Но у меня не было времени размышлять над этим. Шарлатан встал со стула. Как и я, он хотел побыстрее оформить наше партнерство. Он не заметил, как я начала дрожать и задыхаться, хотя Зани все еще смотрел на меня с презрительным любопытством.

— Я буду давать тебе шиллинг с каждой проданной дюжины бутылок, — заявил Дотторе Велена тоном, не терпящим возражений.

Я была настроена поторговаться. Для этого мне следовало мобилизовать все свои силы. Я не хотела демонстрировать исцеление только от половых болезней. Я надеялась на более подобающую болезнь, например на дизентерию. Однако сначала нужно убедиться, что меня берут на работу.

— Шиллинг с каждых шести проданных бутылок, и я сама решаю, какая хворь убивает меня, — предложила я.

Теперь Зани шумно охнул от удивления.

— Шиллинг! Этой дурной девке!

— Ну, ну, — попытался успокоить его Дотторе, положив ладонь на его запястье. — Разве ты не видишь, что добрые феи щедро одарили эту даму, а плохие обошли стороной? Разве ты не видел, как обливались кровью сердца этих олухов, когда они смотрели на ее предсмертные муки? Мы заработали сегодня двенадцать гиней, и они платили не за твои ужимки. Ты подожди, мы с ней будем купаться в богатстве.

— Купаться, — твердо повторила я, пристально глядя на Зани.

— Ты еще та штучка, — рассмеялся Дотторе, внимательно глядя на меня. С ноткой угрозы в голосе он добавил: — Но ты хорошо работаешь, почти профессионально.

Его глаза сузились, и он впервые резко спросил меня:

— Тебя обучил доктор Тригг? Или этот ублюдок Веселый Натаниэль?

Я была уверена, что он ни за что мне не поверит, но все же ответила:

— Нет, я играла на сцене в Венеции. Я актриса.

— А, ну конечно. Как я сам не догадался, — презрительно усмехнулся он, хоть и не без доли шутки. — Ну, я больше не буду расспрашивать.

Я хитро подмигнула ему.

— Тогда я могу научить вас некоторым венецианским словам. Ну, или тем, которые будут очень на них похожи.

Я увидела, что мое предложение его заинтересовало. В то время как его эликсир был явной подделкой, он определенно гордился своим актерским мастерством. Любая помощь с моей стороны была бы принята с благодарностью.

— Так как нам звать тебя, подруга? — спросил он.

— Я госпожа Джаллофишиоре, — быстро придумав, ответила я.

— Госпожа Джаллофи-шлюхе? — хохотнул он, сделав ударение на «шлюхе». Подняв стакан, он провозгласил: — За госпожу Джаллофи-шлюхе, нашу венецианскую актрису. Твою кровь следует продавать в бутылках, дорогая.

Зани взвыл:

— Вся эта история — бред. Шиллинг! Джаллофи-шлюхе, что за имя такое, черт тебя дери?

— Сперва мы займемся вашим венецианским произношением, — сказала я строго.