– Можно я с тобой?

– Сегодня не получится. Отдохни еще денек-другой.

Натали хотела было возразить, но Вандер прервал ее:

– Если Ведан узнает, он мне голову оторвет! А он узнает, не сомневайся!

В таверну вошел новый посетитель – с пивным брюшком и слезящимися глазами. Он громко произнес, обращаясь к сидящим:

– Слышали, давеча дравида видели возле ворот!

– Что он там делал? – раздался голос с соседнего столика.

– Спросить забыли! – произнес голос с другой стороны.

– Ага, забыли! – усмехнулся кузнец. – Небось язык ко рту прирос, когда это страшилище увидели! Вот когда я первый раз увидел дравида…

– Ну, при чем здесь ты, Мил? – перебил его посетитель с пивным брюшком. – Я говорю – дравида видели возле городской стены. Возможно, он там не один! И еще, гляньте в окно! Дым над горой!

– Дым? – Мил вразвалку подошел к окну. – Правда, дым. Это дравиды знак подают.

– Что за знак? – всполошились завсегдатаи таверны.

– Дым черный, – продолжил кузнец. – Значит, оповещают о продвижении войска.

– Чьего войска?

– Нашего, разумеется. Новый губернатор своих вояк куда-то повел, не иначе как в Рудную долину.

– Откуда знаешь?

– А куда еще вести такую ораву?

Покинув таверну, Натали попыталась еще раз уговорить Вандера взять ее с собой, но тот наотрез отказался.

– Пойди на косу искупнись! – посоветовал Вандер. – Смотри, утро какое чудное.

Девушка, соглашаясь, кивала в ответ и смотрела под ноги. Она не хотела, чтобы он увидел ее слезы. Она решила провести оставшийся день в гостинице. Конечно, это было глупо, но ничего другого она в отместку предпринять не могла.

– Когда уходишь?

– Как появится повозка из лагеря, на ней и поеду. Это будет, – Вандер пощурился на солнце, – часиков в десять. Так что мы с тобой еще к морю успеем сходить.

– Я не пойду, – шмыгнула носом Натали.

– Да, – улыбнулся Вандер, – сиднем в номере просидишь! Кому хуже от этого будет?

– Откуда ты знаешь? – украдкой взглянула на молодого человека девушка.

– Тут и догадываться нечего! На целую милю кислятину развела.

– Какую кислятину?

Вандер остановился, достал из кармана носовой платок и промокнул Натали глаза.

– Каждое чувство, – произнес он, пряча платок, – имеет свой запах. Саможаление или твоя обида – кислый, ненависть и злоба напоминают запах несвежих яиц.

– А как любовь пахнет? – попробовала улыбнуться Натали.

– Любовь? У нее много ароматов… Возьми хотя бы запахи цветов. Эти дети жизни, как говорит мой Учитель, несут радость своим видом, ничего не требуя взамен. Но сорванные, они наполняются эманациями скорби, поэтому Странники не любят срезанных цветов.

Вандер и Натали свернули к порту, прошли мимо пирсов с пришвартованными торговыми судами и, достигнув мола, спустились к воде с другой его стороны. Здесь волны пенились, набегая на камни, и разбрасывали мириады брызг. В воздухе стоял густой запах моря.

– Вот тут и посидим, – сказал Вандер, выбирая камень посуше.

– А тут и правда хорошо! – воскликнула Натали.

– Дыши. Лучше воды ничто не обновляет силы!

Они некоторое время посидели, молча наблюдая за прибоем. Натали смотрела на плещущиеся волны и чувствовала, как тело ее наполняет умиротворенность.

Вандер поднял голову и взглянул на солнце:

– Мне пора. Ты посиди тут еще.

Он вернулся на Храмовую площадь. Там его уже поджидали Ведан и незнакомый маг, должно быть один из магов Орея.

– Это Искр, – представил незнакомца смотритель. – Он отвезет тебя в лагерь.

– Когда отправляемся?

– Да хоть сейчас! – улыбнулся Искр. – Продуктами я запасся, наставления получил – можно ехать.

Повозка, запряженная пегой лошадью, у таверны «Веселый толстяк» свернула налево и бодро побежала под гору. Миновав по мосту ущелье, въехали в Храмовую долину. Правда, храмов в долине было не так уж и много, от силы три, а рудников с добрый десяток – это если считать вместе заброшенные и действующие. Рядом с рудниками стояли плавильни, где добытую руду переплавляли в медь, олово. Слитки металла грузили на скрипучие телеги и отправляли в порт.

Желто-коричневое ребро огромной пирамиды Вандер заметил издалека. Оно чужеродно выпирало из каменистой осыпи. Одна ее грань была наполовину расчищена, другие тонули в горе. Около расчищенного основания храма располагалась ровная площадка, обнесенная дощатым забором, закрытые ворота, по бокам две вышки.

Завидев повозку, один из охранников наклонился над изгородью и что-то крикнул. Створки ворот пришли в движение, и Вандер увидел огромные базальтовые глыбы, на которых покоилась пирамида. Глыбы словно вырастали из земли, и создавалось впечатление, что уходят они гораздо глубже, чем было заметно с первого взгляда. Довольно высоко в ребре пирамиды зиял пролом, к нему поднимался шаткий на вид настил. Около настила стоял полотняный навес.

Внутри огороженной площадки находились с одной стороны сараи, с другой – три палатки, около крайней справа дымилась походная печь.

К подъехавшей повозке спешили несколько человек. Один из них, в полотняном переднике, накинутом на голый торс, забрал из рук Искра поводья и спросил, окидывая любопытным взглядом Вандера:

– Что привез?

– Все, что заказывали, и даже больше. Это наш эконом, а по совместительству повар, – представил мужчину в переднике Вандеру.

Маг и Вандер поднялись по настилу к пролому.

– Хотели пройти ниже, – показал Искр на основание храма, – да куда там! Вот и пришлось рубить здесь.

– Мне кажется, основание уходит глубоко под землю?

– Так оно и есть! Основные помещения храма расположены именно там. Здесь только святилище и жилые комнаты. Впрочем, сам увидишь.

Миновав пролом, вышли в длинный коридор, освещенный потрескивающими масляными лампами. Темными прямоугольниками тянулась с обеих сторон вереница дверных проемов. По состоянию коридора и отходящих от него помещений угадывалось, что здесь некогда бушевало пламя.

– По всей видимости, лава накалила стены пирамиды до такой степени, что внутри возник пожар, – объяснил увиденное Искр.

– Потом здесь побывала вода, – Вандер указал на белые полосы, тянущиеся вдоль стен. – Это отложение солей.

– Неудивительно. Там, где мы пробили проход, вся стена была в трещинах.

Вандер, соглашаясь, кивнул:

– Какое состояние подземелий?

– Не пострадали. Вход туда через святилище, там герметичная дверь. Правда, мы ее так и не смогли открыть, пришлось взорвать стену рядом.